Алексей Бессонов - Ветер и сталь
Полковник молча поклонился в ответ.
— А вообще он парень хороший и даже общительный, так что ты его не бойся. Виски, Волли?
— С удовольствием, милорд.
— Ирина, налей ему виски. Не стесняйся, перед тобой боевой офицер, а не штатская шавка. Хе-хе… У меня хорошее настроение, Волли. Я нашел одну интересную штуковину. Мы заскочим на Росс, поэтому свяжись с Эйяром, пускай они примут старика «Феникса» на внешней станции. Ты сам знаешь, что, если я окажусь в столице, все наши планы надолго полетят к чертям — у меня там слишком много друзей. На Ахероне, надеюсь, все в порядке?
— Разумеется. Ваше здоровье, милорд!
— Твое, Волли.
Допив кофе, генерал поднялся из-за стола.
— Я сейчас оденусь, и вперед. Ира полетит с нами, Волли. Отдельная каюта ей не нужна. Да, Волли! Чуть не забыл… Ричард с тобой связался?
— Да, милорд. Вопрос решился положительно, хотя и есть некоторые нюансы.
— Хорошо, мы потолкуем об этом на борту «Феникса».
Он появился через несколько минут, застегивая на левом боку перевязь с мечом, одетый во все тот же темно-вишневый с золотом камзол, узкие черные брюки и высокие, почти до колен, расшитые сапоги на скошенном каблуке. На правом бедре висела открытая кобура, из которой торчала рукоятка офицерского бластера.
— Берите мои чемоданы, джентльмены, — скомандовал он лейтенантам, — и в путь. Ирина?
— Я готова.
— Тогда пошли.
Они покинули роскошные апартаменты — впереди шли лейтенанты с чемоданами, следом генерал с кортежем из молоденькой, чуть смущенной рыжеволосой девушки и строгого полковника с узким породистым лицом. Ирина действительно смущалась. По пути им встречались спешащие по своим делам люди, и все они пялились на необычную компанию. Особенно поражал их мужчина в шикарном штатском платье, но с типично офицерской прической, открытым оружием и лицом смеющегося дьявола. Сейчас в Королеве было действительно что-то сатанинское: порывистая танцующая походка, хитрый прищур темных глаз, кривая ухмылка на устах. Он казался ей пришельцем из другого мира, ироничным, мудрым и великодушным рыцарем из детской сказки, и она не знала сейчас, как себя с ним вести.
«Боже мой, Боже мой, — с тоской подумала она, идя рядом с ним и вдыхая тонкий, чуть терпкий аромат его духов, — неужели я влюбилась?»
Капсула привезла их в район причалов. Здесь царила постоянная суета, и на группу офицеров и мужчину в штатском никто не обратил особого внимания — действительно, мало ли в Империи богатых и знатных генералов?
Лейтенанты вышли в какой-то пустой коридор, прошли еще с сотню метров и остановились перед стеклянной дверью. Королев обошел их и уверенно толкнул дверь плечом. Вскоре он вернулся в сопровождении молодого чиновника Таможенной службы.
— Все со мной, — объяснил он таможенному чину. — Девушка тоже.
— Вижу, — вяло кивнул тот. — Счастливого пути, милорд.
Полковник Брекенридж поморщился, словно от зубной боли, и пошел вперед. Лейтенанты двинулись за ним. Через минуту они подошли к стандартной шлюзо-камере внешнего причала. Раскрылась дверь, и девушка шагнула вслед за Королевым в узкий металлический коридор. Пол коридора слегка пританцовывал под ногами, и она поняла, что идет по переходной трубе звездолета.
— Вот и «Феникс», — сказал Королев, переступая через порог шлюзокамеры корабля. — Привет, старая железяка!
— Итак, курс на Росс, милорд? — уточнил Брекенридж, двигаясь по тесному коридору фрегата.
— Да, Волли. Много времени это не займет. Сколько отсюда?..
— Я думаю, сутки, милорд.
— Прекрасно, Волли. Мы успеваем на праздник с хорошим запасом.
Полковник отдал честь и свернул куда-то в сторону. Тем временем лейтенанты, а за ними и Королев с Ириной вышли к лифтам межпалубного сообщения. Лифт поднял их на средние палубы, где располагались каюты экипажа. Молчаливая пара в черных мундирах остановилась возле двери стандартного офицерского люкса; Королев набрал на панели код и вошел в каюту.
— Здесь мы и расположимся, девочка, — сообщил он. — Я живу здесь давно, это одна из моих любимых норок. Я вообще люблю рыть норки… Вы свободны, джентльмены, — сказал он лейтенантам и снова повернулся к Ирине, стоящей посреди каюты: — Как тебе?
— Ты любишь меха? — спросила она, оглядывая затянутые шкурами стены. Пушистые белые или золотисто-розовые шкуры были везде: и на полу, и на мебели, и на стенах.
— Да, — улыбнулся Королев, падая на широкий диван. — Норка должна быть мягкой, верно ведь?
Девушка села рядом с ним, провела рукой по его волосам.
— Но сам-то ты не очень мягкий, а?
— Профессия, — скорбно развел руками генерал. — А что делать? Попробуй быть мягким, хе!..
— Съедят?
— Какая ты у меня сообразительная! И где это тебя жизни так научили?
— В Портленде, — вздохнула Ирина, отстраняясь. — Я почти забыла, кто я такая… Прости.
— За что? — тихо спросил Королев, прижимая ее к груди. — За что простить?
— Так, вообще… за то, что свалилась тебе на голову.
— Гм… но я сам тебя пригласил. Слушай, хочешь шампанского?
— Хочу, — Ирина счастливо улыбнулась и приподнялась, — прямо сейчас?
— Конечно! — удивился Королев. — А когда же?
Он встал с дивана и исчез в смежной комнате. Спустя минуту Королев появился оттуда с бутылкой шампанского и коробкой конфет в руках.
— Будем пить по-офицерски, — объявил он, откупоривая бутылку.
— Это как? — засмеялась девушка.
— Очень просто — из горлышка. Умеешь?
— Нет, не приходилось.
— Учись, в жизни все пригодится.
Генерал сделал хороший глоток и протянул бутылку девушке. Та отпила немного и поставила ее на пол. Королев поднялся и расстегнул свой камзол. Сняв его, он сбросил на пол сапоги и сел на диване, поджав ноги под себя.
— Иди ко мне, малыш, — позвал он.
— Господи, — прошептала Ирина, зарываясь лицом в его волосах, — ну почему ты такой?..
— Какой?
— Такой молодой… Ведь ты старше меня почти на тридцать лет…
Громадная тарелка внешней станции росских ВКС «Эмиэн» всосала в себя сигарообразное тело фрегата, как макаронину. Медленно съехались створки приемного отсека, вернулись на место сдвинутые в сторону антенны. Лениво вращаясь, станция продолжила свое движение вокруг древнего Росса. Где-то там, под серебристой пеленой облаков, рвали небо острые клинки тысячелетних башен, шумели дожди и ветры над склепами великих воинов и поэтов, узкие улочки старинных городов кишмя кишели туристами, скупающими поддельные мечи и алтари. А здесь, среди металла и пластика, до отказа нашпигованного мощнейшим оружием, негромко беседовали два человека.
Точнее говоря, человеком из них был лишь один — неопределенного возраста мужчина в черной форме имперского генерала. Его собеседник был высоким смуглолицым россом, изогнутые клыки которого говорили о древности и знатности его рода.
— Вот так и было дело, — закончил свою речь генерал, бросая в рот сочную темно-зеленую ягоду из стоящей на столе перед ним вазы. — То есть ты сам понимаешь, что никак иначе мы поступить не могли — на кону стояла наша репутация.
— Репутация — это все, — согласился с ним росс. — К сожалению моему, не все это понимают. Что ж, я рад тебя видеть. Я слышал, тебя привело к нам какое-то необычное дело?
— Да, — кивнул генерал. — Мне нужен старинный проектор-кристаллограф. Я видел у вас такой в архиве.
— Такой прибор имеется и здесь, в моем кабинете. — Росс встал и подошел к полупрозрачной стене комнаты.
Часть стены раздвинулась, открыв глубокую нишу. Росский офицер нагнулся и вытащил из нее нечто, напоминающее собой стеклянную мясорубку, от которой тянулись в стену жгуты гибких световодов. Поставив нрибор на стол, росс что-то нажал под столешницей, и потолок комнаты засветился тусклым серым светом.
— Прибор готов, Алекс. Что ты хотел посмотреть?
Королев отстегнул клапан правого нагрудного кармана и вытащил оттуда прозрачный кроваво-красный кристалл размером с небольшую монету.
— Ему не меньше двухсот лет, — сказал росс, осторожно взяв кристалл из пальцев генерала. — Такие были в употреблении очень давно… что ж, посмотрим.
На потолке появилась витиеватая вязь иероглифов.
— Бортжурнал? — поднял брови Королев.
— Фрагмент, — ответил росс. — И что-то я не пойму… это был не боевой корабль. Название мне совершенно незнакомо.
Иероглифы на экране сменились изображением планеты. За кадром заговорил глубокий певучий голос.
… — уклонение от курса возвращения произошло на восьмые сутки после старта вследствие остановки четвертого блока компрессоров эволюционных систем. Командир Йил Эр Риэри принял решение о торможении корабля, так как корректировка при сохранении курсовой скорости не представлялась возможной…
