Эпоха Опустошителя. Том VI - Вел Павлов
Глаза Аэрии сейчас напоминали два больших блюдца, которые фонтанировали изумлением и радостью, а вот взор Иворы Фиан отчего-то помрачнел.
— Я поручусь за тебя! — злорадно промурчала женщина.
Веселый и в чем-то кровожадный смех со стороны Аххеса был ей ответом. Так смеялся Дракон Ксанта.
— А я уж думал, что так всё и закончится! Ранкар, сумеешь одолеть эту иерихонскую шваль, — пробасил довольно Данакт, — и моя щедрость не будет знать границ, — но прозвучавшие далее слова одного из владык Аххеса повергли всех в небывалый шок. — Принесешь мне голову этого судьи, и ты станешь частью основной ветви Ксанта, не покидая дома Хаззаков.
Суд над судьей или падение восходящей звезды?..
Глава 28
Эпилог…
Аронтир. Внутренние земли.
Академия Аронтира.
Магическое направление. Целительский отдел.
Лазарет.
То же самое время…
Мужчина шел по светлому коридору неспешной и в какой-то мере вальяжной походкой. Он вёл себя так будто находился на увеселительной прогулке. Хотя в какой-то мере подобная догадка являлась правдивой. В одном лишь могли ошибаться многие целительницы, которые смущенно улыбались бывшему смертнику. Они ошибались в его безобидности и невинности. За тёплой и приветливой улыбкой скрывалась дремлющая сила, что медленно возвращалась к своему законному хозяину.
— Сига и Мера будут светить вечно, — напевно пробормотал себе под нос разумный, следуя по намеченному маршруту. — И такой же вечной будет ваша доброжелательность, милые девы.
Мужчина знал о главной слабости большинства магинь Жизнь и без какого-либо зазрения совести пользовался их добротой. Ведь как иначе он мог попасть в целительский отдел? Как мог заручится поддержкой молоденьких девушек? И как мог узнать, где отыскать дочь Маркаса Иллиона? Ранее серафиму претило такое поведение. Использовать чью-то доброту и своеобразную слабость против тех, кто тебе помогает — мерзко и подло. Но на примере Ранкара бывший смертник понимал, что использовать такие средства можно не только во вред, но и во благо. Как не крути, но за кромешной тьмой и безлунной ночью всегда кроется скорый рассвет.
Время для долгожданной мести еще не пришло. Однако время для благодарности он найдёт всегда. На секунду Тэйн остановился в конце коридора, предусмотрительно обернулся по сторонам и скосив взор на двустворчатые двери с вопящей вывеской «Лазарет», тихонько потянул бронзовые ручки на себя.
Удивительно, но целительниц в это время дня в лечебнице оказалось немного. Да и занятые работницы обратили мало внимания на галантно одетого мужчину, а ведь искал серафим не абы кого. Нужную палату ему удалось найти весьма быстро. Шаг ускорился и через пару секунд Тэйн абсолютно беззвучно проник в помещении, а затем словно по волшебству до него донеслись отголоски беседы и знакомые голоса.
— Анта, с ним всё будет в порядке, — успокаивающе изрекла дриада. — Не переживай. Девочки безупречно срастили руки. Еще несколько дней и он будет как новый.
— Диана… права, — отрывисто проблеял мужской баритон. — Я… в норме!
— Я же говорила! Я предупреждала! Я просила, чтобы ты не лез на рожон! — с яростью и волнением высказались в ответ. — Почему ты меня не послушал⁈ Я оставила тебя всего на час, а ты чуть не погиб. Так и еще в стенах академии. Куда смотрела наставница Нойя⁈ Как вообще этот грязный подонок попал на полигон⁈ — с ненавистью прошипела воспитанница Азаиха.
Прозвучавшее женское имя пробудило в мыслях падшего нечто позабытое, но он мгновенно развеял нахлынувшее наваждение.
— Анта, Нойя не виновата, — юноша попытался защитить херувиму. — А по поводу появления аххеского выродка, то я… не знаю. На полигон он прибыл вместе с ректором. К тому же тот урод вёл себя слишком вольготно!
— Уважаемая Ласанта, Хиал не виноват, — вдруг вклинился в беседу еще один женский голос, что принадлежал одной из младших учениц Аэрии Ветроносной. — Аххес действительно оказался чересчур самонадеянным.
— Мы обязана были ему ответить, — вяло прохрипел воспитанник Ханда Разящего. — Он… он вёл себя как… как…
Все действующие лица находились в сборе.
— Как… хозяин положения? Узнаю Ранкара… — насмешливо фыркнул бывший серафим, заканчивая за Байрином предложение и медленно выходя из-за стены. — Может он вёл себя так, потому как всё, так и было?
— Ты еще кто такой⁈ — взбешенно ощерилась Далена, пытаясь подняться с постели.
— Тэйн! — удивлению дриады уже не было предела.
— Здравствуй, Диана, — тепло отозвался мужчина.
На ощетинившуюся зверородную и напрягшегося Байрина падший не обратил абсолютного никакого внимания и со всё тем же насмешливым видом и доброй улыбкой посмотрел в сторону сына Азаиха и его воспитанницы. Оба находились вне себя от ярости.
— Чего ты здесь забыл, смертник? — сплюнул презрительно Хиал. — Явился позлорадствовать? Катись прочь!
— Пошел вон отсюда, мерзавец! — прошипела свирепо Ласанта и словно ужаленная всклочила на ноги. — Или я вышвырну тебя отсюда силой!
— Сколько негатива, — с добродушной улыбкой проговорил падший, присаживаясь на единственное свободное место — на мягкий стул в дальнем углу помещения. — Не хочу вас огорчать, но пришел я не к вам.
Все угрозы и недовольство серафим вновь пропустил мимо ушей и с нескрываемым наслаждением вначале оглядел наследника семьи Урано, после посмотрел на бледную зверородную и под конец взглянув на болезненного Байрина, вновь возвратился к созерцанию отпрыска Азаиха.
— Ты действительно считал, что у тебя был шанс? — пренебрежительно осведомился падший, слонив голову набок, а затем он снова окинул взглядом раненым. — Хотя по глазам вижу, что вы все так считали. Хотя она и не мудрено, — вздохнул удрученно Тэйн. — Не сомневаюсь, что вы считаете, что мир крутиться вокруг благородных и голубокровных. Впрочем, я не виню вас. Я и сам раньше так думал.
— Проваливай прочь, аххес! — прошипела злобно Ласанта.
— Тэйн, не стоит… — жалобно прошептала дриада. — Я догадываюсь ради чего ты пришел, но… не надо. Они не поймут.
— Тебе было сказано катиться ВОН! — повысил голос Хиал, выходя из себя и видя столь невозмутимое лицо падшего.
— Знаешь, юноша, — как ни в чем не бывало продолжил вещать серафим с задумчивым видом глядя в пол. — Ты мне безразличен. Кроме Дианы, вы все мне безразличны. Скажу вам больше. Я был бы рад
