Посланники Нибиру - Евгения Витальевна Кретова
Добравшись до павильона, он выстрелом выбил дверь. Вторым – убрал человека, пытавшегося что-то изменить в загруженных на мониторах картах.
– Не надо мне мешать…
Он подошел к экрану, усмехнулся: они пытались нивелировать угрозу. Что ж. им это не удалось.
Филин посмотрел на время и вызвал рубку «Концора»:
– Брат Делаувер, она моя, – сообщил он.
Молодой вор появился на мониторе, лениво кивнул:
– Разве ты сомневался?
– Что там полиция? Появилась?
Хаско усмехнулся:
– Думаю, они прямо сейчас готовятся войти к сектор. Так что если ты хочешь остановить их, самое время предложить им засунуть свои планы скварру в задницу.
Филин вышел из павильона и окинул взглядом степень подготовки к минированию – его люди прокладывали кабели, делали шурфы и закладывали в них взрывчатку, уже в тоннеле.
– Думаю, самое время перейти ко второму акту.
Глава 33. «Не мой профиль!»
Борт катера без опознавательных знаков
Хаско Болл отключил связь и посмотрел вправо:
– Ты слышал его? Пора уносить ноги. – Выведенный на монитор сигнал из рубки «Концора» медленно гас.
Там, куда он смотрел, сидел, задумавшись, землянин Влад Чайка. Над бровью темнел кровоподтёк, ссадины и порезы были смазаны антисептиком неумелой рукой Семаль и теперь поблескивали защитной пленкой. Вид у землянина был задумчивый, ни следа привычной жизнерадостности. Минутой ранее он передал на «Тольду» координаты, по которым находится Филин, что тот подготовил и совершил нападение на Нибиру.
– Ты хочешь просто сбежать?
Хаско закатил глаза, шумно вздохнул:
– Боги, говорил мне мой наставник – не спасай никого: спасенный непременно нагрузит тебя своими заботами! – Он смерил землянина взглядом. – Я вытащил тебя и девчонку, тебе этого мало? Ты хочешь, чтобы я еще и Вселенную спасал?!
– А почему бы и нет? – Влад невозмутимо изогнул бровь. – Вселенная как раз нуждается в твоей помощи.
Молодой креонидянин уставился на него, словно суть сказанного напарником не сразу до него дошла. Напомнил вкрадчиво:
– Я вор! Спасение Вселенной – не мой профиль! И у этого сумасшедшего взрывчатки столько, что он помещенную на Нибиру заразу тонким слоем размажет по всему сектору.
– Тем более нужно вмешаться и остановить его, – в голосе Влада послышалась знакомая твердость. – Мы – те, о ком он забыл, значит, мы – тот самый козырь, который может изменить статус кво.
Хаско Болл долго молчал. Улыбка растаяла с его губ. Взгляд стал прозрачно-холодным и злым, будто Влад сейчас предложил ему пойти на преступление. Под этим взглядом даже Владу стало не по себе – сразу вспомнилось подчеркнуто теплое отношение Филина к молодому вору, мало ли что их на самом деле связывает. Креонидянин скользнул взглядом по мониторам, посмотрел на притихшую в гостевом кресле Семаль.
– Я вор, землянин, – тихо повторил и, отвернувшись, с каменным лицом уставился в панель управления. В его интонации Влад прочитал больше, чем хотел бы: недоверие, что Теон отпустит его, невозможность изменить прошлое и исправить настоящее, связанность долгом и своими хозяевами. Открыто выступить на стороне полиции для него – вещь неслыханная, почти равная смертному приговору. А гарантий безопасности Влад не мог дать никаких.
– Тогда укради у Филина «Концор». Это соответствует твоему профилю?
Хаско насторожился:
– Ты в своем уме? – он перестал напоминать каменное изваяние и посмотрел на землянина с ужасом. – Ты только что заставил меня с него сойти!
Влад уклончиво покачал головой:
– Может, я и был поспешен. Видишь, я умею признавать свои ошибки… Но посуди сам. Экипаж клириканского корабля, обнаружив опасный патоген, не предпринял попыток спастись, а похоронил себя на Нибиру. Филин минирует планету, но сам-то он не собирается на ней погибать. Он метит в верховные правители вообще-то. Значит, минирование – всего лишь отвлекающий маневр, чтобы связать руки криминальной полиции и спецназу. Для чего?
Он выжидающе уставился на креонидянина. Тот демонстративно молчал. Вместо него заговорила дочка Теона:
– Он хочет добыть с корабля образцы и слинять на своем корабле в безопасное место, откуда и руководить апокалипсисом.
Хаско покосился на нее, процедил:
– Только тебя еще тут не хватало с твоими гипотезами, деточка…
– Я не деточка…
– Но говоришь при этом дело, – Чайка кивнул ей. – Видишь, нас двое и мы мыслим одинаково. Нам надо загнать его в угол, заставить его остаться на Нибиру.
Хаско покачал головой:
– Загнать Инвара Сабо в угол – опасная затея с непредсказуемым финалом. И вы – не Инвар Сабо. У него может быть другой план.
– Может быть или другой? Ты что-то знаешь?
– Ничего я не знаю! – Хаско вспылил, его лицо порозовело, а на висках выступили капельки пота. – Ты предлагаешь мне героически самоубится, а у самого даже плана нет!
– Ничего подобного, у меня есть план. И этот план – ты.
Хаско поморщился, будто под нос ему подсунули зловонного скварра.
– Ты никудышный друг, землянин…
– Зато хороший оперативник. Так что скажешь, как нам вывести из игры Филина и спасти миллионы людей во всех мирах от катастрофы?
* * *
Борт фрегата «Тольда»
«Я умру. У меня больше не осталось ни гордости, ни сил… Я жду смерти, как избавления. Но судьба не дарит милость мне даже в этом, продолжая наказывать за непослушание… Я… Папа, я люблю тебя. Если бы ты меня сейчас слышал… Прости меня, папа».
Перепачканная в крови, с потрескавшимися губами, грязная и почти обезумевшая девочка смотрела прямо перед собой и не видела ничего.
– Откуда это? – спросил Корсаков у дежурного связиста.
Тот отвел взгляд:
– Пришло на почту управления с пометкой «Лично господину Теону». Мы всегда проверяем такие сообщения. Ну, там обычно ничего хорошего – угрозы в основном. Мы их даже не докладываем шефу, сразу передаем в службу внутренней безопасности. А тут такое.
Корсаков и Крыж, вызванные дежурным, переглянулись. Крыж все еще сидел у монитора, то и дело поглядывая на стоп-кадр.
– Дату записи можно установить? – Корсаков склонился к записи.
Крыж кивнул и тут же отрицательно качнул головой:
– В метаданных есть дата, конечно, но зная Филина. Она может быть сфальсифицирована. Это может быть дата копирования или что-то еще…
Корсаков пристально вглядывался в изображение.
– Запись свежая… Это сделано спустя два или три дня после похищения Семаль.
Крыж вскинул голову.
– Откуда такая точность?
– На ней та же одежда, в которой она бежала, это первое. Семаль пришлось несладко, но на куртке все еще видна эмблема «Тольды», – он обвел значок на предплечье девочки. – Волосы растрепаны, но прическа та же, что была у нее в день похищения. Длина
