Братья и сестры в реестре - Юрий Вячеславович Скрипченко
Олег сжал Елену за талию. Газ ещё не добрался до второго этажа. К ним никто не бежал. Но девушка задрожала – может, принялись за работу гормоны юного тела. Он прошептал: «вспомни своё времесто», а потом развернул девушку к себе лицом и пережал сонную артерию – ниже того места, где она раздваивается.
Она дёрнулась, но мужчина держал крепко. Секунд через десять Гутенберг обмякла в его руках и исчезла.
Нечего ей здесь делать.
А Олег спокойно спустился по широкой лестнице прямо в гущу событий. Его почему-то никто не пытался повалить и скрутить.
Наверное, именно так происходит с каждой иудой.
Дым уже унесло сквозняком, но жалкая людская куча в центре зала стонала и вяло возмущалась. Задор из уличных экстремалов выветрился вместе с дымом.
Фантомас всё-так же смотрел в одну точку и судорожно дышал.
Часть группы захвата колдовала над планетариями, готовя как помидоры к упаковке. Двое продолжали контролировать входы-выходы. Ещё тройка бойцов рассредоточилась по помещению – будто искала наркотики, оружие и прочие вещдоки. А может, решила перекусить на халяву.
На Каспера, как на доброе привидение никто не обращал внимания.
– Чисто. Помещение под контролем, – гаркнул старший группы, осмотрелся, а потом двинулся к единственному человеку, который стоял неподвижно, скрестив руки..
– Вы Олег Каспер?
Тот подтвердил. Старший протянул ему трубку с видеовызовом. Олег отошел в сторону.
С экрана на него смотрел Порфирий. Старик нацепил на себя мясистый нос с усами и длинноволосый парик. Не настоящие, конечно, – электронные. Мода на эту чушь почему-то держалась уже лет пятнадцать – в том числе и среди людей значительных, статусных.
– Всего лишь сигнал о наркоманском шабаше, и никакой санкции не нужно. Да, Олег Анатольевич?
– Я всё-таки поработал на вас, верно?
– Рассыпаюсь в благодарностях. Теперь можете спокойно заниматься своими делами.
– Сражение выиграно. А как же битва?
– Нам и сражение в отчётность капнет. Всё хлеб. К тому же, одни большие люди поговорили с другими… В общем, с нашей территории эти безобразия уйдут. А вселенская справедливость мне не интересна. Но мне пора. Не скучайте и не связывайтесь с нехорошими… людьми.
Особист отключился. Старший группы забрал трубку и поднял руку. Воцарилась тишина.
– Надеюсь, присутствующие повеселились впрок. Отныне – только мрачные будни, хреновая инсоляция, гиподинамия и скудное казённое питание. Я от лица, – название ведомства прозвучало невнятно, – благодарю этого человека, Олега Каспера, за точную наводку. Скажите ему спасибо. Можете хором. Всё – пакуем этот сброд.
Олег смотрел на бывших товарищей и улыбался. Ему не было ни жалко их, ни стыдно за своё предательство. Планетарии сами сделали выбор – стать собаками, которые носятся за палкой. Даже не за подачку. За обещание подачки. Когда-нибудь потом… Когда им кинут достаточно палок.
Развернулся и чётким шагом покинул дворец культуры. Бойцы, стерегущие дверь, выпустили его вопреки всем служебным инструкциям.
Старший группы захвата чеканным шагом подошёл к груде пленников. Постоял, жуя губы, а потом вдруг гаркнул ближайшему бойцу:
– А где Ушастый?
Тот напрягся.
– А где Жираго? Где его малолетние ублюдки? Вы кого тут собрали – мелюзгу? Где главные фигуранты?
Боец съёжился. Старший ещё раз окинул взглядом планетариев.
– Хорошо хоть Фантомаса взяли.
– А что с ним?
– Читал по нему сводку. Лучше б не читал. Это какой-то маньяк.
Горбатый скромняга, фанат личностного роста получил ещё один пинок под рёбра. Теперь он улыбался.
– Живо прочесать здание и округу! Вдруг они ещё рядом.
Бойцы рассыпались по сторонам, но надёжная охрана рядом с пленниками никуда не делась.
На прежнем месте, галерее второго этажа, появилась Елена Гутенберг – полномочный представитель будущего. Тут же рухнула на четвереньки, и с минуту пыталась одновременно отдышаться и сдержать истерический смех. Из антично очерченного носа струилась кровь.
Девушка посмотрела вниз. Олега там уже не было.
– Неугомонный ты чёрт! – прошипела она. Слизнула кровь с губы, отчего лицо её сделалось зловещим.
Потом девушка, которая была одета в то же приталенное пальто, но изящные ботинки на высокой платформе сменила на практичные кеды, в полуприседе, чтобы не привлекать внимание группы захвата внизу, засеменила вдоль перил. Добралась до выломанного окна, перегнулась через подоконник и уже внизу мягко приземлилась на четвереньки.
Пошла вон!
Не прошло и пяти минут, за которые некурящий Олег успел стрельнуть сигарету у прохожего, и теперь кашлял, как на него набросилась кураторша:
– Что ты натворил, идиот?
– То, что надо было сделать уже давно. Показал, что готов слить властям всю твою пехоту. И поверь, я буду делать это снова и снова, пока ты от меня не отстанешь.
– Не хочешь снова увидеть сестру?
– Без вашей помощи, миледи.
– И за себя не боишься?
– Нет. Ваша поганая контора засветилась перед местными властями. А в работе вы любите тишину и тень.
– Ох и дурак ты, котик. До сих пор ничего не понял. Ну, бывай. Ещё увидимся.
Олег посмотрел на экран. Там моргало сообщение:
«Поздравляем! Вы еще на шаг приблизились к своей цели. Ваш счет претерпел изменения: плюс 0 фанаций. Текущий счет: 144 фанации. Ваша цель – 300 фанаций.
PROфанации: «Наперегонки с мечтой».
Число стало стремительно уменьшаться, пока не дошло до нуля.
И приложение «PROфанации» с презрительным трезвучием самоудалилось с мобильника.
Олег с раздражением спрятал телефон в карман куртки и поднял руку с сигаретой – чтобы наконец докурить.
Из полумрака в нескольких метрах от Олега выплыл тот самый Ушастый в чёрном кожаном плаще, который покинул ДК до начала шоу. Он приблизился. В руке появилась странная костяная трубочка, похожая на мундштук. Человек дунул в неё со свистом.
Олег почувствовал укол в запястье и перевёл на него удивлённый взгляд – словно хотел узнать время. Из запястья торчала острая стрелка со странным оперением, похожим на тампон. В рукав зазмеилась тоненькая струйка крови – легкомысленная, щекотная.
Проходя мимо, отравитель будничным тоном произнёс:
– Ну, бывай, котик. Ещё увидитесь. Но скорее всего – нет.
И снова скрылся в сумраке.
***
– Зачем пришла, зачем пришла… Тебя спасти, идиот, – шипела Елена, сидя перед Олегом. – Ни на секунду нельзя оставить!
В студёном воздухе начала сеяться сырая снежная крупа. Олег лежал на газоне. Справа – остывал труп старого ДК со ржавой крышей, слева, под углом сорок пять градусов, – иллюминировал жизнерадостный торгово-развлекательный центр с засиженной мобилями парковкой. Ещё левее уходил ввысь Вогрессовский мост, на котором красные полосы габаритов соседствовали с белыми
