Александр Горобец - В лабиринте "Ведьм"
После проведённой экзекуции, он быстро осмотрел тела. Паспорта имелись. А в них, соответственно говорилось, что данные куски мяса ранее именовались Иваром Сопняйтисом, тысяча девятьсот семьдесят седьмого года рождения и Валдисом Адамайтисом, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Оба — являлись когда-то гражданами свободной Европы. Точнее — Латвии. Теперь они являлись остывающими трупами.
Паспорта в карман. Дальше, осмотреть дом. Пусто. На чердаке неплохо организованная снайперская точка. Оружие.
Оружие было не простое. Снайперская винтовка Лобаева. Такую винтовку Китяж видел только один раз, и то — на картинке. Мощный патрон калибра почти одиннадцать миллиметров, огромная, профессиональная восьмикратная, инфракрасная оптика, с автоподстройкой и дальномером. Почти такая же, какую Тяжин потерял в горах.
Винтовка стояла на сошках и смотрела как раз в сторону лёжки Фашиста.
«Интересно, а как это он нас не увидел» — Кирилл лёг на старенький матрас, и посмотрел в оптику. Фашиста он нашёл сразу. Просто искать, когда знаешь, где лежит. Но Фашист, почему-то не давал теплового излучения, только маленькое красное пятно, которое можно было принять за какого-то небольшого зверя, скажем — за лисицу. Хотя Тяжин был уверен в том, что тот жив.
— Здесь Китяж. Фашист, а я вас вижу.
— Ш-ш. Аналогично, — хихикнул Фашист.
— Ты расскажешь мне секрет, почему тебя не видно в инфракрасном спектре.
— Ш-ш. Тебя тоже не видно. Расскажу позже. Хорошо ты их уработал.
— Меня этому учили. Доложи обстановку.
— Ш-ш. А что докладывать. Я стрельнул по самому кончику. Даже плафон не задел. Поглазели на лампу и разошлись. Начкар пошёл против часовоё стрелки… Сейчас идёт на проверку КПП… скорее всего, дальше пойдёт к…
— Я знаю его маршрут. Когда будет подходить к «моему» домику — доложи. Конец связи.
— Ш-ш. Принял.
Тяжин взял в руку винтовку и спустился на первый этаж. Прошёл в самую глухую комнату и начал тихонько разбирать пол. Разбирал он его минут пять, до тех пор, пока в полу не образовалась отверстие, через которое он смог бы пролезть. Спрыгнув на землю, он посмотрел на лежащую, на полу диковинную винтовку. Брать её с собой не было смысла — моментально терялась мобильность и скрытность.
«Порадую Фашиста», — усмехнулся про себя Китяж, снял с винтовки прибор, сунул его в рюкзак и вылез из «мёртвого дома».
* * *— Ш-ш. Здесь Фашист, — прапорщик говорил тихо, будто лежал рядом с Китяжем и боялся, что их разговор услышат, — Начкар зашёл за «твой» домик. Он в мёртвой зоне. Я его не вижу… Кир… у тебя десять минут, потом…
— Я знаю, что потом, — шепнул Тяжин и «включил» сканнер. Он уже выполз из-под дома и устроился на дорожке.
Сканнер видел всё. Двенадцать точек. «Одна из них — Марина. Значит — одиннадцать… Минус два в доме… Итого: тринадцать… Плюс, полсотни в машинах… неплохая операция, Китяж…» одна из точек явно двигалась в его направлении, — «Вот и ты, дружок… Десять метров…» — Кирилл сжал рукоятку десантного ножа так, что тихо хрустнули пальцы, — «Восемь… пять…два… ноль…»
Как только начальник караула прошёл кучку листьев, из неё, джин из бутылки появился Тяжин. Левой рукой он зажал начкару рот, а правой полоснул по горлу ножом, не забывая ткнуть своей жертве под колени, «Как ты, сука, нашим пацанам глотки резал!»
Начкар попытался закричать, но дыра в горле не давала ему это сделать. Весь воздух из лёгких выходил сквозь неё, мешаясь с кровью и издавая характерные для таких моментов, шипящие и булькающие звуки. А Китяж продолжал зажимать рот.
Дёрнувшись в предсмертных конвульсиях, начальник караула затих навсегда. Китяж перетащил тело под дом и там бегло осмотрел. «Ещё один наёмник» — покачал он головой увидав иорданский паспорт на имя Иссы Аль Бурундая, — «И что вас к нам несёт, бараны?»
Паспорт перекочевал туда же, куда и два предыдущих, а рядом с телами Кирилл установил взрывчатку.
— Здесь Китяж. Ещё минус один, — он пополз в сторону Административного здания. — Готов работать. Как сам?
— Ш-ш. Как сала килограмм. Готов. На крыльце трое. Две минуты.
Кирилл уже подполз к краю дома. Стоящих на крыльце бандитов он видел. Один из них, видимо старший, что-то тихо сказал двум другим и зашёл в дом.
— Ш-ш. Минутная готовность, Китяж.
— Понял тебя, Фашист. «Презент» давай за десять секунд до «Салюта»… — Кирилл попытался начать считать про себя, но почему-то не смог вспомнить цифры… Сейчас он их просто забыл, — И считай… Я выхожу на счёт «Двадцать».
— Ш-ш. Сорок… — Тяжин перезарядил обойму в ТТ. Благо, что патрон уже был в казённой части, и ему не надо было передёргивать затворную рамку, — Тридцать… — он выполз из под дома и приготовился, — Двадцать пять… Двадцать четыре… двааааадцать триииии… — по изменившемуся, басовитому голосу прапорщика Кирилл понял — время начало сжиматься, — Дваааадцать дваааааа… — страха не было. Была жажда мести. Сейчас ему не хотелось кого-то спасать. А вот отомстить за своих товарищей… За всю свою группу, — Дваадцаааааать ооооодииииииин…
«Да!» — твёрдо решил Китяж, — «За тех, кого нет рядом!»
И встал…
* * *И тут, из двух репродукторов стоящих на столбах лагеря, а также из раций граждан бандитов раздался голос старенького дедушки, славящегося своими нечеловеческими тусовками.
— ЗА ВЕРТУШКАМИ ДИДЖЕЙ ВРУНГЕЛЬ, — ничего не понимающие духи прислушались, а дедушка повторил, — ДИДЖЕЙ ВРУНГЕЛЬ И КОЛБАСА… — и застучала какая-то современная танцевальная тема.
Тяжин поднял ТТ и с разницей в секунду сделал два точных выстрела. Оба духа, с грохотом упали на деревянное крыльцо.
— ПРЕЗЕНТ! — громко сказал Тяжин и, приоткрыв дверь, кинул в помещение свето-шумовую гранату.
А в прицеле у Фашиста, тем временем замаячили сразу две головы. Духи вскочили со своих мест, схватили оружие и начали озираться по сторонам.
— Спокойно, Андрей… — бурчал себе под нос прапорщик, — Это не люди… Это — противники… враги… Это — самовары… Точно… большие самовары… Ты же не стреляешь в людей… А в самовары — пожалуйста! — в прицеле замелькало два пузатых самовара и Фашист потянул крючок.
Потом, он мог поклясться, что слышал звон пули, которая прошила железные стенки этого старинного, исконно русского приспособления для нагрева воды. Два выстрела — два звука «ДЗИНЬ!»
И только когда самовары упали на землю, он встряхнул головой и снова посмотрел на свои цели. Два духа лежали вповалку, в неестественных позах.
— Да, — кивнул Фашист, — просто самовары.
А потом раздался гром и где-то километрах в трёх, за лесом полыхнуло зарево. И сразу же ещё одно…
Но Фашист не обратил на них никакого внимания. Он уже выцеливал двух других духов. Тех, которым Китяж подложил бомбу. Хотя это было и лишнее…
Таймеры на взрывчатке сработали одновременно, через две секунды после вспышек за лесом. И прапорщик Анатолиев смотрел на это как завороженный. Картина действительно была впечатляющая. Одновременно в воздух взлетели три крыши, столб, два визжащих, болтающих руками и ногами духа и одна будка КПП с двумя охранниками. Взлёт будки был особенно впечатляющий. Он напомнил Фашисту неудачный запуск космической ракеты. Будка поднялась над землёй, метров на пятнадцать, провисела в воздухе полсекунды и рухнула назад, разваливаясь на части.
— КРРРУТО!!! — хлопнул ладонью по камням Фашист и начал выискивать в этом огненном хаосе возможных оставшихся в живых…
А Кирилл всей этой красоты не видел. В момент взрыва, он кувырком вкатился в прихожую административного здания. И взрыва он почти не слышал — в ушах, огромным барабаном, стучал пульс.
* * *От взрывной волны деревянный дом, в котором располагалась администрация лагеря, а по совместительству, штаб Закаевских бандитов, пошатнулся. Оконные рамы разлетелись миллионами осколков, с потолка пластами посыпалась штукатурка, обнажая рёбра деревянных перекрытий и старенькую электропроводку.
Но он устоял. А вот «сканнер» Китяжа, после такого удара работать отказался. Всё-таки, лёгкую контузию он получил.
«Держись, разведка!» — подбодрил себя Тяжин и напряг зрение. На слух рассчитывать не приходилось. В ушах звенело — он почти ничего не слышал.
Через пятнадцать секунд он понял, что в огромной, центральной комнате никого. Он разглядел два шкафа, письменный стол, два стула, остатки ужина, щедро присыпанные штукатуркой и прочий хлам. Два небольших коридора расходились в разные концы дома, а за столом была лестница наверх.
«Давай, Кир. Зрение — лучше, чем ничего. Работай! По часовой стрелке!» — и он, осторожно, стараясь не хрустеть битым стеклом, пошёл в левый коридор.
В левом коридоре оказалось две двери. Обе были заперты. До момента взрыва. Сейчас же, они были слегка выворочены. Одна из них болталась на петле. Вторая, хоть и выглядела целой, при ближайшем рассмотрении таковой не являлась. Дверной замок остался в стене, и вытащить его без помощи инструмента было не возможно.
