Алексей Корепанов - Тайны Древнего Лика
— Без проблем, — тут же ответил Миллз. — Вы сами к нам пришли. Кстати, откуда?
Ареолог неуверенно пожал плечами и с силой потер виски.
— Не знаю… Не помню… Ничего не помню… Флоренс и я… Ворота… Вошли внутрь… Внутрь Сфинкса… Потом Свен, вслед за нами… И все. Провал. — Он вновь обвел взглядом собеседников. — Тем не менее, знаю, что время там течет медленнее, гораздо медленнее. Знаю, что рассчитывал дождаться вашего прилета… Но что?… где?… как?… — не помню. Полнейший провал.
— Или блокировка, — заметил Людас Нарбутис.
Батлер кивнул:
— Возможно… Что-то ведь там было… Мы же как-то потеряли друг друга… Что-то было, уверен. Только не знаю, не помню — что…
Миллз подался к нему:
— Когда мы вас встретили — вчера, — вы сказали: «Джейн». Дважды сказали.
— Не помню… — потерянно произнес Батлер. — Не знаю…
Он осмотрел кабину и задержал взгляд на экране внешнего обзора. Там была черная марсианская ночь, и неярко светились в ночи контуры автоконтейнеров, застывших на рейках между «шмелем» и котлованом.
— Люминофоры? А зачем?
Нарбутис развернул кресло и, подняв голову, тоже посмотрел на экран.
— Психологи порекомендовали, — бросил он через плечо. — Чтобы не так страшно было.
— А может, чтобы зверей отпугивать, — добавил Миллз.
Батлер вспомнил свою первую ночь на Марсе. Тогда его разбудил громкий звук какой-то струны. Звук был связан с Марсианским Сфинксом… И он, Алекс Батлер, целый год провел там, внутри… Вернее, это на Земле и тут, на равнине, прошел год, а сколько — в чреве Сфинкса? Сутки? Двое? Был внутри — и ничего не помнит. Конечно же, это неспроста. Ему стерли память?…
— Что с погрузкой? — спросил он, продолжая рассматривать светящиеся в темноте линии.
Нарбутис вместе с креслом сделал полукруг в обратную сторону, пригладил волосы и ответил:
— Завтра должны закончить.
— Я помогу.
Нарбутис отрицательно покачал головой:
— Нет уж, мистер Батлер, вас приказано не привлекать. Сами управимся, дело-то нехитрое. Доставим вас в целости и сохранности, и попробуем побыстрее: не за полгода, а месяца за три.
— Как это? — удивился Батлер. — Нашли дорогу покороче, что ли? Проходными дворами?
— На обратном пути испытаем новый привод, — пояснил Людас. — Институт перспективных концепций подкинул. Сначала хотели ставить просто позитронный реактор, а потом решили попробовать абляционный. Посмотрим…
— Значит, на пользу пошло марсианское золото, — сказал Батлер. — Там же, я знаю, проблемы были с финансированием. Лео, помнится, очень эмоционально живописал, с руганью пресильнейшей.
Нарбутис с Миллзом переглянулись, и негр поднялся с корточек.
— Видите ли, мистер Батлер… — начал инженер-пилот.
— Алекс. Просто — Алекс. — Голос ареолога прозвучал напряженно.
— Видите ли, Алекс… Золото так и не попало на Землю.
Батлер оттолкнулся плечом от стены, ссутулился и обхватил себя руками, словно у него внезапно заболел живот.
— Что случилось? — коротко спросил он, сверля Нарбутиса тревожным взглядом.
— Модуль врезался в «Арго», — хмуро ответил тот. — Полковник Маклайн погиб.
— Как же так? — растерянно пробормотал Батлер. — А Лео?
— А инженер там, — кивнул Нарбутис на экран внешнего обзора. — Где и остальные.
В кабине вновь повисло молчание. Батлер, уставившись в пол, бездумно водил ладонью по заросшим щекам. Миллз рассматривал собственные пальцы, словно решая: пора уже стричь ногти или можно еще подождать. Нарбутис исподлобья наблюдал за ареологом. Экран казался дырой, сквозь которую в «шмель» вползала траурная марсианская ночь.
Наконец Батлер поднял голову:
— Мы будем их искать?
— Нет, — жестко сказал Нарбутис. Словно опустил топор на шею приговоренного к смерти. Приговоренных к смерти. — Загружаемся — и взлетаем. Туда не пройти, там барьер.
— Барьер?
— Да, что-то вроде барьера. Знаете, как действует на психику инфразвук?
Алекс медленно покивал:
— Читал. «Голос моря»…
— В данном случае — голос Сфинкса.
— Ясно, — после долгого молчания произнес Батлер. — Спасибо, что прилетели.
Он медленно встал, сверху вниз провел руками по бокам, словно оглаживая комбинезон, — и наткнулся на пустую кобуру.
— Пистолет-то верните. Пойду, влеплю ему в бок пару пуль на прощание.
— Вы пришли без пистолета, Алекс, — сказал Нарбутис. И, встретив недоверчивый взгляд ареолога, добавил: — Честное слово.
— Без пистолета, — подтвердил Бастиан Миллз.
Батлер прищурился:
— И в кого бы это я стал там стрелять? Да, конечно, там что-то есть, определенно что-то есть… Память-то мне отшибло явно неспроста. Избирательно отшибло, имя свое я помню, и много чего другого помню… всю собственную жизнь… Но это не значит, что там меня схватили краснокожие жукоглазые марсиане… а я отстреливался… Это вовсе не значит, что навалились, связали, произвели резекцию мозга, а то и полную экстирпацию и отпустили на все четыре стороны… Но что-то там, несомненно, работает, до сих пор работает. И я из кожи вон вылезу, чтобы вспомнить…
Во время этого монолога Батлер проверял свои карманы, словно рассчитывая обнаружить пистолет в каком-нибудь из них, — хотя «магнум-супер» не поместился бы даже в самом большом, набедренном, кармане. Внезапно замолчав, он извлек что-то из комбинезона, поднес к глазам — света в кабине было маловато. Обвел взглядом Нарбутиса и Миллза:
— Вы можете объяснить, откуда в моем кармане визитная карточка некоего Ди Эф Келли? Магазин дамского белья. Уолсолл, Фликстон-стрит, двадцать семь. Где этот Уолсолл находится?
Его собеседники озадаченно молчали.
6
Он неторопливо позавтракал под ритуальный аккомпанемент теленовостей и оставил посуду на столе, дабы приходящая прислуга не скучала. И набрал номер менеджера.
— Это Доусон, — сказал он, поздоровавшись с Беном. — Меня сегодня не будет в Мемфисе[19]. И завтра, возможно, тоже. Так что постарайтесь справляться собственными силами. Если что — звоните.
Бен заверил, что все будет нормально, и Пол Доусон, опустив мобильник в карман халата, направился на второй этаж, в спальню, — собираться в дорогу.
Поднимаясь по лестнице, он представил, какую гримасу скорчил Бен, услышав слова: «Постарайтесь справляться собственными силами», — и не удержался от улыбки. Конечно, это была шутка, в дела фирмы он, Пол Доусон, никогда не влезал. Да, он являлся владельцем фирмы по производству холодильного оборудования. Владельцем, — но не более. На свете было множество гораздо более интересных вещей, чем морозильные камеры, терморегуляторы, компрессоры и водоотводы. Например, изучение материалов, связанных с тайнами истории. Разве может сравниться какой-нибудь гидрозатвор с рукописью семнадцатого века? Принимать участие в поисках храмов майя… Погружаться с аквалангом в подводный мир, к руинам древних городов… Углубляться в лабиринты пещер, на стенах которых сохранились рисунки охотников эпохи палеолита… Благо средства позволяли вести такую жизнь. Но он всегда ставил в известность Бена о своем предстоящем отсутствии. На всякий случай. Так было заведено с тех пор, как полтора десятка лет назад фирма перешла в его руки.
Кинув халат на неубранную постель, Пол Доусон натянул джинсы, надел свитер и достал из шкафа легкую куртку. Пускаться в странствия в дорогих костюмах было не в его стиле. Побросал в небольшую сумку приготовленный заранее походный комплект — бритву, дезодорант и прочее — и опять поиграл кнопками мобильного телефона, намереваясь заказать такси. Билет на авиарейс до Трентона уже лежал в боковом кармашке сумки.
…Где-то над Кентукки землю внизу закрыла сплошная облачность. Она сопровождала «боинг» до самой столицы штата Нью-Джерси. Октябрьский день, казалось, вот-вот готов был позиционировать себя как дождливый вторник, но так и не собрался это сделать — Трентон встретил пассажиров порывами влажного ветра с Атлантики, однако зонты доставать не пришлось.
Пол Доусон неторопливой походкой пересек просторный зал аэровокзала и, изучив указатели, свернул к туалетам.
В кабинке он пробыл недолго. Потом подошел к умывальникам, но открывать кран не стал, а принялся изучать в зеркале свое лицо.
В зазеркальном пространстве прилежно повторял все его движения высокий, средней комплекции мужчина из тех, кому за пятьдесят, с аккуратно подстриженными светлыми, но некрашеными волосами. Форме его массивного носа мог бы позавидовать любой ястреб, тонкие губы казались каменными, а из-под пшеничных, стрельчатых, густых бровей серьезно смотрели глубокие темные глаза. Вдоволь наглядевшись на себя, Доусон достал из нагрудного кармана куртки очки в тонкой дорогой оправе и водрузил их на свой ястребиный нос.
