Изгой Проклятого Клана - Владимир Пламенев
Тело Мстислава сожгли. Как тела всех членов клана Яровых. Фамилию предков у него никто не забрал, хотя Святослав сначала планировал вычеркнуть его из истории рода.
В конце концов, Мстислав тоже, своего рода, жертва. Лишённая почти всех человеческих эмоций, у которой не спросили, желает ли он этого.
Валерию почти всё это время держали в её покоях.
Святослав хотел оставить её там до самого сожжения тела. Но я уговорил его дать Валерии в последний раз увидеть тело Мстислава.
Скрипя зубами, Святослав согласился.
Когда речь заходила о Мстиславе, он становился несвойственно для себя… бессердечным.
А потом пришёл момент, который разделил мою жизнь в новом мире на ДО и ПОСЛЕ.
В тронном зале, в присутствии всех придворных, я вышел получать регалии своего рода.
Я широким шагом я двинулся вперёд по ковровой дорожке. Вычурный костюм с эполетами сидел не очень удобно, зато торжественно. Особенно герб моего рода — компасная роза с ярко-красной стрелкой на север, выполненная на белом фоне.
По обе стороны от дорожки стояли аристократы клана. Смотрели бдительно. Словно хищники, наблюдавшие за возвышением нового лидера. Может, пока не высшего. Но равного им!
Главы родов и их приближённые.
Капитаны гвардии Яровых.
Сами Яровые, разной степени знатности.
И отовсюду смотрели знакомые лица.
Стрельцовы с интересом. Тим даже уважительно кивнул, когда я проходил мимо.
Соколовы с осторожностью и подозрением. Глава их рода прищурился. Только Будимир почти незаметно улыбнулся.
Покровский старший… вот по его старческому взгляду было совсем непонятно, о чём он думал в тот момент. Но он проводил меня взглядом от начала до конца.
Я заметил в тени трона Инну Михайловну, которая выглядела пободрее, чем вчера. Но в её взгляде на меня не было тёплых чувств. Только внимательность и расчёт.
Рядом с ней стояла Лиза, с непроницаемым лицом, на которое будто натянула маску.
А на подходе к трону — Ратибор.
Он смотрел на меня прямым, ясным взглядом. В его глазах читалась неприкрытая гордость за мой триумф.
Стоящий по другую сторону от него Тигран хранил спокойствие. Ни неприязни, ни симпатии. Но когда мы встретились глазами, там промелькнуло… признание.
А вот Святослав — новоиспечённый глава клана Яровых — выглядел как настоящий граф.
Величественно и серьёзно, несмотря на больное тело. Расправленные, насколько это возможно в его положении, плечи делали его шире. А пристальный взор — похожим на орла.
Рядом стояла Виолетта, держа на бархатной подушечке регалии моего рода.
Я подошёл к трону.
Святослав медленно поднялся с трона, опираясь на свою трость. Он звучно объявил:
— Я — Святослав Яровой, глава клана Яровых и граф Российской Империи! — он обвёл взором всех в зале. — Властью, данной мне Императором Всероссийским, я объявляю Руслана Северского главой рода Северских и наследником своих предков! — он протянул руку в сторону. Виолетта поднесла регалии. — С этого дня, древний род Северских полностью восстановлен в своих правах!
Он взял с подушечки первую регалию — жезл из простого серого металла, с навершием из прозрачного кристалла.
Святослав протянул мне его, продолжая торжественную речь:
— Я возвращаю роду Северских все регалии его рода! Первая из них — Скипетр Северного Неба! — он протянул скипетр мне.
Я с уважением принял его, сжимая руку на его рукояти. Белый кристалл в навершии вспыхнул белым светом. В стороны от него пошла волна маны. А кольцо Нордура на моей руке на короткий миг примагнитилось к скипетру. Кажется, они узнали друг друга.
Послышались восторженные вздохи:
— Регалия приняла его напрямую⁈
— Древо Рода признало его главой рода!
— А Артур жив⁈
Но голоса замолкли, как только Святослав заговорил вновь:
— Вторая регалия — Дарственная, на земли Северного Предела! На усадьбу рода Северских! — он взял с подушки свёрнутый свиток. На вид старинный. Но не подвергшийся разложению, из-за прошитых в него магических нитей.
Я принял Дарственную.
И Святослав взял последнюю регалию. Ради чего он даже отпустил трость, прислонив её к своей ноге. Едва заметно поморщившись от боли, он поднял на обеих руках цепь. Из крупных звеньев, выкованных из белого металла.
— Третья регалия — Цепь Основателя! — объявил Святослав. Я чуть наклонил голову и он повесил её мне на шею.
Тяжёлую.
Жёсткую. Я чувствовал её сквозь свою одежду.
И тут я услышал совсем на границе слуха, далёкий, словно затерянное эхо, вопрос:
— Достоин ли он?
А затем и ответ. Ещё дальше, ещё тише:
— Время покажет…
Только позже я понял, что говорили не в зале. А в моём собственном разуме.
Святослав схватил трость и отступил на шаг назад, легонько хлопая себя по руке.
Последнюю часть церемонию — с клятвой — пропустили. Чтобы не смущать никого публичным отречением моего рода от клана. Так будет лучше.
Тут же, живо и громко зааплодировал Ратибор.
Искренне зааплодировали Покровские, а потом и Стрельцовы. Остальные втянулись, следом.
Совсем недавно мне хлопали после победы над Ярославом и его слов. А теперь и после официальной церемонии, проведённой его сыном.
Но гром аплодисментов прервал скрежет дверных петель.
В тронный зал вошёл один из гвардейцев, склонив голову.
— Ваше Сиятельство, князь-наместник прибыл. Но он… — гвардеец ощутимо напрягся, — он не только со своим кланом.
— Раньше, чем обещал, — хмуро сказал Святослав. — Но это не важно. Главы родов — за мной! Остальные — возвращайтесь к своим обязанностям.
Я быстро сложил регалии обратно на подушку, чтобы Виолетта сложила их в ларец.
А затем поспешил ко входу в усадьбу, где были уже главы родов и Святослав с Ратибором.
Князя Евгения встречал почётный караул из гвардейцев рода Яровых. Он был готов заранее.
Ха! А мы как раз все при параде. Жаль, только, зал торжеств разнесён нашей схваткой с Аккуром.
Роскошный автомобиль с гербом клана Озёрских остановился перед входом.
Подбежали слуги, открывать двери.
Первым вышел князь Евгений. Статный. Крепкий. Как и в нашу прошлую встречу.
Кроме взгляда.
Он был… встревожен?
И тут же с другой стороны автомобиля вышли ещё двое.
Высокие. Бледные.
В идеально сидящих чёрных костюмах, на первый взгляд похожих на форму государственных служащих. Но по пошиву и деталям я видел — это форма для боевой полевой работы.
Первый — мужчина, с короткими белыми волосами. Взгляд его светло-голубых глаз был умиротворённым, если не сказать — блаженным.
Вторая — женщина, брюнетка с длинными чёрными волосами, заплетёнными в толстую косу. Изысканные черты лица, нежные
