Саймон Кларк - Царь Кровь
Мы вслепую ковыляли вперед. Я держал в руке винтовку на случай, если из пыли вылетят эти монстры. Не требовалось особого воображения, чтобы представить себе, как они бегут к нам и тянут клешни рук к нашим шеям.
Вдруг земля у меня под ногами стала тверже. Ветер, укрывающий землю черным, сдул ту же черноту прочь. Я увидел пять метров дороги. И белые полосы разметки прямо перед собой.
Мы шли вперед, дергаясь в стороны под порывами ветра – вправо, влево, вперед, назад. Иногда ветер ударял так, что мы падали на четвереньки.
Касаясь земли голыми руками, можно было ощутить истекающий снизу жар. Асфальт был горяч на ощупь, он обжигал.
Мы поднимались и шли дальше.
Слева и справа появились смутные очертания домов – призраков в черном тумане. Окон не было – дома глядели пустыми глазницами, как черепа, и стропила без кровли казались костями мертвецов.
Дальше я шел инстинктивно – десять лет я ходил по этим улицам.
Я не видел дома – я ощущал их шестым чувством. Низкий куб с плоской крышей справа – почта, провал слева – высохший пруд, шатрообразная форма с фасадом в виде большой буквы А – гараж Фуллвуда. В проржавевших железных панелях стен – огромные дыры.
Пепел наметало в сугробы, через них приходилось перелезать. И двигаться дальше.
Ветер вопил – живой голос, как женщина кричит от боли. Он поднимался до истерического визга и падал до хриплого стона. Ветер впивался в тело, резко толкал, хлеща тучами пыли и слепя глаза.
И я еще не видел ни одного серого. Хотя был готов к тому, что в любой момент они бросятся на нас из кипящей черной мути.
Я свернул направо. У моих ног лежала табличка с названием улицы. На столбе она когда-то была ярко-белой, но сейчас почернела от пепла. Я раскидал пепел ногами и увидел:
ТРУМЕН-ВЕЙ.
Дома.
Я вернулся на улицу, где жил с матерью. Эмоции захлестали меня с головой. Я не думал, что еще когда-нибудь увижу эту улицу, но то, что я видел сейчас, изменилось. Улица была уже не та.
Я огляделся. От деревьев остались обгорелые стволы. От заборов – обугленные пеньки, изгороди сгорели в пыль, развеянную по ветру. Дома лежали в развалинах – прямоугольные силуэты в черном тумане ада. Вот лежит “вольво” мистера Харви, перевернутый вверх брюхом, и шины на колесах сгорели, а колеса похожи на покрытые струпьями культи.
И всюду вокруг могут прятаться эти серые твари. Может они ждут чьего-то сигнала, чтобы оторвать нам головы.
Я сжал руку Кейт. Она поглядела на меня, прищуриваясь от жалящей пыли. Бедняжка выдохлась. Но надо было идти Надо уйти от чудовищ.
Склонив головы, мы шли против ветра. Он вопил в развалинах домов, и этот потусторонний вой вгрызался мне в череп, Конец бинта на голове размотался и хлопал на ветру.
У меня даже не было сил его завязать.
Мы шли, борясь с бурей.
Потом снова появились остовы деревьев – почерневшие пни, обломанные на высоте человеческого роста. Все, что осталось от Леса Короля Элмета.
Когда я уже думал, что этот путь по черному срезу ада никогда не кончится, из мрака выступил дом Бена Кавеллеро.
109
Двери дома были погребены под пеплом, наметенным у стены чудовищным сугробом черного снега.
Этот сугроб поднимался аж до второго этажа. Превозмогая усталость, мы полезли по нему вверх. Иногда соскальзывая назад в вихре пыли, душившей, несмотря на маски из бинта.
Наконец мы добрались до окна. Оно было заставлено фанерой. Я сумел отогнуть этот лист на гвоздях, держащий верхний край, как на петлях. Закаленное стекло давно разлетелось крошкой, похожей на сахар, и можно было влезть, не порезавшись.
Я вернул лист фанеры на место, и он захлопал на ветру, задрожал по краям, но все же защищал дом от бури.
Стащив с себя бинты, я набрал полные легкие воздуха без пыли.
– Кейт, ты как?
– Учитывая все обстоятельства – неплохо. Черт, эта пыль… Глаза жжет.
– Пошли, найдем воду. Надо все это смыть.
Кейт размотала бинты с лица, ее большие зеленые глаза оглядели обстановку.
– Кажется, никого нет. Интересно, как давно отсюда ушли люди?
– Ушли? – Я пожал плечами. – Или их увели эти.
Она заметно вздрогнула.
– Рик, а что ты думаешь насчет серых?
– Будем надеяться, что они потеряли наш след в этой буре. Как только сможем, двинемся.
– Обратно в Фаунтен-Мур?
– Ах да, ты же не знаешь. Планы переменились. Мы идем к кораблю.
Я ей быстро рассказал, что случилось. Что самолет Говарда подбили. И что мы решили идти на запад и на западном побережье встретиться с кораблем.
Но, судя по нашим изможденным лицам, мы бы сейчас далеко не ушли. Нужно отдохнуть – а это даст серым возможность нас настичь. Черт, отрастить бы крылья и улететь отсюда.
– Надо обыскать комнаты, – сказал я. – Может, найдем припасы – продукты, воду в бутылках. И патроны тоже не помешают.
Она кивнула:
– Пойди по левой стороне коридора, а я по правой.
Я открыл ближайшую дверь. Это был кабинет Бена. Разгромленный и разоренный. Но кто-то очень постарался снова придать ему жилой вид. Поднял вращающиеся кожаные кресла и диван. Афиши пьесы Бена были склеены и снова развешаны по стенам, рядом с акварелями деревьев и лугов.
Кому было не жалко времени? Если все, что людям было нужно, – это кров на пару дней?
– Чтоб я так жил! – Я резко повернулся на голос. – Я знал, что ты придешь, Рик.
– Бен? – Я выглянул в коридор. Навстречу мне вышел человек. – Бен!
– Мистер Кеннеди, я полагаю?
Трудно было не узнать знакомый спокойный голос.
Я стоял, остолбенев, вытаращив глаза, а он шел ко мне. Глаза у него смеялись, ему было явно приятно меня видеть. Но он почему-то прикрывал рот рукой, направляясь ко мне, будто только что случайно выронил нехорошее слово при собственной матери.
– Привет, Кейт, – сказал он так же спокойно. – Судя по тому, что ты ищешь, ты хотела бы принять ванну?
– Бен! – Я мотал головой, сам себе не веря. – Бен, ты давно вернулся?
– Я ни на день не покидал этого дома. Как там все? Я рассказал правду. Она звучала коротко и грубо, но эту пилюлю было никак не подсластить. Я рассказал о всех погибших, о теперешних планах. Он кивал, внимательно слушал синие глаза лучились. Но почему-то он все равно прикрывал рот рукой, не отрывая ее ни на секунду. И слова звучали как-то по-другому.
Когда я кончил рассказ, он сказал:
– Помоги мне налить ванну – краны, увы, не работают. Я беру воду из старого колодца в подвале. Она оттуда идет уже горячая. А потом, наверное, вы не откажетесь поесть?
– Еще как! – Я вдруг понял, насколько я голоден. Но я был еще и встревожен. – А как у вас с серыми?
– Ах да. – Он не отрывал руки ото рта. – Про этих личностей мне все известно.
– Они повсюду, как чума, – сказал я, недоумевая. – Почему они не нападают на тебя?
– Как я уже сказал, я о них все знаю. Но здесь они вас не тронут. Если будете себя вести, как я скажу. Кейт удивленно выкатила глаза:
– Ты умеешь с ними общаться?
– Идите купайтесь. Потом, когда мы поедим, я вам все о них расскажу.
110
– Как жаркое? – спросил Бен.
– Чудесно, – ответила Кейт, отправляя очередную ложку в голодный рот.
После горячей ванны она порозовела, светлые волосы рассыпались по плечам. Сна надела синюю джинсовую юбку и черный шерстяной свитер и выглядела фантастически.
Я был слишком занят огромным куском хлеба и миской подливки, чтобы ответить на вопрос Бена чем бы то ни было, кроме одобрительного мычания.
Бен налил нам вина в чайные чашки.
– Извините за посуду. Бокалы разбились при последнем большом взрыве газа.
Я поднял глаза. Бен обмотал рот клетчатым шелковым шарфом, закрывавшим всю нижнюю часть лица, как у бандитов Дикого Запада. Но говорил он, как всегда, спокойно и тихо.
– Вы ведь ушли отсюда раньше, чем сюда дотянулся горячий язык?
Я кивнул.
– А что здесь было?
– Карманы природного метана… Они взрывались, как бомбы. Вы видели, что осталось от деревьев в лесу?
– Вершины сгорели.
– Горячий язык подорвал газовый карман в Лесу Короля Элмета. Остался такой кратер, что этот дом мог бы там поместиться. С той стороны все окна вылетели.
Он говорил с теми же вежливыми интонациями, что мне помнились. Но снова я заметил, что он как-то неправильно произносит слова. И чуть шепелявит, чего раньше не было.
Уже почти наступила ночь. Мы с Кейт успели выкупаться и теперь ели в бывшей спальне, а мягкий свет керосиновых ламп отбрасывал на стены лениво шевелящиеся тени.
Я знал, что ем намного быстрее, чем было бы вежливо. Но я с каждой минутой заводился все больше. Сугроб пепла подходил прямо под окно спальни. Я то и дело выглядывал и смотрел на черную пустыню, бесконечными волнами дюн уходящую в густеющий мрак в сторону деревни. Хотя буря выдохлась, угольная крошка все еще шипела, стуча по стеклу.
Бен заметил мои озабоченные взгляды.
– Успокойся, Рик. Тебе надо отдохнуть. Еще вина?
