Наследница - Олег Ростов
Нам «посчастливилось» нарваться на группку дроу практически сразу, едва наша компания скрылась под кронами леса, растущего рядом с замком, где мы всем семейством так любили устраивать королевские пикники.
Видимо, небольшой отряд из десяти проклятых эльфов осуществлял обход по периметру территории захваченного замка, что вполне было объяснимо, однако, выскочив на поляну к вооружённым до зубов темнокожим остроухим, которых за свою жизнь мне не приходилось встречать ни разу, я растерялась. Впрочем, противники были шокированы нашим появлением ничуть ни меньше.
Едва дроу зашевелились, переговариваясь между собой на тему нашей возможной ценности, как из меня хлынул столб огня, приведший всю темнокожую братию в истерично вопящую кучку горящих отступников. Те, кого не зацепил огонь, достали луки, стреляя в нашу сторону. Ила взвизгнула, готовясь быть изрешеченной, словно мишени Валенсии, похожие на ёжиков после каждой тренировки старшей дочери Верховного Мага, но я подняла руки, обращаясь к резерву, бушующему во мне, несмотря на недавний выброс огня.
Поднялся ветер.
Будто живой, он разворачивал древко каждой летящей в нашу сторону стрелы, отправляя её обратно к хозяину… в горло.
Не прошло и минуты, как от дроу осталась только горстка пепла. Переглянувшись между собой, мы с Илой могли бы и порадоваться, но огонь занялся небывалый, перебегая на траву и ветки деревьев.
— Мы сгорим… — дрожащим голосам шептала Илария, оглядываясь кругом. Мы стояли в центре пожарища, не собирающегося затухать в ближайшее время, разгорающегося с помощью неугомонного ветра, спасшего от одной беды и решившего, видимо, исправить свою оплошность.
Кто бы мог подумать, что управлять магией настолько опасно! Махать руками или вызывать что-либо при помощи стихии — это ещё не всё! Необходимо уметь этой стихией управлять!
Так как времени для учёбы у меня не было, я, надеясь на присутствие водной составляющей, просто вызвала дождь.
Конечно, унять огонь и ветер удалось довольно быстро, но с дождём пришлось провести полночи пути, в дороге занимаясь обучением на тему: «Как управлять потоками воды, прекратив осадки… если ты неуч»!
Как вы уже могли догадаться, остановить ледяной дождь удалось не сразу.
Устало шагая в сторону Конта, я проклинала всё и вся, поскальзываясь на сырой земле, чувствуя, как мои ноги насквозь промокли, как и вся одежда, собственно, тоже.
К семи утра у меня получилось с надцатой попытки прекратить ливень. Опять же, можно было бы и порадоваться, но сил не было, да и настроение не предусматривало радости, поэтому мы с Илой решили сделать привал, завидуя чёрной завистью Злате, отсыпавшейся всё это время в Эльвестейне, засунутом в мой рюкзак, на котором стояла магическая защита Высшего мага Аквитании, оберегающая, по сути, тряпку от всевозможных невзгод и катаклизмов.
Пока я добывала еду, прихватив метательный клинки, подаренные мне Богиней Зари на моё пятнадцатилетие, Илария перестирала все наши вещи, в которых мы с фрейлиной ещё недавно были похожи на грязных мокрых куриц. Чистотой, правда, не отличались и сейчас, так как лезть в ледяную воду речки никакого желания не было.
Когда, спустя два часа, мне удалось убить двух тетерев, шустро удирающих от меня всякий раз, стоило ветке хрустнуть под ногой, на поляне я обнаружила лежащую без сознания Илу и дрожащую от страха Златославу. У юной графини был жар.
Мне ещё никогда не приходилось ухаживать за больным человеком, даже когда на Святослава напал волколак, я предпочла довериться опытным рукам целителей, навещая любимого лишь ночью. Здесь же помощи ждать было не от кого.
Соорудив подобие кострища, зажгла сырые ветки с помощью магии, счастливая от такого подспорья, потому что, уверенна, любые другие попытки с огнивом или другим выбиванием искры здесь был бы бесполезен.
Как я ставила треногу — отдельная история, наполненная чувством стыда и злости на свою косорукость, однако, когда мне это с горем пополам удалось, и чайник закипел, я была почти счастлива.
Пока мучилась от бытовой возни, Злата слетала в лес и достала какой-то травки, способной поставить мою больную спутницу на ноги. Убеждая меня в целительных свойствах растения, фея была настолько серьёзна и строга, что я не узнавала юную крошку, ещё недавно сидевшую на моём плече и расспрашивающую о какой-либо обыденности. Златослава росла очень быстро, в плане опыта и знаний, хватая, как бы это не казалось смешным, всё на лету. Злата стала прислушиваться к своему внутреннему миру, задумчиво слоняясь от дерева к дереву, от цветка к цветку, словно общаясь с природой.
Помня о том, что феи — это создания, живущие в гармонии с Зеоном и его обитателями, как животного, так и растительного происхождения, без слов бросила травку в чайник, дожидаясь крепкого настоя, способного сбить жар фрейлины. Оставив его охлаждаться, добавила в кострище ещё сырых веток, собранных рядом с нашим привалом, не желая терять даром времени, помня об убитой дичи.
Щипая тетерев, старалась не разреветься от отчаяния и страха, обжигая пальцы о горячие перья птиц, которых окунула в кипяток загодя самой неприятной, на мой взгляд, процедуры, совершенно случайно зная её последовательность, потому что не единожды бегала подсматривать за кухарками, ощипывающими куриц с быстротой фокусников цирка, когда чувствовала себя особенно одинокой.
Если бы мне месяц назад сказали, что я буду, словно обычный поварёнок ощипывать дичь… даже не знаю, как бы прореагировала на такой бред. Одно сказать можно точно — шутнику бы не поздоровилось!
Этот день оказался для меня самым кошмарным из всех, хотя… нет, самыми кошмарными были те, которые я провела с Росом, выполняя все его прихоти и желания, тем не менее, к вечеру я чувствовала себя хуже некуда, поэтому в том, что этот день был однозначно трудным, спорить даже не собираюсь.
Жар Иларии спал, когда уже стемнело, а я еле стояла на ногах, держась только при помощи словесной поддержки Златы. Поужинав варенным безвкусным мясом птиц, оставив на завтрак, заварила ещё травы, мысленно молясь, чтобы отвар не пригодился, повалилась рядом с Илой, не чувствуя ни ног, ни рук, заснув практически в момент прикосновения головы к покрывалу.
Я переживала за нашу безопасность, несомненно, но Златослава заверила меня, что не подпустит к нам никакого дикого и разбудит в случае чего, так шустро порхая перед глазами, что у меня закружилась голова, и без того усталая.
Чувство умиротворения и счастья, вызванного банальным наступлением ночи, длилось не долго. Едва закрыв глаза на поляне, над которой опустились сумерки, я открыла их в покоях Роса.
«Не плакать!» — Приказывала себе, чувствуя, как раздражение и ярость заполняют моё естество, наблюдая
