Шаг вперед - два назад - Ибикус
Но на этом я кулинарию не оставил и опять, под приглядом Марии, сварганил свиную отбивную. Ну, грех такое не сделать из свежей свининки. Не одну конечно сделал, но первую мы с Марией распробовали на двоих. Тут я имел бесспорный успех. Мария во время дегустации аж глаза закатывала. В итоге барский обед, да и не барский тоже, имел успех. В дальнейшем Мария начала экспериментировать с картошкой и с другими продуктами, и наш стол стал более разнообразным. А Прохор картошку полюбил и в жареном и толченом виде. Теперь он даже не вспоминал свое недоверие этому продукту. В следующий сезон надо будет увеличить посевные площади, хотя бы вдвое.
Урожай этого сезона был неплохим, и это еще по весьма скромным оценкам. Прохор собрал обоз и повез в Павловск, как это делал всегда. В этот раз, я буквально всучил ему мешок картошки на продажу, ну и свинюшку двухпудовую в живом весе. Когда обоз ушел, мы с Ольгой тоже решили в городе побывать и Евгению вывезли. Росла барышня, округляться начала, наряды надо прикупить, конечно, не только ей, Ольге тоже надо обновить гардероб. Хоть и в деревне живем, но ведь хочется принарядиться.
В городе встретились с Прохором, который тоже взял свою дочуню, Марью с теми же целями. Впрочем, Марья-то уже была в том возрасте, когда замуж надобно отдавать. Вот и задумал Прохор в Павловске жениха присмотреть. В результате нашей встречи, арендовали мы на всех довольно просторный дом, где на первом этаже устроили столовую. Марья отвечала за кормежку, Прохор за торговлю урожаем, остальные пока в качестве зевак. Это я о нас с Ольгой и Евгенией. Но Евгения как то быстро дело нашла. Стала у Прохора кем-то вроде счетовода-бухгалтера. Оказалось, что она не только быстро считает, но и выгоду от сделок нутром чувствует. Прохор быстро сообразил, что к чему и к ее советам всегда прислушивался.
А в нашей столовой, где всем заправляла Мария, скоро появились «посторонние» едоки, которые раньше на постоялом дворе питались, а теперь повадились к нам. Мария их привечала, и те платили, не скупясь, за еду, им доселе неизвестную. А я, видя такое дело, прибил на крыльце доску, где углем написал: «Ресторан. Савельев и Ко». Это я рассматривал, как хохму, но… Прямо на следующий день «левых» едоков заметно прибавилось. Мария уже не справлялась с делами, и Прохор нанял ей помощницу. Прибыль начал приносить наш ресторан. Через пару дней мы с Ольгой наши дела закончили и отправились обратно, а вот Евгения пожелала остаться, понравилось ей бухгалтерию вести. В ней даже какая-то важность появилась. Ну, я не возражал, пусть остается, ведь не одна, под надзором Прохора.
Вернулись мы в усадьбу, а на дворе уже октябрь и все летние дела и забавы кончились. Да и без Евгении в доме тоскливо стало. Прохор почему-то задерживался. А потом еще номер учудил: прислал мужиков, которые обоз с товаром сопровождали, и они передали мне записку, в которой он просил отправить в Павловск еще три мешка картошки и пару свиней поувесистее. Во как!
Я, конечно, его просьбу уважил, но поинтересовался, когда он обратно собирается. Ответа вразумительного, конечно, не получил. Увезли мужики продукты, а я задумался: ведь если расширять посадки картофеля, нужен семенной фонд. Где же его взять? В результате отправился я в Павловск сам вслед за этим продуктовым обозом.
Прибыв в тот дом, который мы арендовали месяц назад, я был просто поражен. Во-первых: моя вывеска висела на прежнем месте, но надпись на ней была сделана не углем, а краской; во-вторых: ресторан работал на всю катушку. Появились еще две помощницы, которые разносили еду, а от посетителей отбоя не было. Наверху, Евгения оборудовала настоящий кабинет, где вела учет всех денежных средств: дебет и кредит, так сказать. Учитывала поступающие продукты, устанавливала цены, выплачивала жалованье нанятым работникам. Прохор, используя все свои прежние знакомства, занимался закупкой продуктов, которые осенью всегда дешевле…
Короче, предприятие заработало! Да еще как. Вернулся я в усадьбу, рассказал Ольге обо всех делах, только ее новый бизнес не обрадовал. Привыкла она к Евгении, да и мне без нее было уже скучновато. Надо было это дело останавливать… Это вот сказать легко, а попробуй останови. Раскочегарить такое дело не просто, а закончить его может только банкротство. А какой дурак будет банкротить собственное детище? Это я уже про себя…
Я продолжал ездить в бывшую усадьбу Леонтьевых, дома тоска одолевала, а там я вроде бы дело делал: планировал постройки и переделки. Дом надо было восстанавливать, это ведь не заново строить, тут нужен проект. Я начал делать наброски. Если его превратить в небольшую ферму, ну, допустим, коров разводить. Тогда надо для фермеров жилье… Впрочем, скорее всего я отдыхал душой в этом пустом покосившемся доме. Пытался представить его прежних хозяев, все было так таинственно… И ведь, что удивительно, хоти и недалече было это имение, но никто из моей дворни там никогда не был, и Прохор ничего не знал о Леонтьевых.
Была уже зима, и новый год был на носу, но Евгения и Мария с Павловска не возвращались. Прохор давно приехал, на мои пожелания прикрыть до следующей осени наш ресторанчик, пожимал плечами. Дескать, зачем прикрывать, если народ работает и доход идет. В этом, конечно, был резон.
В этот раз я, прямо с утра отправился в Леонтьевскую усадьбу. На дворе был легкий морозец, мела поземка, дорога в один конец верст семь-восемь, вернуться планировал засветло. Ольга уже не спрашивала: зачем да почему, привыкла к этим поездкам. Я тоже привык. Вот спроси я сам себя: зачем еду? Едва ли бы нашел ответ. Нет, если бы спросила Ольга, я бы придумал что-нибудь, а вот для
