Крестная внучка мафии (СИ) - Владимир Викторович Бабкин
Мама и папа погибли, просто переходя дорогу, когда у водителя грузовика остановилось сердце прямо за рулем. Все остальные тоже умерли. Бабушка Маша и дедушка Саша по папе, бабушка София и дедушка Давид по маме. Ее старшие братья, мои дядя Гурам и дядя Заур, тоже погибли во время службы на подлодке «Комсомолец» еще до моего рождения. Даже мой крестный, дядя Миша, и тот уже ТАМ.
Да, меня на том свете определенно ждут.
Хорошо, что я успела открыть вино, которое дедушка Давид сделал для моей свадьбы незадолго до своей смерти. Хотя бы попробовала его божественный вкус… А то ведь рука не поднималась открыть. А почему? Потому что казалось вся жизнь еще впереди.
Невольно я снова посмотрела на топор у моих ног.
Сашка…
Руки упрямо пытались вцепиться в рукоять топора, но в глазах и голове уже все плыло в неразличимом тумане. Я задыхаюсь от угарного дыма. Без боли, словно просто засыпаю.
Сашка…
Семнадцать дней похожих на безумие.
Почти черные глаза, блестящие такими разными эмоциями. Колкие фразочки и временами до слез смешные шутки. Дьявольски притягательная улыбка и совершенно непонятная жестикуляция вперемешку с итальянскими словами. А как забыть упрямое желание оставить последнее слово за собой и выбешивающую дотошность к деталям, которые никто кроме моего Сашки не замечает?
А как над нами шутил дедушка, воспитывая каждую свободную минутку?
Невольно перед глазами пролетали воспоминания о каждом дне. Оказывается, их было так много…
А я так мало всего сделала, так мало видела и испытала. Все прожитые дни теперь казались серыми, пустыми. Наполненными бессмысленными тревогами по мелочам, ненужными людьми и работой, которая по сути не имеет смысла, ведь меня в ней легко заменить.
Но не смотря на ошибки, мне повезло хоть чуть-чуть наверстать упущенное.
У меня были лучшие семнадцать дней за последние десять лет. Самые яркие, самые бурные. Дни, когда я каждую секунду чувствовала все грани, всю палитру и оттенки «вкуса жизни». А надо было всего лишь научиться их замечать.
Кажется, я вспомнила свидание в Париже и как Сашка сделал мне предложение. Ну, значит теперь я нашла последний утерянный пазл моей жизни.
Знала бы, что моя жизнь не будет такой долгой, как я думала, я бы каждую секунду ценила и смаковала, словно вкус десерта в ресторане. Как ту самую последнюю, как мне тогда казалось, сладость на губах.
Горький шоколад с вишневым послевкусием. Жаль, я так и не взяла рецепт. Очень жаль…
Ела бы этот десерт каждый раз, когда бы казалось, что хуже быть не может и вспоминала о том, что песчинки секунд в моих часах жизни, хочу я или нет, но…
Они утекут.
Глава 35
Александр Лукрезе
Старая конюшня до ужаса напоминала погребальный костер на склоне вулкана Этна.
Настолько яркий, что ждать пожарных бесполезно. Слишком скоро распространялся огонь, а сильный ветер уносил дым в противоположную от поисков детей сторону.
Три минуты. Ровно три минуты Сандро понадобилось после сообщения Фабио по рации, чтобы добежать полыхающего здания, к дверям которого никто без одежды спасателей не мог толком даже подойти.
— АНДРЕАС! ВИКТОР! — в истерике закричала Летиция, выбегая со одной из апельсиновых аллей.
— Летти! Стой!
Поймав сестру, которая как любая мать, готова была броситься в огонь, Сандро всеми силами пытался удержать ее на месте.
Душа разрывалась на части, слыша мелкие хлопки внутри и представляя, как его неугомонные по выходным, племянники сейчас в истерике забились в угол. Господи, хоть бы они додумались спрятаться!
Как они только там оказались⁈
И нет ничего хуже, чем понимание, что в такой страшный момент все, чем он может помочь — это удержать сестру от попыток войти в горящее здание. Пока ее муж и двоюродный брат Фабио в это время рискуют жизнью и пытаются с ребятами из охраны тщетно подобраться к пылающим воротам старой конюшни и никак не могут.
По их глазам и суете «мафиозной службы спасения» было понятно, насколько всем страшно. Все знают худшее еще впереди. Совсем скоро взорвется бензобак квадроцикла и канистры с бензином рядом с ним.
И тогда погибнуть могут и дети, и многие участники мафиозной службы спасения.
Неужели это месть Бальдини за сорванную поставку товара? Не могли же они так быстро все организовать… Или это кто-то другой? А может быть это просто роковая случайность?
— Мои мальчики… Они там совсем одни… — билась в приступе истерики Летти в его руках.
Словно рев старого льва, рядом раздался звук тормозящего квадроцикла и яростный крик дедушки.
— Они не одни, Летти! Охрана сказала, что туда кто-то вошел! На воротах хлипкий замок, даже ты смогла бы сломать! Они скоро выйдут!
— Так свяжись с ними! — выкрикнул Сандро и кивнул на рацию в руках деда. — Пусть скажет, как нам помочь!
Но ответить ничего, синьор Лукрезе не успел.
Слова угасли в неистово громком вое. Казалось прямо из пламени выпрыгнула целая волчья стая, протяжно завывающая и бегущая так слаженно, что даже мурашки на коже выстраивались в этом порядке.
А следом за этим снова забилась в его руках Летиция.
— АНДРЕАС! ВИКТОР!
Из-за вырывающейся сестры, Сандро не сразу увидел две маленькие фигурки мальчишек, которые возникли будто из ниоткуда.
Неужели худшее позади? Неужели они и правда выбрались?
Сандро и сам не понял, как они с Летти бросились к визжащей ребятне.
Чувствуя едкий дым, горящих шин квадроцикла, он не мог поверить в то, что чудо случилось и все живы. Почти все… Раз героический парень с военной подготовкой так и не вышел с детьми, не смог сломать хлипкий замок на воротах, то кажется его дела очень плохи.
Да, судя по визгу детей так и есть. Хоть бы они успели его вытащить…
Горько было видеть, как перепуганные дети не бежали от пожара, а что-то истошно кричали, глядя на горящую конюшню. Они бы там и остались, если бы отец не схватил их в охапку и не побежал так быстро как только может навстречу их матери.
Вот только маленький Андреас вместо того, чтобы обнять отца, начал колотить его маленькими кулачками и выть громче напуганных пожаром собак.
— ВИКИ!!! ВЫХОДИ!! — тянул он руки в сторону конюшни. — ВИКИ!!!
У Сандро едва не подкосились ноги от кошмарной правды.
Вики…
Внутри?
В огне?
Словно пытаясь добить его еще больше, замершие рядом недоволки, выжидающе смотрящие на здание, начали еще громче выть, словно пытаясь дозваться до своей однофамилицы в
