Токийский полукровка. Дилогия (СИ) - Гримм Александр

– Желтолицые все также безвылазно сидят на востоке у Токийского залива и копят силы. Аналитики говорят, ханьцы ждут крупной заварушки, чтобы под шумок отжать себе побольше территорий.

– Звучит правдоподобно, это на них похоже. Что‑нибудь еще?

– Также аналитики закончили анализ передвижений бывшего министра Нацукавы за последние три года.

Председатель еще сильнее посмурнел после этой новости. Хоть Нацукава‑младший и не подавал виду, но предательство отца его неслабо подкосило, добавив седины вискам.

– И чем промышлял мой отец в этих поездках.

– Как ни странно, ничем противозаконным. Это были обычные деловые поездки. За одним исключением: около восьмидесяти процентов населенных пунктов, в которых побывал бывший министр, были пристанищем опальных или просто провинившихся перед Императором мастеров будо.

– И у всех у них конечно же были ученики?

– Вы, как всегда, зрите в корень председатель. Подготовить бумаги на ликвидацию по статье о государственной измене?

– Нет, отправь отчет лично Императору, хозяин должен сам решать судьбу своих псов.

– Как будет угодно. – поклонился Такахаси. – И еще кое‑что, вы просили лично уведомлять вас о любых уликах касательно погибшего шиноби Кога‑рю. Вот. – секретарь опустил на стол председателя полиэтиленовый мешок. – Шинсэнгуми обнаружили этот пакет в одном из мусоровозов.

– Такахаси, ну‑ка объяснись! – когда содержимое оказалось на столе, обычно сдержанный, Нацукава дал волю эмоциям.

– Кровь на подушке совпадает с кровью, найденной на месте преступления.

– А пиво?

– Скорее всего послание. Эбису – любимое пиво командира Кондо, а в момент обыска мусоровоза с ним было пятеро Шинсэнгуми – каждому по бутылке. Боюсь, против нас играет кто‑то с сильной Синки.

*Кондо Исами (яп. 近藤 勇 Кондо: Исами, 9 ноября 1834 – 17 мая 1868) – японский воин и чиновник конца периода Эдо, командир Шинсэнгуми, японской военной полиции Киото. В романе фигурирует его потомок Кондо Асами.

Глава 13

Что‑то в последнее время я зачастил с обмороками. Повезло, что Раттана оказалась девчонкой не робкого десятка и смогла меня качественно подлатать. Нужно будет, как‑нибудь, отблагодарить красотку, может цветов подарить? В Японии, конечно, не принято дарить живые цветы, только если они не в горшках, ну так и я не из породы узкоглазых. Кстати, об узкоглазых, Мичи – засранец этакий, все‑таки победил в тренировочной схватке, втерся в доверие к сэнсэю из додзё и уже вовсю тренируется под его началом. Этой новостью кохай осчастливил меня на следующий день, после нашей с Акихико потасовки. Правда радость от этого известия омрачали аж два факта: Мичи явно на меня обиделся и хотя виду не подавал, но его недовольная моська с головой выдавала пацана; а еще Раттана, как‑то подозрительно быстро, сблизилась с Акихико. Складывалось ощущение, будто пока я был в отключке, между этими двумя что‑то произошло. И чего козлу малолетнему надо, неужели коренных японок ему уже недостаточно? Гайдзинка – это так‑то мой единственный шанс в обозримом будущем, этакий счастливый лотерейный билетик на потерю девственности.

Но эти изменения не были единственными в моей жизни. Еще одним примечательным моментом стало то, что клубные посиделки перебазировались на крышу школы и, начиная со второго заседания клуба, мы втроем приступили к усиленным тренировкам. Не знаю, чем потомок кэнсэя прельстил на это замкнутую гостью из Таиланда, но мне это было только на руку. И хотя на ближайшую неделю, из‑за разошедшихся швов я выпал из активного тренировочного процесса – это не помешало мне и дальше осваивать Айкути Роппо, параллельно наблюдая за тренировочными спаррингами сладкой парочки. Когда же раны окончательно затянутся, я определенно планирую обменяться опытом со смуглокожей красоткой. Уж очень ее стиль походит на привычный мне Муай‑тай, только в еще более жесткой вариации. Также меня очень заинтересовали ее татуировки, но первый же вопрос о их происхождении едва не спровоцировал, между нами, конфликт – понятно, еще одна запретная тема. После этой неприятной ситуации, Раттана замкнулась и дальнейшее общения у нас не клеилось. Надеюсь, со временем она оттает и даст мне второй шанс, иначе такими темпами я и правда рискую помереть не целованным.

Что касается самих тренировок, то складывалось ощущение, будто в Акихико бес вселился. С каждым днем нагрузка все увеличивалась. И если на первой тренировке, технику Такифугу я должен был использовать лишь правой рукой. То на второй, этот деспот из благородной семьи требовал от меня уже поочередного использования мясорубки в обеих ладонях. А к третьему занятию, бедный хафу, в моем лице, и вовсе был обязан использовать вторую технику Айкути Роппо одновременно двумя руками, да ещё и синхронно. Домой после подобных издевательств я возвращался выжатым, как лимон. И забираться в визуализацию мне приходилось через силу, скрипя зубами. Но это того стоило: к концу учебной недели мое владение ДэнДзики Аму вышло на новый уровень, а мастерство владения танто значительно возросло.

Видя мои успехи, Миямото даже расщедрился на похвалу и выдал домашнее задание. За выходные мне необходимо освоить второй вид резонанса «магнитной ладони» – отталкивающий. Также как обычный магнит, Дендзики Аму обладает силовыми линиями магнитного поля, а значит способна не только притягивать намагниченные предметы, но и отталкивать их. Как объяснил Миямото, без этой возможности дальнейшее изучение техник Айкути Роппо невозможно. Помимо этого, к концу недели, под руководством Миямото я освоил азы владения дзюттэ. И эта невзрачная на вид дубинка открылась мне с новой стороны. Мало того, что ее гарда позволяет захватывать и ломать лезвия чужих клинков, так она еще может активно использоваться во время захватов и бросков, цепляясь за одежду противника. В общем, на ее счет у меня большие планы.

Поначалу меня насторожило то, что отпрыск легендарной фамилии обучал меня на виду у гайдзинки. А затем все встало на свои места. Кроме того, что девчонка попросту не поспевала за скоростью моего обучения, так она еще и не владела как следует своей Ки. Как я понял из оговорок Акихико, бойцы Королевства Таиланд не используют Ки точечно, как это делают на востоке. А предпочитают наносить на свои тела специальные ритуальные татуировки – этакие схемы или шаблоны, куда представители тайских школ напрямую подают энергию. Единственные, кто исповедуют тонкое управление Ки на территории королевства – это буддийские священнослужители.

За размышлениями о том, чем буду заниматься на предстоящих выходных, не замечаю как добираюсь домой. Впрочем, кое‑кто мигом выдергивает мое, уплывшее в неизвестные дали, сознание обратно в реальность.

– Мне нужна твоя помощь. – надо же, какие люди вновь ошиваются у моего порога.

– И тебе привет. А чего в школе не подошла?

– Слухи о нас – это последнее, что мне сейчас нужно. После того мерзкого поцелуя, моя позиция лидера школьной команды по Кюдо и так пошатнулась. – хмурит бровки Хоши Ито, при этом скрещивая руки под грудью, отчего та задорно натягивает блузку.

– Оу, ну извини, я думал тебе понравилось. Ты так в меня вцепилась тогда.

– Пф, вот еще. Это от отвращения. – показательно закатывает глазки эта несносная девка. – Так поможешь или нет?

– Ну раз от отвращения, то ты знаешь мою цену. – решаю немного поиграть в ее игру, как оказывается в последствии зря.

– По рукам. – как‑то подозрительно быстро соглашается со мной, обычно неуступчивая, девчонка и это настораживает.

– И в чем подвох? – наш разговор резко перестает мне нравиться.

– В понедельник, в Адати*, на территории Дворца боевых искусств Токио* пройдет отбор в сборную по Кюдо среди средних школ города. И мне, кровь из носа, надо стать капитаном этой сборной.

*Район Адати (яп. 足立区 Адати‑ку) – специальный район, расположенный в северной части Токио, на востоке столичного округа Токио в Японии.