Федор Березин - Красный рассвет
159
Твердый грунт
Это продолжалось неизмеримо долго. Потом кто-то большой, но вроде бы не очень страшный наклонился над ним. Герману захотелось быстрее подползти, пока его не успели раздавить, как муху, и обнять эти огромные ботинки. Прижаться к ним и попросить прощения за все. За штаны, за утерянный пистолет. Тут он внезапно обнаружил, что пистолет он все-таки нашел и давно держит в руке. Что он хотел с ним делать? Герман никак не мог вспомнить. Затем вспомнил. Сердце! Надо стрельнуть, чтобы оно перестало болеть.
160
Пластик, железо и прочее
Ракета была «опасной» марки. При запуске такой шахтной махины все космические системы предупреждения отдельных стран и коалиций автоматически повышали уровень готовности. На некоторых спутниках начиналась проверка коррекционных двигателей, ибо кое-какие из них при подтверждении глобальной атаки обязались менять орбиты, другие же – те, что летают пониже, – совершать «нырки» для уточнения обстановки. Ажиотаж был незряшным, ибо ракета называлась «МХ», и, хотя ее разработали пятьдесят лет назад, она все-таки была самым страшным оружием эпохи баллистических ракет. Однако уже через три с половиной минуты средства слежения установили траекторию и пункт назначения – Центральная Атлантика, чуть южнее линии экватора. В общем-то, пустынная акватория.
Цель акции оставалась неясной, но планируемую по варианту-максимум корректировку орбит спутниковых группировок можно было отменить. Тем не менее кое-кто в космической разведке Китая, Евросоюза и даже России задумался, как в течение десяти-двенадцати минут перебросить в нужное место что-нибудь достаточно низкоорбитальное с перигеем хотя бы в восемьдесят километров. Естественно, для видеонаблюдения. Однако те, кто рассчитывал американский запуск, несмотря на вроде бы самостоятельную выборку президентом времени пуска, продумали многое. Ни у кого из потенциальных «любопытных» не оказалось чего-либо подходящего, а забрасывать в космос новый спутник… Эра неконтролируемого растранжиривания ресурсов миновала безвозвратно. Кроме того, за столь короткое время никто ничего не успевал. Так что космонаблюдателям приходилось довольствоваться далекими геостационарными системами. Даже в 2030 году фоторазведка с расстояния тридцати шести тысяч километров представляла определенную трудность, так что основная надежда была на радиолокацию. Чем она плоха? Она подвержена влиянию искусственных помех.
Однако, еще не долетев до конечной точки траектории, старинная «МХ» разделилась. От нее отвалилась боеголовка – гиперзвуковой беспилотный самолет. Чем хороша такая штуковина с точки зрения своих ТТХ? Она способна нырять по самой верхушке атмосферы, маневрировать и совершать гигантские скачки, почти не затрачивая топлива. Ибо очередной разгон она производит практически в безвоздушном пространстве нижнего космоса, а маневр и очередной подскок делает за счет аэродинамических свойств корпуса и крыльев на высоте от сорока пяти до тридцати пяти километров. Прыжки довольно значительны, от тысячи до двух тысяч километров каждый. Кроме того, по первоначальным характеристикам достаточно трудно определить момент и место следующего входа в атмосферу. Помимо этого, по случаю отсутствия на борту живых существ эта машина способна выдерживать чудовищные перегрузки и только за счет аэродинамических маневров способна менять направление движения вплоть до девяноста градусов. Поэтому, несмотря на то что гиперсамолет весьма интересный объект, посторонние службы слежения потеряли его еще над океаном.
Ну а уже над Центральной Африкой, в высшей точке последнего скачка, отправленная президентом машина распалась на три части. Так и было задумано. Два объекта получили небольшое добавочное ускорение и ушли вперед. Теперь между ними оказалось по полтора километра пустоты, однако по временной шкале измерения это составляло не более половины секунды.
161
Твердый грунт
Он снова выплыл их какой-то полудремы, полукошмара. Он лежал ничком, разодрав щеку о гравиевую крошку. Рядом валялся пистолет. Он хотел положить его назад в кобуру. Почему-то это надо было сделать обязательно. Однако руки не слушались. «Отрубили?» – подумалось ему ни с того ни с сего. Над головой что-то ревело. Но это было уже нестрашно. Однако любопытно. Все еще опасаясь внезапного сердечного надрыва, он сумел перевернуться на спину. Странно, но руки так и остались там, за спиной. «Застряли в кобуре?» – решил он и тут же удивился нелепости предположения.
Теперь он видел небо над собой. Оттуда валилось что-то большое, брюхатое. Отголосок улетучивающегося кошмара нахлынул и тут же провалился в прошлое. Вертолет? Нет, это был не вертолет. По крайней мере не такой, на котором их когда-то катали. Самолет? Как он может здесь сесть? Логика просыпалась. Потом вспомнился учебник. Точнее, страница электронного учебника. Родное Благовещенское аэромобильное. Разведывательная подготовка. Вертолето-самолетная помесь – штатовский палубный транспортно-десантный «Оспрей», или «V22», совместное производство «Белл» и «Боинг», пилота – три, десантников – двадцать четыре, грузоподъемность – семь тонн. Где наш таинственный Центр взял эту дуру? Гул усилился. «Дура» была не одна!
Внезапно Герман догадался, что руки у него связаны. Точнее, пальцы. На нем были надеты пальцевые наручники. Он попытался встать. Но кто-то совсем близко рявкнул:
– Не двигаться! Лечь!
Это было сказано на английском.
Но Герман все-таки постарался оглянуться вокруг, разыскивая Лизу. Он ее не увидел. Но зато обнаружил очень много знакомых людей.
Все они были связаны и лежали, так же как и он.
162
Пластик, железо и прочее
Последний раз они продырявили атмосферу в районе озера Виктория. Страны, раскинувшиеся внизу, давным-давно существовали в маразматическом коктейле феодальной, первобытной и капиталистической культуры. Бессмысленное межплеменное соперничество поглощало все их слабые ресурсы. До пикирующих из космоса неопознанных объектов им было столько же дела, что и до контакта с реальными инопланетянами. Местность здесь гористая. Никто ничего не заметил.
Первые боеголовки были отъюстированы на мощность в три килотонны. Вторая, а особенно третья имели особо прочный корпус из обедненного урана, ибо им предстояло двигаться сквозь испепеленную породу и испытать кратковременный температурный скачок в тысячу градусов. Вранье, что атомные подрывы нельзя делать кумулятивными, то есть достаточно остронаправленными. С помощью новейших технологий удается и это.
Однако даже боеприпас № 3 не обладал большой мощностью. Всего двадцать килотонн – так, Хиросима. Зато он подорвался на глубине полторы мили, в центре огромной горной цепи.
163
Твердый грунт
Он действительно не попал на один с Лизой вертолет. Хотя сейчас, в отличие от предполагаемого ранее варианта, выбирать уж вообще не приходилось. Их, правда, не подгоняли прикладами, как в старинных фильмах, – плазменная винтовка достаточно сложная вещь, она далеко ушла от «трехлинейки», которую можно использовать и как дубину, и как колющий инструмент. Их даже не пинали ботинками. И слава богу, ибо удар тяжеловесным, способным выдержать стыковый подрыв противопехотной мины ботинком был бы увесистей, чем пикирующий с маху приклад. Ведь его движение подкреплено не просто откормленной голенью, а мощью сервомоторов. Поэтому, когда им просто показали рукой, куда двигаться, они беспрекословно пошли. Ибо они уже знали, какие прибамбасы имеются у этих морских пехотинцев помимо «плазмобоев». В руках у некоторых водились так называемые «малые иерихонские трубы». Кое-кто из пленников, например, находящийся ныне в прострации Захар Кисленко, испытал мощь направленного акустического удара на себе. Теперь тяжеловесного Кисленко приходилось нести. И ведь, помимо того, «иерихонская труба» превосходит устаревший приклад своим дальнодействием. Она воздействует за сотню метров. Может быть, и дальше, но проверять радиус поражения на практике не хотелось. Ведь, помимо всего прочего, «труба» относится к оружию «щадящего» типа. А насаждать всюду, где получится, гуманизм – святая обязанность морского пехотинца США, его историческая миссия.
Так что Герман Минаков не попал на тот же «борт», что Лиза. Зато он оказался на одном и том же «V22», что и пленные. Точнее, бывшие пленные, те самые американские десантники, которых теперь освободил дружественный род войск – президентская рать – морская пехота. Ну что ж, это еще раз доказывало противоречивость жизни. То, что для одних горе, для других является радостью. «Оспрей», несмотря на внешнюю сложность, представляет внутри себя один громадный отсек. Сидя достаточно близко, Герман внимательно слушал, о чем беседовали янки. Насколько удавалось сосредоточиться в окружающей неустроенности, то есть в шуме крыльевых винтов, и в шевелении десятков пристегнутых к переборке русских.
