Владимир Лосев - Звезды во мраке
– С тем, кто тебя носит… – механически поправил его Даниил, уже начиная понимать, что находится перед ним, но как-то не решался спросить, продолжая обдумывать свою мысль. – Так будет правильнее, ты же что-то вроде скафандра – средство защиты и развлечения?
– Смысл один и тот же…
– Так ты узнаешь возможности только во взаимодействии?
– Именно так…
– И что для этого нужно?
– Не противься мне, и мы станем единым целым. Я давно к этому стремлюсь, но ты постоянно меня отталкиваешь…
– Ты убил много людей, это беспокоило меня. И я не понимал, кто ты…
– Я не убивал, а пытался помочь, но в результате тела разрушались. Зато это дало мне опыт. С тобой я буду осторожнее, к тому же твой организм уже частично изменен. Ты готов?
– Подожди, мне надо подумать. – Юноша устало потер влажный лоб, холодный пот продолжал выступать на коже. – Скажи, а что это за лужица мрака в пещере?
– Лужица мрака?
– Место, где ты находился раньше…
– Это моя упаковка, в ней поддерживается стабильная энергия, достаточная для моего выживания в безвременье.
– Безвременье?
– В нем нет времени. Ты же знаешь это, сам там был. Я с трудом тебя вытащил оттуда. Правда, поднять наверх не хватило энергии, пришлось сбросить вниз…
– Ну конечно! – разочарованно фыркнул Данька. – Мог бы и сам догадаться. Вот куда пропало время. Все недоумевал, не мог понять, откуда здесь взялись десантники и почему умерли шахтеры за такое короткое время. Оказывается, прошло много дней, может, месяцев или лет…
– Что тут необычного? Любая упаковка защищает то, что в ней находится. Безвременье – фактор стабильности…
– Ты все время говоришь о себе как о вещи, о том, что не имеет свободы…
– Так оно и есть. Я создан, все мои качества спроектированы, но вполне могу действовать свободно в рамках заложенной программы.
– Понятно, если ты создан, то для чего?
– Я вместе с носителем становлюсь единым целым, увеличиваю его адаптационные возможности, решаю вопросы передвижения по космическому пространству, а также защиты от негативного воздействия какой-либо другой энергии, развлекаю, выполняя желания и создавая образы…
– Получается что-то вроде защитного скафандра, или, как ты говоришь, упаковки?
– Не упаковка – она консервирует, не позволяет действовать, сохраняет в одном и том же состоянии. В мою задачу это не входит. Я не консервирую, а защищаю и развлекаю. Тебе я точно необходим. Процессы, начавшиеся в твоем теле после пробуждения, протекают нестабильно, нужно мое экстренное вмешательство. Я все исправлю. Скафандр, похоже, но неправильно, скорее звездолет…
– Так ты еще и медик, что-то много в тебе всего…
– Управление внутренними процессами твоего тела – одна из моих задач. Как только мы станем с тобой одним целым, мне придется это делать постоянно. Кстати, советую принимать решение как можно быстрее, сюда направляется летающая конструкция с расщепляющим атомы примитивным устройством.
– Что?!
Летающая мышь снова превратилась в горку пыли, из которой появился сержант.
– Два взвода десанта погибли! Челнок отправлен сюда на зачистку. На нем имеются ракеты с ядерным зарядом. За смерть десантников кто-то должен ответить!
– Откуда тебе это известно?
– Я чувствую, это входит в мою программу…
– Да, если сюда летит челнок, то дело дрянь. Они точно шахту уничтожат.
– Может быть, уже пора соединиться со мной? Я бы не хотел, чтобы единственный возможный носитель на этой планете погиб. Твое тело нестабильно, оно умрет при высокой температуре и излучении…
Даниил растерянно посмотрел на снова рассыпающегося в пыль сержанта.
– А почему ты все время меняешься, принимаешь то один образ, то второй?
– Без носителя я не способен долго поддерживать чей-то облик. – Перед Данькой появилась летучая мышь; голос из низкого баса превратился в нечеловеческий, птичий писк, который было почти невозможно разобрать. – Вот этот образ стабилен, но в нем трудно имитировать вашу речь. Кстати, летающий искусственный объект с мощной разрушительной силой приближается, я чувствую постепенное увеличение энергии.
– Если бы они захотели нас взорвать, то могли бы это сделать без какого-либо риска, просто выпустив ракету с боевого звездолета…
– Тогда они бы не смогли попасть в шахту, а этот летающий объект может забросить расщепляющий заряд точно внутрь.
Данька слабо кивнул.
– Да, это правда, если они хотят засыпать шахту, то лучше запускать ракету с челнока. Заряд будет небольшой, но его вполне хватит. Если ты уверен, что они применят ядерное оружие, то у меня нет другого выхода, кроме как принять твое предложение… Что я должен сделать?
– Не мешать, не сопротивляться, не пытаться применить силу…
– Боюсь, что уже поздно…
Раздался глухой треск, стены шахты закачались, потом вся гора подпрыгнула… Даниил прижал руки к ушам, но перепонки лопнули! Парень оглох и ослеп… Сам не понимая, что делает, Данька пролез, используя остатки сил, в дыру, упал в пещеру… и тем самым спас себе жизнь… В последний момент, когда он уже падал в темноту, что-то обняло его, поддержало, смягчило удар… Нечто теплое, согревающее его заледеневшее, измученное тело…
Шахта исчезла, по горе пробежали огромные трещины, и она осыпалась, затрещала, осела и стала на сотню метров ниже. Терриконы породы возле шахты исчезли, словно их никогда и не было, лес сгорел на десяток километров – звери и птицы тоже погибли.
Данька снова раскачивался на гигантских качелях, то поднимаясь вверх к черному жуткому небу с редкими тусклыми звездами, то падая вниз в холодную бездну. Он умирал и понимал это, с сожалением вспоминая прошедшую жизнь. Не было в ней ничего хорошего или почти не было. Один обман. Старейшины пообещали ему бессмертие, а где оно? Всего-то взрыв ядерного заряда – и Даниила Кромвеля нет…
Правда, даже умирая, юноша вдруг решил, что и это не так уж плохо. Он вспомнил того волка, который сошел с ума после прохождения второй инициации, – беднягу бросили с утеса в море и забросали камнями, чтобы не всплыл. Возможно, до сих пор еще жив и находится где-то между жизнью и смертью.
А что, если Данька не умрет? Так и останется лежать, придавленный миллионами тонн камня, превратившись в желе? Нужна ли ему такая жизнь?
Данька грустно рассмеялся и тут же услышал рядом тихий ответный смешок.
– Кто тут?
– Я уже говорил тебе, что меня зовут джинном. Меня вполне устраивает это имя.
– Ты тоже мертв, как и я?
– А с чего ты взял, что мертв? – Снова смешок. – Ты жив, я тоже, мы находимся в пещере и ждем, когда наконец ты перестанешь себя жалеть и решишь, что нам делать дальше.
– Я жив? – Грустная усмешка. – Значит, дело еще хуже. Мало того, что оглох и ослеп, так еще и раздавлен. Жить в виде желе или колонии бактерий – так ужасно…
– Нет в этом ничего ужасного, я же живу! – Ворчливое брюзжание. – Но если тебе не хочется жить в таком виде, принимай другой облик.
– Нет уж, лучше умереть…
– Тогда умирай…
– Жить в виде желе, не стоит…
– А в том виде, в каком ты жил раньше?
– Так бы я еще пожил…
– Так живи, кто тебе мешает? Чего ты хочешь?
– Открыть глаза для начала. – Открывай…
Данька вздохнул, подождал, пока качели снова забросят его на самый верх, и только после этого попробовал поднять веки. Получилось это не сразу, что-то мешало, но когда открыл, то понял, что по-прежнему ничего не видит.
– Понравилось то, что видишь?
– Я ничего не вижу – ослеп или превратился в желе…
– Хочешь видеть – смотри…
Перед глазами зарябило. Данька увидел изображение пещеры, но в разных цветах и объемах. Возникло ощущение, что он использует инфракрасные очки, рентген и другие неизвестные ему способы видения.
– Хватит! – выкрикнул Данька. Или показалось, что выкрикнул? Тела у него по-прежнему не было. Желтый яркий свет освещал все как-то не так, это было не рентгеновское зрение, какое-то другое. Он видел гору с ее пустотами и подземным ходом, в котором до сих пор стоял робот, мигая индикаторными лампами. Видел далекий зал, из которого один ход вел наружу. И все еще горящий лес. И небо. И мертвых животных вдалеке – тех, которых убила взрывная волна.
– Хочешь смотреть так? – вежливо осведомился джинн.
– Хочу видеть так, как видел раньше…
– Так?
Перед глазами снова встала темнота.
– Но так совсем ничего не вижу.
– Значит, переходи на другое зрение, такое, какое тебе нужно.
– Но какое?
– Я не знаю, решать тебе, ты мой носитель.
– Тогда дай мне то, что у меня было, когда я бродил в пещере, – решил Даниил. – В тот раз фонарь тоже не мог пробить темноту, но я как-то видел.
– Так?
Сумрак стал серым. Юноша огляделся насколько смог, а это оказалось непросто. Данька лежал все в той же пещере, похоже, она выдержала ядерный взрыв, и был жив и почти цел, если не считать, что на него навалена куча камней, от тяжести которых он даже шевельнуться не мог.
