Сергей Кусков - Расправляя крылья: Шаг перед пропастью
Машина — стандартный коричневый "Мустанг" корпуса, но сами они контрастировали с нею, как небо с землей. Шмотки вроде как ходовые, повседневные, но по первому разряду, будто они — детки аристократии, а не сироты и бывшие бродяжки. Даже на наших учащихся, элиту второго эшелона, девчонки могли смотреть сверху вниз, что говорить об остальных! Хорошо вчера прибарахлились! Но особо выделялась Паула.
Серо-черные сапожки без каблука, в которых удобно и ходить, и драться, но которые при этом смотрятся достаточно респектабельно, чтобы в голову не лезли подобные мысли. Серо-черная юбка на ладонь выше колена фасона, принятого в школе Генерала Хуареса к обязательному ношению. Да пиджак, того же "школьного" серо-черного цвета и фасона с золотыми пуговицами и эмблемой на груди слева, где должно располагаться сердце. У нас официально нет школьной формы, но именно эта одежда (фасон ее подробно расписан в специальной инструкции) принята, как обязательная. Больше же всего поразили ее волосы. Длинные, заботливо уложенные (видно, что потрачен не один час), естественного, но редчайшего ярко-ярко рыжего цвета.
Челюсть я смог поправить только когда они вошли внутрь и подошли к столику.
— Пирожные! — загорелись глаза у Мии, и она поспешила ко мне, съедая глазами такое богатство. Роза ухмыльнулась и села рядом. Кассандра знаком показала официанту подойти и заняла место напротив них, куда устремилась и Гюльзар. И лишь огненноволосая, в прямом смысле, улыбаясь, покрутилась вокруг своей оси.
— Ну, как я тебе? — сияла ее мордашка.
— Отпад! — поднял я вверх палец. — Девчонки, я все правильно понял? — перевел я взгляд на итальянку.
Как раз подошел официант, девочки заказали кофе, и, не дожидаясь, налегли на сладкое.
— Да, Чико. И это не обсуждается, — буркнула итальянка, когда тот отошел.
Меня взяло зло. Не сильно — сказалось обалдение, но тем не менее.
— Патрисия, это МОЯ школа! — грозно зашептал я, наклонившись к ней. — И я САМ хочу разобраться.
— Вот, он даже не скрывает! — усмехнулась Восточная красавица.
— Не скрываю что? — осекся я.
— Что хочешь разобраться. — Роза одарила меня победной улыбкой.
М-да. Как все запущено.
— Это ты меня сдала, да? — пронзил я взглядом Восточную красавицу, закидывая удочку, мысленно вспоминая ее, горячую ванную и жутко болтливого себя. И тут же попал — она отвернула глазки в сторону. Однако, при этом ни капельки не раскаивалась, вот что задело!
— Хуан, она о тебе заботится, — встала на защиту напарницы Роза, назидательно качая головой. — Ты давно там не был и можешь наломать дров. Новые умения это хорошо, но не в средней школе.
— Может, я не буду их применять! — хмыкнул я.
— Ты сам в это веришь? — осадила взглядом Патрисия.
Я обреченно вздохнул.
— Хорошо. Насчет Паулы согласен. А вы? И кстати, где ваша форма?
— Мы останемся снаружи, — покачала головой Кассандра. — У нас иная задача.
— А внутрь войдем, только если ОЧЕНЬ припрет, — пояснила Роза. Девчонки загадочно переглянулись.
— Мы здесь защитить тебя от внешних врагов, — продолжила итальянка. — Если такие будут иметь место быть. Наш броневик набит оружием, включая деструкторы; со стороны въезда в школу для машин, возле шлюза, будет стоять группа Белоснежки — с тем же заданием. Так что, если что, — сверкнули ее глаза, — бей смело, Чико! Мы их встретим!
Я покатился со смеху. Они смотрели вначале с недоумением, потом тоже расплылись в улыбках.
— И не надо иронии, — покачала головой Кассандра. — Операция серьезная. Зная тебя, курирует ее лично Мишель. Где-то рядом, в городе, катается Лока Идальга, координирует наши действия. Если возникнут проблемы административного плана — подъедет и разрулит. Имей в виду!
— А чего она сама не вышла на связь? Не озадачила? — хмыкнул я.
Девчонки вновь переглянулись.
— Все надеются, что до этого не дойдет, — ответила за всех Гюльзар. — Они верят в тебя, Хуан…
* * *Да, они в меня верят. Но кавалерию прислали. Что ж, их можно понять, лучше уж перебдеть, чем недобдеть.
— Почему рыжий? — усмехнулся я. Мы с Паулой неспешно шагали ко главному входу. Она трепалась о чем-то малозначимом, я делал вид, что слушал.
— А? — не поняла она, после чего улыбнулась. — Так это… Не люблю я черный! Понимаю, естественный, — кивнула она, — но не люблю. Привыкла уже цветной быть.
— Вернула бы красный? — пожал я плечами. Она в ответ отрицательно замахала головой.
— Нельзя. В корпусе — можно. В школе — нет.
— ???
— Есть такое заведение в Альфе, — со вздохом начала пояснять она, убрав глазки в сторону, — называется "Рай". Бордель самого высокого класса, для самых-самых. И в нем традиция — все работающие девочки и мальчики раскрашены во все цвета радуги. Красные волосы, зеленые, голубые, желтые, серо-буро-терракотовые… Главное, чтобы цвет был неестественный. Так что, Чико… — Вздох. — Не хочу рисковать. Слишком уж то заведение законодатель мод для этого бизнеса…
— Глупый вопрос, посещала ли ты его, задавать не буду, — ехидно оскалился я.
— Нет, не задавай, — замотала она головой, расплывшись в бесстыжей улыбке. — Конечно, нет!
— И вообще, — продолжила она, — я, между прочим, хочу получить сегодня невероятное удовольствие! Чико, представляешь, как давно я не носила школьную форму? — Она вновь покрутилась, кайфуя от вида развевающейся в стороны юбки.
— Но ведь носила же, — хмыкнул я. — И много лет.
— Не такую. — Ее улыбка стала еще шире. — Эта куда красивее и куда открытее. И теперь меня в ней увидят МАЛЬЧИКИ!!! — Последнее слово она произнесла почти шепотом, чтобы не закричать от ликования на пол-улицы.
Я чуть не подавился.
— То есть… Ты училась в женской школе?
— Мы называли ее "монастырем"! — нахмурился ее носик. — Да, в женской.
Пауза.
— Там форма тоже была не сказать, чтобы совсем консервативная… Но какой в ней смысл? Да, красивая. Но кто эту красоту оценит?
Ее мордашка скривилась совсем уж смешно.
— Так что ты, Хуанито, если что, кайф не ломай, ага? — хмыкнула она.
— Не буду! — рассмеялся я и задумчиво покачал головой. — Эк тебя угораздило. Из одного женского "монастыря" в другой. Везучая просто!
— Именно… — грустно вздохнула она, причем совершенно искренно.
— Потому ты и… Так всеядна? — озарило вдруг меня. — В смысле, потому у тебя такие… Раскованные отношения с девочками, что даже наши тебя в антипример ставят?
— Ну, чем-то ж мы должны были заниматься в том "монастыре"… — Она снова увела глаза в сторону. Я же для себя многое понял. Слишком многое, что стоило понять гораздо раньше.
— И кто лучше, если не секрет? — поддел я, расплываясь в улыбке. — Мальчики или девочки?
— Мальчики, естественно! — показно вспыхнула она.
— А что так? — продолжал издеваться я. — Девочки они же это… Понятнее! Ближе! Девочка девочку всегда поймет, найдет ключик, подход… Да и мужики все козлы! — напомнил я главную женскую аксиому всех времен и народов. — Как же так?
— Сучки они, Хуан! — вырвалось у огненноволосой после тяжелого вздоха. — Такие сучки… Стервы законченные! Причем все, без исключений. Так что ты поосторожнее с ними!..
Давно я так не смеялся.
— А это зачем? Палево же! — ткнул я ей в рукав, где вместо круглой эмблемы школы, совы в магистрской кепке, сидящей на раскрытой книге, красовался взлетающий к солнцу кондор Веласкесов, шеврон формы корпуса телохранителей.
— А, пускай, — отмахнулась она. — Где бы я тебе нормальный шеврон достала среди ночи?
— Эмблему, — поправил я и усмехнулся. — Там же, где и форму, и эмблему, которая на груди.
А действительно, если они решили отправить Паулиту в школу ночью… Где умудрились форму раздобыть? Сами пошили? Или дело сыграла волшебная безлимитная карточка? Причем, зная напарницу, можно предположить, что расплатилась она своими собственными, ради последующего получения удовольствия…
…Но и королева женщина небедная, а Паула часть семьи…
Ладно, это уже не важно. Потому, что мы прошли турникет, причем ее пропуск, карточка учащегося, прилежно мигнула зеленым светом.
— Это еще что! — улыбнулась она на мой прищуренный взгляд, направленный на турникеты. — Я с утра в списке твоей группы, в качестве новенькой! Хотя приказа на меня, сам понимаешь…
Внутри, возле фонтана, было пусто. Да, в общем, так и должно быть, тут людно или перед первой парой, или после последней, или на большой перемене — все остальное время народ предпочитает оранжереи. Сверившись с номером аудитории следующей пары, двинулся сразу на третий этаж, в мою любимую, четвертую. Проходящие мимо в основном не узнавали меня, у всех были свои дела, но вот спутница становилась невольным центром всеобщего внимания. Слабая половина человечества разглядывала ее оценивающе, как потенциальную и очень сильную соперницу, сильная же… Еще и волосы рыжие, наглая-пренаглая провокация!
