Владимир Владимирович - Не дай мне упасть

   И тут Дзюнко вдруг поняла. Да Роджер просто-напросто тосковал по дому! Она понятия не имела, откуда он приехал, и как прошло расставание новоиспеченного Наследника с привычным кругом общения, родными местами, друзьями - со всей жизнью. Самой Китами было абсолютно все равно, когда она покинула Японию, находясь не в самой лучшей форме. Дзюнко ничто не держало. Но ведь Роджер был другим. Она не знала, что творится в его сознании, хоть и могла при желании прочесть самые простые и сильные из мыслей. Возможно, юноша неприкаянно слонялся по чужой столице, пытаясь унять грызущую изнутри тоску.

   - А я, кажется, его понимаю, - сказала японка в ответ на прозвучавший с десяток минут назад вопрос, и Джонни лишь кивнул.

   Сама не понимая, зачем, Китами принялась вглядываться в Роджера пристальнее. Она уже не стеснялась. Он слегка утомился, ноги чуть ныли. Хотел есть, хотел встретить в общежитии свою пару. Но откуда-то издалека, будто с больной глубины, пробивалось другое чувство, не бывшее даже оформившейся мыслью. Огромное и непонятное чувство, похожее на исполинскую тень. Была ли это тоска по дому?

   Номер ноль.

   Дзюнко вдруг пронзила быстрая и резкая боль. Она сразу же стихла, но японка ощутила, как во рту разливается металлическое послевкусие. Будто кто-то кольнул гигантской иглой ее мозг и вонзил в сознание непонятную фразу. "Номер ноль". Два слова, всплывших сами по себе. Предельно четкие и конкретные два слова, совершенно непохожие на мысленные образы, цвета, оттенки, жжения, что были раньше. Китами удивленно моргнула и посмотрела на Роджера. Ледяные мурашки побежали по телу.

   Он стоял, чуть склонив голову набок, и смотрел на витрину магазина электроники. Внешне Роджер ничем не изменился. Но его мозг, его разум не был более виден "глазам ведьмы". Прямо как в тот раз, на месте средоточия энергетических полей Дзюнко видела вакуум. Молчаливая пустота, имевшая форму тела, оглянулась.

   Китами невольно хватила Джонни за руку, когда Роджер зашевелился. Наследник разжал пальцы опущенной руки, и его школьный портфель упал на землю. Резко развернувшись, юноша широкими шагами двинулся к видневшемуся на другом конце площади значку спуска в метро.

   Они, наплевав на предосторожности, бросились следом. Заторопившийся Роджер стремительно увеличивал дистанцию между собой и слежкой. Вот он уже спускался по ступеням на станцию. Проведя по датчику турникета радужной картой гражданина, юноша прошел на платформу к поездам. Китами и Джонни увидели, как он останавливается у самого края в ожидании. Поезд уже приближался, наполняя туннели свистящим гулом. Когда стремительное белое тело вырвалось из тьмы, Дзюнко поняла, что они не успевают. Преследователи все еще были по разные стороны турникета с преследуемым. А Роджеру оставалось лишь сделать шаг и зайти в вагон, чтобы оторваться.

   И тут Джонни проявил инициативу. Быстро сказав ей "Я за ним!", молодой человек с хулиганской стремительностью вырвался вперед и, схватившись руками за поручень, перескочил турникет. Охранник, стоявший поодаль, тотчас сорвался с места и кинулся к зайцу с предупредительным криком. Но Джонни уже со всех ног бежал к поезду, в который уже успели набиться пассажиры, поглотившие своей массой Роджера. Дверь крайнего вагона едва не раздавила бегуна надвое, когда тот в отчаянном прыжке преодолел оставшееся расстояние и забрался внутрь. Охраннику оставалось лишь с унылым видом смотреть, как стремительно тронувшийся поезд уносит нарушителя прочь. Мужчина потянулся к рации.

   Наладонник в кармане Китами завибрировал. Вынув телефон, она прочла короткое текстовое сообщение: "Дойду до его вагона. Садись на следующий поезд". Невольно появилась гордость за Джонни. Ее мужчина умел спасти положение.

   Дзюнко поехала следующим поездом, пришедшим через несколько минут. В пути пришло новое сообщение: "Выходи на первой станции, пересаживайся на вторую ветку. Иду за ним, бегу". Девушка исполнила инструкции, торопливо протискиваясь среди многочисленных пассажиров метро. Теперь ей было уже не до мыслей о том, как неприятна людская масса.

   По второй ветке она проехала следом за Роджером и Джонни три станции, затем пришел уже не текст, а звонок.

   - Он снова пересаживается. Идем к южной ветке через правый переход. Сволочь, он несется как торпеда. Может, заметил нас?

   - Не знаю. Но ты молодец, не отставай.

   И вновь новое направление. Вновь несколько станций и смена курса. Так они петляли еще раза два или три. Джонни едва успевал за Наследником, как будто пытавшимся стряхнуть невидимый хвост. Но вот, наконец, молодой человек позвонил и сказал ей:

   - Он идет к выходу. Я буду ждать тебя снаружи.

   Добравшись до нужной станции, Китами неожиданно поняла, что уже была здесь недавно. А ведь она нечасто путешествовала по Меркури. Стремительно поднявшись на улицу. Девушка увидела махавшего ей Джонни и подошла к нему.

   - Он пошел вдоль по улице, вон, видишь?

   Спина Роджера, а вместе с ним и пятно пустоты в мире и впрямь виднелось в отдалении. Они пошли, почти побежали, следом. И вновь Дзюнко вспомнила эти места. Она и впрямь была здесь недавно. Вместе с Джонни.

   Когда несколько минут спустя молодые люди завернули за угол, догадка Китами подтвердилась. За поворотом открылась вечерняя улица, на которой расположился широкий вход в ту самую больницу, куда они приходили, чтобы расспросить о странном феномене доктора Филгуда.

   Роджер уже прошел ворота, и за оградой его почти не было видно.

   - Это... что же за черт? - озадаченно произнес Джонни. - Больница дока? Сюда он бежал как ошпаренный?

   - Похоже на то, - тихо произнесла Дзюнко, собираясь с мыслями и стараясь поскорее отдышаться.

   - Тогда выходит, что все-таки они в курсе? Или нет? - голос молодого человека звучал неуверенно.

   - Сейчас и узнаем, - с мрачной решительностью ответила Китами и зашагала вперед по улице.

   Салон самолета, в котором они летели, был мало похож на роскошные внутренности личных транспортов богачей, предпочитавших летать, а не ездить. Арабские шейхи или диктаторы иного сорта лишь рассмеялись бы, увидев скромный просторный салон с мягким тускловатым освещением, два рада сидений и десяток пассажиров, ничем не походивших на богачей. Полдюжины из этих пассажиров явно составляли одну компанию. Мужчины, двое из которых были одеты в военного образца куртки и брюки, походили друг на друга - рослые, широкоплечие, с правильными, ничем не запоминающимися лицами. Только один отличался от других, сухой, узколицый, с большим костистым носом и густыми черными волосами с пробором. На этом мужчине, в отличие от остальных, официальный серый костюм не сидел туго, обтягивая нескрываемо мощный торс, а болтался как на вешалке. Тощий сидел возле пары в форме и тихим голосом задавал вопросы.

   - Это были люди или трикстеры? - он говорил по-русски.

   - Бугай проверил своего, - отвечал курносый русоволосый мужчина в черном. - Оказалось, что один точно был трикстер. Но Бугай его сходу уложил и добил.

   - Уверен, что насмерть?

   - Он дал три контрольных в голову. Как раз после того, как объект задергался с одной пулей в башке.

   - Твой Бугайцов - известный разгильдяй, - при этих словах тощего второй из мужчин в черной форме возмущенно шевельнулся, но промолчал. - Но примем как версию. А второй?

   - Этот явный человек. Его одна из барышень уложила еще до нашего прибытия.

   - Хорошая какая барышня. Проблем при отходе не было?

   - Ну, из гостиницы мы удочки смотали быстро. Дамы. Правда. Нервничали, но отзыв был правильный, так что не вырывались. Одну, правда, пришлось на бегу одевать - ее спросонья взяли. А вторая вообще спокойная, та, что отбивалась.

   Курносый со смущенным видом погладил грудь и поморщился.

   - Ага, понятно, - монотонно произнес тощий. - Значит, доставили их к самолету и с тех пор ждали?

   - Так точно.

   - Они задавали вопросы?

   - Пытались, но я сказал, что скоро Сэм сам все объяснит.

   - Ушел, значит, от разговора.

   - Никак нет, товарищ майор, воздержался от выдачи информации, - курносый улыбнулся во все тридцать два зуба, привычный к сварливому тону начальства.

   - Угу, ты известный отличник боевой и политической подготовки, - заворчал тощий. - На плакаты тебя вешать, от Кушки до Сахалина.

   - Я не гордый, я согласен на медаль, - не унимался боец.

   - Угу, сиди, подранок, - тощий майор поднялся из кресла. - Работать пойду.

   Мужчина зашагал по салону в сторону сидевших в отдалении женщин, явно не входивших в компанию остальных пассажиров.

   Мегуми Канзаки и Кэтрин Винтерс сидели в задней части салона и поглядывали на хозяев самолета с опаской. Он до сих пор не до конца понимали, куда и зачем попали. Когда загадочные спасители вместе с женщинами выпрыгнули из окна и тут же сели в машину, погнавшую по ночному Триполи, времени на рассуждения не было. Мегуми помогала Кэтрин натянуть одежду, заботливо прихваченную одним из незнакомцев, и старалась понять, куда их везут. Оказалось, что автомобиль, каким-то образом пройдя сквозь блокпосты в столь поздний час, направлялся к аэропорту Митига. Они заехали прямо на летное поле и поспешно перебрались в салон самолета. Александр, тащивший Мегуми из окна, коротко представил женщинам группу незнакомцев в штатском и сказал, что нужно ждать возвращения Сэма. На вопросы он отвечать отказался, сославшись на начальство и Ватанабэ. Так подруги остались вдвоем. Остальные пассажиры держались поодаль, вежливо раскланиваясь, но не пытаясь установить контакт. Кэтрин, чувствовавшая себя неловко после побега в неглиже, удивлялась тому, как спокойна была Канзаки. Японка сидела на своем месте спокойно, прикрыв глаза, и выжидала. Казалось, девушка совершенно расслаблена. Но стоило Винтерс тронуть Мегуми за плечо, как та едва заметно подобралась и посмотрела на нее.