Стратегия одиночки. Книга 6 - Александр Зайцев
— Ещё…
Завершив пятый по счёту повтор, Кейташи наконец-то успокоился. Остановился, задумался, а после того, как он накинул рубашку и надел гамбезон, я понял, что эксперимент закончен.
— В этот раз эффект был. — Полностью одевшись и кое-как закрепив остатки брони, японец подошёл ко мне. — Насколько я понял, Руна Движения не заставляет тебя двигаться против твоей воли. Правильнее сказать, что она только побуждает к движению. Но при этом любая осознанная команда разума тут же отменяет действие магии. Не уверен, что эту Руну можно применить в бою, разве что в очень специфическом случае. Для этого надо подловить кого-то, действующего бессознательно, и, возможно, из-за применения этой Руны, он не сможет вовремя остановиться… Это не более чем предположение, так как я воспринял эффект руны не как приказ, а скорее как побуждение к движению, которое легко смог погасить мысленной командой. Ситуацию усложняет ещё и то, что эффект Руны срабатывает только при наложении на тело. Даже простая рубаха уже является надёжной защитой. Так как, видимо, данная Руна пытается придать Движение именно тому предмету, с которым произошло непосредственное соприкосновение Знака. При этом сила эффекта падает многократно.
— В общем, если бы у троллей были мозги, или они носили какую-то одежду, то мой приём на них, скорее всего, не сработал. — Подвожу краткий вердикт всему сказанному японцем.
— Видимо, так и есть. — Соглашается Кейташи.
— Ты удовлетворил своё любопытство? — Демонстративно зевнув, спросил я.
— Дело не в самой Руне Движения. — Отвернувшись, японец сделал вид, что изучает потолок пещеры. — Насколько я понял из рассказов жрецов и проходчиков, с кем мне довелось общаться, все данжи и подземелья Айна поддерживает в рабочем состоянии, согласно воле Эйрата, сам мир. А из твоих объяснений я узнал, что магию для действия Рун предоставляет также сам мир и тоже согласно воле Эйрата. Эти два факта мне показались связанными на некоем базом уровне. — Наклонившись, кузнец подобрал небольшой камушек и подкинул его в руке. После чего добавил, обращаясь скорее не ко мне, а будто убеждая в чём-то самого себя. — Мне просто интересно понять, как это всё работает.
Это предложение расставило для меня всё по полочкам. Если Кейташи смотрит на проблему с точки зрения «а как оно работает?», то сама постановка вопроса в подобном ключе задевает его за живое. Что же, если он не остановится и реально попытается разобраться в столь базовых для данного мира вещах, то, возможно, поймёт о местном мироустройстве даже больше, чем смогли в своё время сделать Ариэн и Морфей. Потому как те двое подходили к вопросу как учёные, а Кейташи будет пытаться решить задачу с точки зрения практика. И кто знает, не окажется ли его подход более действенным? В основу моей стратегии только что лёг ещё один кирпичик, который может оказаться как пустышкой, так и краеугольным камнем будущего успеха. Всё потому, что я до сих пор убеждён в том, что остановить Вторжение и хоть как-то помешать демонам, можно только понимая и видя общую картину. А без знаний эту картину никак не «нарисовать».
Ещё раз проверив обмундирование, мы уже приготовились покинуть пещеру и двинуться дальше, как мой взгляд упал на перекрученные стальные прутья, которые совсем недавно являлись одним целым и служили мне оружием. Подняв один из прутьев, я присмотрелся к нему внимательнее.
— Это была грубая витая проковка. — Заметив мой интерес, с лёгким раздражением в голосе произнёс Кейташи. — Не оружие, не инструмент и даже не заготовка. Эксперимент… Проверка и закрепление старых навыков на местной технологической базе. — Мне показалось, что он сейчас оправдывается. — То, что это псевдо-копьё держало твои удары по гранитным тушам столь долго, уже можно назвать чудом. — Словно перешагнув через себя, японец добавляет. — Я не должен был предлагать такую грубую поделку в качестве Оружия. Тогда мне это показалось хорошей идеей, но сейчас понимаю, что это было неприемлемо.
— Да всё нормально. — Отмахиваюсь от его формального поклона-извинения. — Лом как лом, с учётом врагов, которые встречались нам в этом данже, он и правда прослужил довольно долго… Меня другое интересует.
— Что именно? — Выдержав мой взгляд, с лёгкой настороженностью в голосе спрашивает японец.
— Ты говорил, что умеешь плести металл, и в этом тебе помогает соответствующая Руна.
— Да. — Коротко и как-то чрезмерно резко отвечает кузнец.
— Насколько знаю, данный навык плетения на Металлическом Витке не освоить даже с помощью Руны. Я заблуждаюсь, или, помимо Рун, тебе в этом помогает ещё и Сродство с Металлом? — Разумеется, я знал ответ, но мне надо было, чтобы японец сам его озвучил.
— Это так, у меня есть Сродство с Металлом. — После краткого раздумья всё же отвечает Кейташи.
Уверен, что, помимо Металла, у него есть сродство ещё и с Камнем, а также и с Огнём, но эти мысли я благоразумно оставляю при себе. Вместо этого говорю:
— Какое-то время я был Аватаром могущественной Сущности. И в то время в моих руках как раз находилось выкованное тобой «копьё». И мне вот что интересно… Не оставила ли эта Сущность хоть небольшой отголосок своих Сил на остатках этого лома?
Не успел я договорить, как Кейташи буквально вырвал из моих рук стальной прут. Затем кузнец не только осмотрел и ощупал металл, но и обнюхал его и даже попробовал на зуб. После чего собрал все остальные прутья, которые остались от копья-лома и невероятно тщательно осмотрел и их тоже. Данный осмотр занял у японца не менее четверти часа, но я даже не пытался ему помешать. В этот момент кузнец напомнил мне опасного одержимого, какими их изображают в кино и мультфильмах. Эдакого сумасшедшего профессора или мастера, который увлечённо копается в своих железяках, не обращая внимания на всё, что происходит вокруг.
— Я ничего не нашёл. — Произнёс Кейташи, когда завершил «осмотр» обломков. Но то, что, несмотря на сказанное, кузнец продолжал держать перекрученные стальные прутья в руках, не выпуская их, подсказало мне, что всё не так просто и однозначно.
— Ну тогда выкинь их. — Дёргаю плечом и киваю в дальнюю часть пещеры.
— Это будет недальновидно… — И не думая ничего выбрасывать, отвечает японец. — Да, я не нашёл и даже не почувствовал ничего необычного… Но какое-то внутреннее чутьё не даёт мне просто взять и выкинуть
