Империя храмов - Маркус Кас
Кошка остановилась, удивленно уселась и часто заморгала.
— Ну так хранительница рода, я же сказала. Ты совсем ничего про нас не знаешь? Не слышал даже? Сколько же лет прошло уже… Так, мне нужно на улицу.
Сразу же в башке дурная мысль появилась, какого же размера ей лоток надо искать. В любой непонятной ситуации — иронизируй. Но лучше про себя. Я жестом указал на дверь и кошка подошла, мяукнув и скребя лапой. Опять издевается, вот уверен.
Пришлось подыгрывать и открывать скрипучую дверь, пропуская её вперед. Всё таки дама. Ох, сколько много у меня вопросов.
Увидев город, хранительница растерянно опустилась на свою пушистую пятую точку и наклонила голову, разглядывая сверкающие небоскребы. Что-то проурчала невнятно и по-человечески вздохнула.
— Долго же не призывали хранителей. Как же вы, — она обернулась ко мне, — без хранителей живете? Кто вас о бедах, болезнях и смертях предупреждает?
— Тааак, — я развернул кресло, которое так и осталось на палубе после нашего уютного вечера с княжной, и устроился поудобнее. — А вот теперь нам совершенно точно нужно поговорить.
Кара рассказала мне немного. Ну или я вопросы неправильные задавал. Но хранительница совершенно искренне расстроилась, увидев мегаполис. Потому что те духи, что были рядом, помнили иное время. Не было у них там, в своём эфире, родственников и подобного. Уходили одни и приходили другие. Просто знания успевали передавать. Но не сейчас.
Дух этот, с кисточками на ушах, был юным и болтался там у себя, вне времени и пространства, одни боги знают сколько времени. Ожидая, что придет на замену и получит знания другого хранителя. Оба мы с ней оказались без знаний и памяти, короче говоря.
Кровью дух получал воплощение, а уж почему такое, Кара не знала. Ну или предпочитала молчать. Вообще я поверил, что она по мере духов, подросток, вела себя натурально словно в центре бушующего пубертата.
Я не знал правильных вопросов, а она не знала, что ей рассказать. Я понимал, что для неё само её существование и детали этого кажутся очевидными. Поэтому решил осторожно выяснить в библиотеке.
Хотя, если хранителей рода давно не было, возможно от них избавились. Как вообще это возможно, я тоже не представлял. Кара лишь сказала, что такое невозможно.
А вот когда я спросил, что же за род у меня и чья кровь, то кошка очень натуралистично пожала плечами:
— Великий и древний конечно, у других не бывает хранителей. И тем более они не могут нас призывать. Не знаю кто ты, Илья, но знаю, например, что тебя яды не берут, да всякие зелья дурманящие. Это я могу через кровь почуять.
Кара говорила всё неохотнее, зависая на огнях ночного города. И я решил оставить её в покое, хотя бы на время. Для меня было шоком очутиться в новом мире, для неё этот мир, считай, такой же. Пусть освоится.
Я оставил дверь открытой и ушел спать. В голове бурлили мысли, не давая погрузиться в сон. Её короткое замечание о дурманах и ядах объясняло сразу несколько вещей. Почему я помнил ритуал пробуждения, например. Явно же что-то подсыпали, что на меня не подействовало.
Как и яд мары, который должен был меня свалить, но обошлось головокружением и слабостью. Это открывало море возможностей и море проблем. Хранители, в смысле те, которые храмовники, знали многое о разных наследственных особенностях. Но обращаться к ним означало сдать себя. Вдруг это качество настолько редкое, а моя генетическая родня не захочет оставить наследника в живых?
Мне же, как защитнику, изучать родовые хитросплетения было подозрительно. Это вообще не та область, которая хоть как-то мне должна быть близка. Даже из чистого любопытства.
Засыпал, а скорее отрубался, я с головой, больше похожей на рой потревоженных пчел. Они гудели на все лады и доставали вопросами. Поэтому я категорически пригрозил им подпалить пасеку и твердо решил устроить завтра вечером качественный мужской отдых. То есть послать всех нахер и провести вечер в одиночестве.
Не знаю, что бы подумала на это моя хранительница, но засыпал я именно с такой мыслью. Не забыть…
* * *Утром, явились, мать их, все, кто только мог. Кроме прекрасного пола, слава яйцам. Поднял меня наставник. Глеб воспользовался распахнутой для Кары дверью, зашуршал на кухне и разбудил ревом кофемашины.
Пришлось удивленно открыть один глаз. Я думал, что разнес вчера абсолютно всё. Глеб не обращал совершенно никакого внимания на фонтанчик, бодро пуляющий из разрубленного косой водопровода, и готовил нам кофе.
— Смотрю, ты знаешь толк в душевном отдыхе, — единственный одобрительный комментарий, который он выдал, обведя взглядом разгром.
После чего ушел на палубу, а я был вынужден ругаться, но подниматься. Ну почему мой хранитель не огнедышащий дракон, отгоняющий всех нахрен? Кстати, а где Кара? Котяра обнаружилась спящей в кресле. Её туша туда еле влезла, морду она положила на подлокотник и посапывала, прикрыв глаза лапой. Светало.
— Знаешь, Илья, — лениво начал монах, с удовольствием делая маленькие глотки. — Знал я, что животные мебель дерут, но чтобы так…
Ой, да идите вы все к демонам. Но после первого глотка божественного напитка я подобрел, передумал спихивать хранительницу и притащил себе ещё одно кресло. Спинка его треснула, но не развалилась, а вместо одной из отсеченных ножек пришлось подложить какую-то канистру.
И что-то мне подсказывало, что лучше пока ремонт не затевать, бесполезно.
Только я устроился и начал наслаждаться рассветом, прибежал Мишута. Он хмыкнул на нашу разношерстную компанию, Кара приоткрыла на него глаз и продолжила дрыхнуть. Посчитав это общим одобрением, пацан сгонял за сосисками и тоже вышел на свежий воздух.
Миха вообще ни слова не сказал о том, что увидел внутри. Точнее он сказал, что у меня там что-то течет и уселся у борта, завтракать.
Не успел этот мелкий проглот умять пол пачки, как заявилась команда. Я даже не спрашивал, какого вообще хрена всем резко не спится в такой час. Все обрадовались наставнику и радостно гудели, мешая мне дремать на первых лучах солнца.
