Евгений Гаркушев - Авалон-2314
– Почему вы решили, что я из двадцатого века? На мне что, написано?
– Как-то догадался, – ответил блондин. – Взгляд, знаете ли. Походка. Часы вот на руке, их теперь редко носят. Все пользуются таймерами внешних и имплантированных коммов.
– Таймерами чего?
– Коммуникаторов.
– Спасибо, понятно.
Метрдотель в ресторане… Что за чушь? Прежде я и бывал в ресторанах редко – регулярные походы по ресторанам – для богатых бездельников, а о том, чтобы там работать, даже не помышлял. С другой стороны, когда сын-летчик устраивается на рыбоводческую ферму и считает, что профессия рыбовода-профессионала ему вполне подходит, может быть, и правда стоит попробовать себя в ресторанном бизнесе? Но все эти «чего изволите» и «кушать подано» – не по мне. Лучше уж улицы подметать. Хотя, возможно, сейчас в ресторанах совсем другие правила? А метрдотель всего лишь контролирует работу роботов-официантов? Но тогда зачем нужен человек из двадцатого века?
– Оставьте мне свои координаты. – Я решил пойти на компромисс с собой. Вдруг и правда захочу заняться ресторанным бизнесом? Хотя нет, это называется совсем не так – бизнесом владеют, остальные в ресторане прислуживают.
– Разрешите подключиться к вашему интерфейсу? Я оставлю свои координаты и пакет документов по будущей работе.
Еще чего! Я инстинктивно отдернул руку. Кажется мне, что таким образом, при непосредственном контакте, легко подхватить вирус. Не биологический, а электронный, естественно. Кажется, и в просветительских брошюрках для только что воскрешенных было описано что-то подобное.
– Предпочитаю не обмениваться данными с незнакомцами на улицах. – Собственная фраза показалась мне забавно-жеманной. – Куска картона у вас нет?
– Увы, сейчас редко пишут на бумаге. Но вы можете запомнить мое имя: Сянг Хо. Китайский ресторан в торговом центре на Садовой.
– Сянг Хо? – в очередной раз поразился я, всматриваясь в лицо блондина. Нет, положительно никаких китайских черт! Глаза с европейским разрезом, нос картошкой, светлые волосы, самые обычные скулы. Но как я сразу распознал в нем китайца, не зная имени?
– Псевдоним, – подмигнул мой собеседник. – Я ведь работаю на китайцев. Общаюсь в вирте, а там моя внешность вполне соответствует.
– Понятно… – протянул я. – Постараюсь запомнить.
– Нет нужды запоминать. Аппаратура стандартных имплантатов записывает все ваши разговоры за день, за неделю или за месяц, в зависимости от настроек. Достаточно потом изучить запись.
– Спасибо, – кивнул я. – Не знал.
– Мы многого не знаем, когда приходим в мир снова, – философски заметил мнимый китаец. Или все-таки настоящий? Может быть, светлые волосы и большие глаза – результаты пластической хирургии?
Разговор с русским китайцем напомнил мне о том, что неплохо было бы обзавестись некоторой электронной аппаратурой. Подключаться к интерфейсам взятых напрокат мобилей, когда нужно поговорить с сыном или позвонить знакомой, не лучший вариант. Микрофон и динамик имплантатов годились разве что для вызова такси. В инструкции сообщалось, что они предназначены только для экстренных вызовов. Разговор с применением видеофона имплантаты не поддерживали – не те форматы передачи информации.
В отделе коммуникаторов выяснилось, что часы я покупал совершенно напрасно. Заметив их на моей правой руке, консультант-продавец сразу же предложил мне коммуникатор в форме массивного хронометра. Он надевался на левую руку, совершенно не мешал интерфейсу имплантатов, потому что жестко к нему прикреплялся, и был очень симпатичным. Кроме того, экран коммуникатора отображал текущее время совсем как обычные электронные часы. Коммуникатор работал как мобильный видеофон, голографический кинотеатр, портативный стереопроигрыватель, накопитель базы данных, навигационный прибор, мощный медицинский диагностер и, конечно, компьютер. По уверениям продавца, с этим коммуникатором можно было нырять на глубину до ста метров и выходить в открытый космос, ронять его на камни, забывать в общественном транспорте. Умное приспособление признавало только команды хозяина и разве что не ползло за ним следом – зато при случае просило прохожих отправить его по нужному адресу.
Стоил образчик современной техники больше ста рублей, поэтому я, с любезного разрешения продавца, соединился посредством прибора, который намеревался купить, с Кириллом и спросил его совета. Внук, стереографическое изображение которого возникло прямо посреди торгового зала, пожал плечами и сообщил:
– Цена обычная, функции – тоже. Стандарты для личных коммуникаторов едины. Главное, чтобы он нравился тебе внешне. Мне больше по душе дизайн «Омеги», а ты, если не ошибаюсь, собираешься купить традиционный «Восток». На качестве внешний вид сказываться не должен, начинка практически одинаковая. И еще: ты уверен, что хочешь наручные часы, а не хронометр на цепочке или коробочку наподобие мобильного телефона? Или, может быть, стоит имплантировать всю необходимую аппаратуру непосредственно в тело? Некоторые сейчас поступают так. Удобно: не потеряешь, незаметно, да и энергию можно брать непосредственно от нервных окончаний.
– По-моему, наручные часы предпочтительнее.
– Если ты к ним привык – да. Значит, покупай комм в виде часов. Не понравится – заменишь.
Кирилл отключился, не прощаясь. Наверное, я отвлек его от какого-то важного дела. Раньше, в прошлой жизни, он мог позвонить мне на работу не вовремя, когда я был занят важными делами. Теперь так поступил я. Растет внук!
Выходя из отдела коммуникаторов, я опустил купленный часом раньше в антикварном крыле торгового центра пластиковый хронометр в зеленый картонный ящик «для технического мусора». На его дне уже лежали три почти таких же изделия – двое мужских часов, черного и стального цвета, и ярко-красные женские часики. Сложно бороться с привычками. А еще сложнее – с прогрессом.
