Андрей Круз - Нижний уровень
— Ману, ты с Энн Хилли сам разговаривал о делах?
— Нет.
Без раздумий ответил, сразу. Остальных он сдал, что ее беречь?
— Точно? Не то, чтобы я тебе не верю, просто это важно, вспомни: ты с ней о чем-то договаривался?
— Нет. Все дела вел Грант. Еще девушка была, Джасмин, красивая такая, документы готовила, и все. Я с Хилли только пару раз поздоровался.
Нет, не врет. Что это дает мне? Да ничего не дает, если честно. Грант — «консельере», Энн — «крестная мать», или как там ее называть, сама ни во что не ввязывается. Недаром они даже на ячейки поделились, так?
— Ну вот и все, Ману. — Я начал ножом разрезать стяжки. — Вот и все, расслабься, не плачь, я никому не скажу, если ты, конечно, о нашей беседе не скажешь. Друзья снова, о'кей? Ты подставил мою девушку, я тебя побил, справедливость, верно? Но ты нормально, ты мужик, хорошо держался, мачо. Штаны фигня, в чистку сдашь или новые купишь. И прямо в машину отсюда беги, тогда никто не увидит. Понял? Прямо бегом. И дождь на улице, слышишь? Прямо отсюда слышно, Ману, ты прислушайся. Ну вымок, подумаешь? Под дождем потопчись, и тогда точно не заметят. Давай, Ману, беги. Звони мне, поужинаем, ага.
Еще подтирать тут за ним.
А Гранта, значит, тоже в список. Но он в нем и так давно уже. Они все в списке.
Глава 10
Ману убежал к машине, а мы с Джеффом стояли на крыльце, пережидая дождь. Если на нас сейчас никто не напал, то уже и не нападут, так что можно поговорить спокойно, подышать озоном. Время от времени громыхало, но уже далеко, с большим отставанием от сверкающих в тучах над заливом молний. Уходит дождь, и гроза с ним уходит.
— Скажи, что ты решил? — спросил Джефф. — Просто у меня такое ощущение, что я вроде бы это дело начал, а сам не вижу и половины картины. Что происходит?
— Происходит то, что правительство Соединенных Штатов через очень странную цепочку посредников изъявило желание пресечь деятельность этой непонятной и опасной организации. Путем ее физического уничтожения, потому что они опасны, а законной управы на них нет.
— И что ты хочешь сделать?
— А ты?
Джефф задумался. Точно, у него все же к законам уважения больше, так просто решиться ему трудно. Но решится, я его уже давно знаю, он подобную сволочь не терпит. Иначе даже не предлагал бы ему участвовать.
— Ну, если нет других вариантов…
— Надо придумать, как войти в «Маритайм Софт», — сразу перешел я к делу.
— Или выманить их оттуда, — предложил он свой вариант.
— Поджечь? — усмехнулся я.
— Неплохо было бы. — Он почему-то посмотрел на небо, словно ожидая увидеть на нем какую-то подсказку. — Но никогда не знаешь заранее, как оно загорится. Сразу погаснет или весь квартал до фундаментов. Поджечь не годится. Сколько их, по твоим расчетам?
— В офисе четверо или пятеро.
— Нелегальное оружие там есть?
— Может быть.
— Можно анонимно отправить полицию. Потом они выйдут, а там что-то можно придумать.
— Можно. А если не выйдут, а получат какие-то маленькие сроки?
— Ты в это веришь?
— Не очень, — ответил я, подумав. — Я даже могу, наверное, попросить их отпустить, но тогда мы окажемся в плохом положении. В сознании копов мы свяжем себя с убийством.
— А так не догадаются?
— Догадываться — одно, а знать точно — все же другое.
— Верно. Ладно, буду думать. Понадобится левое оружие, я полагаю.
— Ты добудешь или мне заняться? — спросил я, заранее зная ответ.
— Есть возможности?
— Предлагали недавно, — не стал я пускаться в подробности.
— Тогда ты. Только не торопись, может, придумаем что-нибудь другое.
— О'кей.
Я посмотрел на улицу. Ливень явно заканчивался, превратился в обычный дождь, а на востоке небо уже начало проясняться.
— Еще есть одно дело, — сказал я, отправляя со своего телефона координаты на телефон Джеффа. — Я завтра вечером поеду по этому адресу. Скорее всего меня там постараются убить. А я постараюсь отбиться. Хотел бы попросить тебя и Кике разведать место и организовать мне прикрытие.
Джефф удивленно поднял бровь, потом спросил:
— А тебе точно туда надо ехать?
— Точно. Мне надо… мне надо там нечто узнать. И кроме того, я думаю, что убивать меня будет не хозяйка. Убить мало, надо еще разобраться с телом, а убивать меня женщине… слишком много риска. Она подстрахуется.
— Энн Хилли? — уточнил он.
— Энн Хилли, — кивнул я, опять не произнеся ее настоящего имени. — Для того чтобы разобраться со мной, она привлечет кого-то из своих. Как минимум двоих. Если мы все правильно сделаем, то сможем сократить их численность. Причем вызовет она «боевиков», и тогда уже не будет так важно, сколько человек прячется в их офисе.
А еще мне просто надо знать. Знать точно, на сто процентов, кто она такая или что она такое. Потому что она все еще для меня… не знаю кто, но я постоянно о ней думаю. Не могу не думать.
— Я подумаю, как лучше сделать, — сказал он. — А ты бы ехал спать, у тебя вид уже, как у зомби из кино.
— Я себя и чувствую примерно так же. Поеду, действительно.
Уже когда Кике автобус подогнал, вспомнил, что так и оставил свой планшет в кабинете. Пришлось возвращаться, еще подумал, что примета дурная. А потом решил, что дурная она тогда, когда из дома выходишь, а здесь все дурное и примет не надо.
Отвез он меня все же не домой, а в госпиталь. К удивлению моему к Росите меня пропустили. Провели в палату, сказали, что у меня пять минут, и оставили с ней наедине. Охранник, расположившийся на диване в коридоре, сверил мою физиономию с фото у себя в телефоне, потом пропустил внутрь. Охранник был новый, представился как Ави, то есть Изя пустил своих израильтян в дело, тяжелая артиллерия вроде как.
Росита была вроде и в сознании, но не совсем. Поначалу я даже не понял, видит она меня вообще, а если видит, то узнала ли?
— Привет, — сказал я, и она чуть прикрыла глаза, вроде как ответив. — Ты все же молодец, guappa. Они тебя ни увезти, ни убить не смогли, а ты одного из них успела. — Я положил руку на ее ладонь, лежащую поверх простыни.
Я знаю, что говорю. Она из Картахены, она выросла на улице. Для таких, как она, сознание того, что тебя не поимели, — лучший подарок. А ее точно не поимели, одна девчонка против нескольких вооруженных мужчин — и вышла ничья фактически.
— Я тобой горжусь. Теперь выздоравливай, дальше все будет хорошо, я знаю. Почему — не скажу, это вроде как сюрприз, выпишут и тогда… Хорошо?
Я еще что-то говорил, потом заметил, как ее бледные губы растянула улыбка. Легкая совсем, но все же улыбка. Потом пришла медсестра и выставила меня из палаты, а сама взялась манипулировать с капельницами. Все, я теперь только мешать буду.
Из госпиталя вышел через другой вход, куда «Скорые» подъезжают, проскользнув через запретную зону. К дому пошел в обход квартала, на этот раз решив подойти с другой стороны. Подошел, но никакого белого «Транзита» не обнаружил, и вообще на том месте подозрительных машин не было. Или противник поумнел, или нет слежки.
Уже дома понял, что я еще и невозможно, просто дьявольски голоден. Почесал в затылке и даже не смог вспомнить, когда ел в последний раз. А, ну да, в самолете, поделил с О'Мэлли коробку тамалес, купленных на улице Медельина. И все.
Включил духовку, вытащил из морозилки пиццу. Потом выудил в ванной из аптечки глюкометр, уколол палец, выдавил каплю крови на полоску. Сто пятьдесят два, подскочил сахар. Кстати, таблетки тоже забывал принимать. Ну ничего, сейчас все закончится, и опять здоровый образ жизни будет. Бег, спортзал, мешок, диета. И еще название прибора всегда смешит: интенсивность глюков мерит, что ли?
Духовка разогрелась, приняла в свое нутро замороженный круг пиццы, а я взялся давить сок из апельсинов, разрезая их на половинки и прижимая поочередно к вертушке. Набралось на большой стакан и еще немного осталось в графине, и этот остаток я допил просто из носика.
Как-то странно себя чувствую. Вроде и готов ко всему, и в то же время какая-то неуверенность. Что-то на совсем уж отвязное ковбойство я собираюсь решиться. И эта поездка к Энн… Она мне точно нужна? А не грохнут ли меня там прямо с порога? Если у нее есть спуск, то просто подъедут снизу и поднимутся. Кто может помешать?
Спуск я почувствую. И буду сильно-сильно настороже, например. Но она и сама может меня пристрелить, дело ведь совсем нехитрое, если ты сам пришел. Но почему-то кажется, что этого делать она не будет. Сразу, по крайней мере. Почему? Потому что я знаю, между нами что-то есть, какая-то связь, пусть на темном, самом низменном, грешном уровне, но есть. И не только у меня от нее зависимость, у нее тоже.
Что это? Не знаю. Но именно оно должно не дать меня просто убить.
Другое дело, что, может быть, грош цена всем моим размышлениям и дыру в голове мне проделают сразу… Но все же хочется знать. Да и что я теряю? Стареющий дядя, одинокий и никому не нужный, с начинающимся диабетом, живущий на краю земли потому, что не с края пришлось смываться… Ну правда, за что мне надо держаться? В моей жизни в последние годы только Энн и случилась всерьез, все остальное было существованием, а не жизнью. Случилась и оказалась… Дальше можно не продолжать.
