Андрей Круз - Нижний уровень
— Спасибо. Я сделал то, что должен был сделать давно.
— Я понимаю.
Я и вправду понимаю, тут я не соврал. Что тут не понять? Другое дело, что поставить себя на его место просто не могу. И не хочу.
— Я… — он выглядел просто растерянным, не больше, — что-то должен с этим сделать? — Он показал стволом своего двухцветного пистолета на спуск в бункер.
— Мы сами все сделаем, — подошел Джефф. — Я вас отвезу к машине, пойдемте.
Гонсалес ничего не ответил и просто пошел к машине каким-то странным, неловким, деревянным шагом. Дарко открыл перед ним дверь, чего обычно никогда не делал. Джефф вытащил из багажника лопату, отдал ее мне, затем «Соренто» развернулась и исчезла на узкой грязной просеке в зарослях, а вскоре и звук мотора затих, увязнув в плотной зеленой листве и забитый птичьими криками.
— Бобби, — окликнул я Николсона, демонстрируя ему лопату. — Для тебя есть работа. И ты заметил, что ты живой? Копай хорошо, и я отведу тебя обратно.
— А как насчет остальных обещаний?
— Я пока не закончил с твоими друзьями. Но я ничего не забыл, не сомневайся.
Главное, чтобы для троих достаточную выкопал. А забросать нам нетрудно будет, справимся. Не забыть потом в «глоке» ствол и прочее на легальное сменить. Но позже, когда со всеми остальными закончим.
Кике вопросительно посмотрел на меня и показал незаметно пальцем на себя, потом на меня. Я ткнул в себя. Я начал, за все отвечаю, я все сам и сделаю. Посмотрел в спину идущему впереди Николсону и подумал, что сделаю даже с радостью. Зажился он.
Глава 9
Гонсалес решил покинуть страну. Это мне сказал Джефф после того, как отвез их в Колон и вернулся на «батарею Ричи». В общем, я его понимаю. Что для него здесь осталось такого, чем следовало бы дорожить? Возвращается в Америку, но не в Майами. И в результате дом он все же решил продавать. А можно это делать?
Если сломать дом, в котором есть спуск, — спуск останется? Я не знаю. Почему этот дом хотят купить?
Чем дальше, тем меньше сомневаюсь в том, что Ману меня продал. И не только меня. Я никогда не афишировал свои отношения с Роситой, и именно ее было бы трудно вычислить. Отчасти поэтому я даже не предлагал ей бросить работу, переехать или сделать что-то подобное. Но я пришел к нему с просьбой помочь ей — и ее попытались похитить. Брю звонили дважды с того самого номера, с которого Ману звонил мне. И теперь он очень хочет выкупить дом Гонсалеса.
Совпадение?
Я бы не стал на это ставить. Ни копейки.
Я вообще в совпадения верю слабо. Совпадение — этот попытка судьбы открыть глаза слепцу. Кто-то подыгрывает тебе, и твое дело не прощелкать момент.
— Ману! — Я набрал его на мобильный, по которому он стал теперь неожиданно доступен для меня. — Гонсалес хочет обсудить условия. Можешь приехать прямо в дом? Я тебя встречу.
— Когда?
— Через час?
— Буду!
Конечно, будешь, куда ты денешься. А я кофе допить еще успею.
Я дома, до Коста-дель-Эсте мне рукой подать, ключи от дома в кармане.
Так, кто еще на очереди? Отец О'Мэлли. Он в «скайпе»? Да, он в «скайпе». Отстучал сообщение:
«Можете говорить?»
Ответ пришел почти сразу:
«Да».
«Гонсалес сам рассчитался за семью. С ним все закончено, он покидает страну».
«Голосом можем?»
Вместо ответа раздался гудок вызова. Видео я не включал, он тоже.
— Было бы лучше, чтобы они оказались у нас, — сказал О'Мэлли, — но не могу сказать, что Гонсалес поступил неправильно с человеческой точки зрения. Бог ему судья.
— Я собираюсь скоро здесь все закончить. — Я чуть подался к микрофону, опираясь на локти. — Совсем скоро. А потом хотел бы покинуть страну. Не думаю, что для меня будет правильным здесь остаться.
— Мы же говорили об этом. Всю возможную помощь мы предоставим.
— Не только мне. Еще два человека, которых я не могу оставить здесь.
— Кто именно?
— Виктор и Росита.
— Мне сказали о ней. — Я услышал, как О'Мэлли вздохнул. — Храбрая девушка. Молюсь за ее выздоровление.
— Если кто-то из… этих, о ком мы говорим, останется здесь, а я уеду, то они отыграются на них.
— А Энрике?
— Я не уверен, что он согласится.
— Мы все равно будем его учитывать.
— Спасибо. Я очень на вас рассчитываю.
— Как и мы на вас. Они не должны сделать то, что делают. Не должны, понимаете?
— Я понимаю.
И опять же я действительно понимаю. Не должны. И даже не кокаин, понятное дело, меня беспокоит, он все равно идет в Америку тоннами и тоннами, не мое это дело с ним бороться. Мое дело уничтожить…
Все же мое?
А ведь да, так и есть, я его уже ощутил своим. И как-то совсем не шокирует желание иезуитов использовать меня и дальше для этого же. То даже думать про это не хотел, а то вдруг раз — и никаких вопросов. Как так вышло?
Думаю, что мое сознание соскользнуло на другую сторону после нападения на Роситу. Я вдруг понял, что это и мои личные враги, не Святого Престола, не федерального правительства Соединенных Штатов, не Панамы, а мои, личные. И счеты у меня с ними тоже очень личные. И я, откровенно говоря, очень хочу всех их убить. Вот так все просто и понятно.
И Энн?
А вот об этом я как-то до сих пор стараюсь не думать. И даже избегаю ее настоящего имени. Не хочу об этом думать, хоть и понимаю, что придется. Именно мне придется, потому что я опять же готов биться об заклад на то, что к ней ничего не притянешь. Твоя любовь, или что это такое, ты и решай. Все. Никто за тебя ничего не сделает, так уж эта жизнь устроена.
Блымкнул лежащий на столе телефон, получив сообщение.
«Так мы сегодня встречаемся?»
Ну вот, помяни… к ночи.
«Сегодня не могу. Завтра?»
«Жаль. Ок, завтра».
Мне нужен день форы. Хотя бы для того, чтобы подумать. Подумаю — и во всем разберусь. Наверняка.
«Я сразу забронирую столик».
Она откажется от ужина. Пригласит в свой дом в Коронадо. Если она согласится, то я все перепутал и ничего не понимаю.
«Поехали в Коронадо, пожарим креветок на гриле и выпьем вина».
Не перепутал. Не знаю, радоваться ли этому.
«Конечно. Во сколько?»
«В 7 нормально?»
«Отлично».
«Жду!»
Вот и я жду. Немного с ужасом. Немного в смятении.
Набрал номер Кике, дождался ответа.
— Ты еще живой?
— Я сутки ничего не делал у Ричи.
— Заезжай сейчас за мной, пожалуйста. И у меня планы для тебя на завтрашнюю ночь, не возражаешь?
— Я выспался. — Было слышно, как Кике усмехнулся. — И еще сегодня высплюсь.
— Отлично. Я — нет, к сожалению. Не выспался.
После Кике набрал Джеффа и попросил его быть в доме тоже. Сказал ему, что Паломарес приедет. Джефф меня сразу понял, сказал, что выезжает.
Ну вот, вроде к чему-то приготовились. Что машины в Колоне? Где стояли, там и стоят? Так и есть, ничто никуда не двигается. Так, дом… Энн… на Пунта Барко, так она говорила? И можно купальник не надевать с утра, а это значит, что первая линия. Что там нам «гугль-карты» покажут?
Пять домов всего на самом мысу на первой линии. Одна дорога в ту сторону. Один из домов, кстати, стоит отдельно от других, на месте впадения в океан маленькой речушки. Без гарантии, но мне кажется, что это он и есть. Энн говорила про уединение. А «уединение» — это как раз про этот самый дом. И единственная часть пляжа, которая не должна просматриваться от других домов. Без купальника.
Распечатать надо. А заодно координаты дома скинуть себе в телефон, потом дальше перешлю.
Что еще? Грасиэла Рохас. Нашел карточку с ее почтой, отправил письмо:
«Да пребудет душа вашего внука с праведниками, без забот и горя».
Она поймет. Хоть и не уверен в том, что Грасиэла сама читает почту. Кто-то ее известит, наверняка. Пусть знает, что за ребенка отомстили. Пусть не она сама, но то, что это сделал отец убийцы, — в этом есть что-то бесконечно справедливое. Все сделано правильно, я думаю.
Что еще забыл? Да уже ничего, пожалуй, можно идти.
Выбрался, оглядываясь, из дома, дошел до «Юрвэна», вставшего прямо у подъезда на аварийке, влез внутрь, задвинув за собой дверь. Кике покуривал в окошко, но дыма и в салон натянуло, ветер был как раз с той стороны.
— Едем к дому Гонсалеса, — сказал я, усаживаясь. Выкидываешь меня за квартал до него, я покажу, сам будь наготове. Винтовка здесь?
Кике молча похлопал по черному чехлу, лежащему на соседнем сиденье.
— Хорошо. То есть вот так будь готов, ко всему, вплоть до стрельбы. В случае чего твоя задача — прикрыть отход.
— Vale.
Автобус этот мы тоже почти никогда и нигде не светили, но все же надо быть осторожней, мало ли? Правда, о нем даже Паломарес не знает, сдать не мог. И зарегистрирован он не пойми на кого, по базе данных не найдешь. Нет, пожалуй, что он пока безопасен, если… если вот прямо сейчас за моим подъездом никто не наблюдал.
