Андрей Завадский - День Победы. Гексалогия (СИ)

Второй «Кобре» повезло меньше. Ее пилот слишком поздно выполнил маневр, и пусть заминка составила едва ли пару секунд, этого хватило, чтобы сверхзвуковая ракета 9М39 сблизилась с целью на расстояние, достаточное, чтобы сработал неконтактный взрыватель. Килограмма взрывчатки, который была начинена боевая часть ЗУР, было слишком мало, чтобы разрушить вертолет, но ее мощи хватило для повреждения редуктора винта. Лейтенант Фудзимото увидел, как завертевшаяся в воздухе юлой «Кобра» ударилась о землю, пропахав глубокую борозду, и осколки лопастей несущего винта разлетелись в разные стороны.

— «Аист-один», подбери экипаж, — приказал лейтенант. — «Аист-два», «Аист-три», огневое прикрытие!

Один из державшихся поодаль «Ирокезов» направился к месту падения «Кобры», над которой курился дымок, но пламени не было видно. Еще два, обогнув склон сопки, спикировали на скрытую дымзавесой колонну, обрушив на нее град реактивных снарядов. Каждый из UH-1 нес по две девятнадцатизарядные пусковые установки НУРС «Гидра-70», выпустив залпом весь свой боезапас. Ракеты метеоритами мчались к земле, прошивая колышущуюся серую пелену и отыскивая за ней цели. Мощи фугасных боеголовок, начиненных килограммом взрывчатки, хватало, чтобы проломить тонкую броню БТР, и несколько машин вспыхнули, подсвечивая оранжевыми отблесками изнутри уже рассеивавшуюся завесу.

Японские вертолеты пробыли ввиду колонны несколько десятков секунд, и с земли к ним потянулись огненные полосы трассеров. Лишенные какой-либо защиты UH-1, были одинаково уязвимы для 14,5-миллиметровых пуль КПВТ и снарядов автоматических пушек русских БМП, при прямом попадании разрывавших фюзеляжи на куски. Башенные установки бронемашин лишь номинально были предназначены для зенитного огня, но в воздухе оказались сотни снарядов, и теория вероятности сработала безошибочно. Первый «Ирокез» вспыхнул, и, беспорядочно кувыркаясь в воздухе, начал падать, врезавшись в землю и превратившись в огненный сгусток, поднявшийся в небо, словно освободившаяся от металлической «плоти» душа винтокрылой машины. Второй вертолет, получив несколько попаданий, снизился, уходя с линии огня, и, покачиваясь в воздухе, будто вдруг разучился летать, направился в тыл.

Тем временем третий «Ирокез» приземлился в нескольких десятках метров от поврежденной «Кобры». Распахнув дверцу кабины, один из летчиков выскочил наружу, бросившись к лежавшему на боку вертолету. В тот момент, когда он почти добрался до цели, в воздухе над головой пилота раздался громкий шелест, и стамиллиметровый снаряд, выпущенный из пушки БМП-3, молотом ударил по склону сопки. Наводчик боевой машины пехоты накрыл цель, находившуюся на обратной от него стороне возвышенности, уже вторым выстрелом, перейдя к огню на поражение. Оставшийся в кабине UH-1 летчик, увидев, как «Кобра» исчезла за сплошной стеной взрывов, сделал единственное, что только мог — рванул на себя рычаг штурвала, поднимая вертолет в воздух. Очередной снаряд, выпущенный русскими, промчался у борта «Ирокеза», взорвавшись прямо под ним. Ударная волна настигла вертолет, легко подбрасывая его, а последовавший за ней поток осколков изрешетил фюзеляж, добравшись до трансмиссии и топливных баков, и UH-1 рухнул на землю грудой искореженного металла.

— Убираемся отсюда!

Лейтенант Фудзимото вцепился мертвой хваткой в рукоятку управления, уводя свою «Кобру» как можно ниже и пропуская над собой потоки визжащего свинца. А майор Иволгин, только что переживший, пожалуй, самые жуткие мгновения в своей жизни, уже принимал доклады своих подчиненных. Когда вражеские вертолеты возникли в небе, и колонну накрыла огненная волна, офицеру стало страшно — не за свою жизнь, на мысли об этом времени попросту не было, а за то, что их сожгут на этом глухом проселке, так и не позволив вступить в честный бой.

— Уничтожены три БМП и один «бэтэр», — сообщил начштаба батальона, дрожащими руками пытаясь зажечь сигарету. — Повреждено еще пять машин, в том числе одна самоходка. Потери только «двухсотыми» не меньше двадцати человек.

— Японцы сделают все, чтобы остановить нас или хотя бы задержать, пока разворачивают свои силы против нас, отводя их от Петропавловска. А мы им не должны дать ни минуты лишней, или придется стучаться лбами в подготовленную оборону, захлебываясь собственной кровью. Все преимущества у противника — численность, огневая мощь. За нами — только скорость, и этим козырем мы должны побить все их карты! Никаких остановок, только вперед!

Подчиняясь приказу Иволгина, колонна пришла в движение, взревев на разные голоса десятками мощных моторов. В авангард выдвинулась рота на БМП, усиленная батареей противотанковых самоходных орудий «Спрут-СД», сейчас, после потери вместе с «Николаем Вилковым» САУ «Вена», ставших основой огневой мощи батальона, рвавшегося вперед, навстречу врагу. А впереди по-прежнему вился беспилотник «Пчела», в объектив камеры которого уже попали окраины поселка Усть-Большерецк. Остававшиеся на земле операторы, к которым присоединился сам комбат, изучали снятую с высоты в полторы сотни метров панораму.

Все это можно было увидеть и в средней полосе России — причудливое сплетение улиц, обшитые ярким сайдингом дома, соседствовавшие с серыми обшарпанными пятиэтажками-«хрущевками», припаркованные, а может просто брошенные на обочинах вымощенных давно потрескавшимся асфальтом автомобили. Но сейчас майора Иволгина интересовали вовсе не пейзажи медленно вымирающего поселка на окраинах великой страны, выглядевшего, будто готовые декорации для фильма в популярном жанре «постапокалипсис». Не отрываясь, офицер наблюдал за ползущими меж домов бронемашинами и суетящимися вокруг них фигурками солдат.

— Не меньше роты, — задумчиво пробормотал Иволгин, потирая заросший жесткой щетиной подбородок. — Занимают позиции вдоль шоссе. А там что, на футбольном поле? — Он указал оператору на экран, потребовав: — Сделай еще заход!

«Пчела», жужжа маломощным мотором, описала круг над поселком, направив объектив камеры на спортивную площадку, на которую заезжали большие грузовики военного вида. С них на землю спрыгивали люди в камуфляже, разбегавшиеся по сторонам. Изображение приблизилось, и Иволгин покачал головой:

— Минометная батарея! Похоже, стасемимиллиметровые. И хрен их выковыряешь, специально в жилом массиве позицию заняли!

— Гражданскими прикрываются, суки, — зло прошипел оператор, е отрывавшийся от экрана. — Как «духи»!

Беспилотник пошел на новый круг над позициями занимавшей позиции на окраине Усть-Большерецка японской пехоты, и вдруг экран подернулся «крупой» помех. Оператор, тыча во все подряд кнопки, растерянно обернулся к майору: