Андрей Круз - Рейтар

Из моего отделения Арио сначала хотел забрать Болло, помочь с бомбой для покушения на Берга, но потом почему-то передумал, решил людей из отрядов не смешивать, и так двое валашцев уже другим делом заняты, не тем, что планировалось. На банду Мака Шустрого и так немного людей осталось, не то что каждая рука – палец каждый на счету. А я, в общем, и рад был даже, что самая мерзкая часть нашего дела не на нас легла, а на других. Пусть они эту ношу тащат. Тем более что, зная дезертиров Дария, уже уверенно сказать могу – им оно и не ноша, наверное. Это мы к войску Дикого Барона примкнули без году неделя, а Дарий, насколько мне слышать довелось, еще с Северной войны с ним, ко всему уже привык и все повидал. Может, Арио поэтому мнение и поменял, не рискнул вольных в такое дело запустить.

У меня же главной заботой был поиск места, в котором Пателя можно будет захватить и увезти. Вроде и не такая сложная задача, а вот поди же ты, никак не находится решение. Много стражи вокруг, чуть что не так пойди – сразу тревога поднимется, а истории с погонями нам тоже не нужны, никак, тихо все должно быть.

Решение нашел Вилан, которого я за редкую сообразительность с собой и взял. Когда мы с ним пешком шли по тому пути, по какому каждое утро в одну сторону, а каждый вечер в другую шел Патель, он обратил внимание на лавку, торговавшую всякой настольной бронзой по немалым ценам, от ламп до пресс-папье и чернильниц. Располагалась она в коротком, всего в три дома, переулке, с противоположной стороны зажатом высокой каменной стеной. И этот переулок был единственным местом, в котором Патель хотя бы не был виден со всех сторон. И людей здесь ходило мало.

Заправлял в лавке один-единственный старикан, маленького роста, с длинными седыми волосами и с аккуратно стриженной бородой, одетый дорого и чисто, из чего я заключил, что или дела все же в лавке хорошо идут, или торгует он на самом деле чем-то иным, не бронзой этой самой, или у него и так деньги есть, а лавкой он занимается, чтобы не скучать, такое тоже бывает. Посетителей было мало, а если точнее, то мы их вовсе не видели.

– А что, Арвин, может, нам этой лавкой воспользоваться? – спросил Вилан. – Затолкать этого Пателя внутрь, да вместе с хозяином загнать в пристройку, вон дверь в нее.

– А из пристройки другая дверь есть? – спросил я.

– Не знаю пока.

– А надо узнать. И последить за хозяином, что он с утра и по вечерам делает. Хотя бы денек.

Торговец медовым печеньем передвинул свою тележку, а заодно успел поболтать с людьми, из чего мы узнали, что старикан и вправду денежный, дохода с лавки имеет немного, но продавать ее не собирается. Открывает ее рано, часов в семь утра, бессонница у него, а закрывает поздно, каждый день по-разному. Иногда пораньше, после чего идет в таверну «Тихий вечер», где играет в шашки с такими же стариками, а иногда закрывает поздно и идет домой. Живет он в том же самом доме, только на втором этаже.

Второй выход из лавки через пристройку тоже был, но как путь отхода вызвал большие сомнения: дворик там тесный и воротами закрыт. А сами ворота, это даже так видно оказалось, несколько лет не открывались. Загони фургон внутрь, и на это могут городские стражники внимание обратить, странно будет выглядеть, а если тащить этого самого Пателя до ворот, то могут просто заметить.

– А мы никуда его и не потащим, – сказал я уже Злому, с которым мы сейчас проезжали верхами мимо лавки, причем я уже в который раз.

– Хочешь прямо в лавке его и спрятать? – сразу ухватил мысль он.

– В лавке. Или у старика дома. Даже старику самому не велик ущерб, потому что с утра следующего дня начаться должно, а там мы и Пателя увезти уже сможем. Или даже властям передать.

– Можно, – кивнул Злой. – Точно, можно. Заставить все закрыть аккуратно, да и все. Только одну трудность вижу: а если кроме Пателя в переулке еще кто-то будет? Как в лавку его потащишь?

– А не знаю пока, – ответил я честно. – Подманить бы надо как-то, да вот как – не знаю.

– Патель из приличного общества, так что если его дама попросит помочь – он не откажет, я думаю. Нужно ведь, чтобы он только к двери подошел, верно?

– Лучше бы в лавку заглянул, – пожал я плечами, – но дам у меня в отряде нет. Ни одной. Не заметил?

– Даму я найду. – Злой одернул непривычно сидящий на нем приличного вида сюртук, потому как выглядели мы сейчас никак не бойцами и не охранниками, а скорее средней руки купцами, прогуливающимися по городу. – И будет она выглядеть именно дамой, а не потаскухой.

– А кто на самом деле? – решил я уточнить.

– А на самом деле воровка и мошенница, – засмеялся Злой. – Но именно такая, что приманивает жертв невинностью вида и умением держать себя княжеской дочерью. Никто пока не усомнился. Пошли, поищем ее, не будем времени терять.

– Пошли, коли так, – осталось согласиться мне.

Идти пришлось не близко, к самому порту, чему я и не удивился, весь темный люд, какой не совсем трущобный, в таких районах и обитал. Дело было к вечеру, начинало темнеть, и над окнами похабных домов уже зажигались красные фонари, под которыми в окнах стояли, подмигивая проходящим мужчинам, местные шлюхи. Открывались те кабаки, которые только с вечера и работать начинают, толпа все гуще заполняла узкие улицы. В городе, наоборот, все затихает, до выходных как минимум, а в этом месте жизнь вверх тормашками, почитай, что утро настало.

Вел Злой уверенно, явно знал эти проулки, и не так, как я, по карте, а ногами исходив. Но его близкое знакомство с городом Улле я и так давно приметил. Сначала он толкнулся в потерявшееся в глубине темного переулка здание с вывеской «Пансион «Бриз», перекинулся парой фраз с хозяином, приоткрывшим дверь на массивную цепь, потом махнул мне рукой, мол, дальше пошли.

– Еще днем ушла, говорят. Пошли в «Зингарское счастье», там она может быть, посмотрим.

Дальше мы шли совсем извилистыми переулками, протискивались в какие-то незаметные со стороны проходы, пару раз прошли через пахнущие помоями задние дворы, а затем вдруг оказались на довольно ярко освещенной, хоть и неширокой улице, у входа в большой трактир, над крыльцом которого горела целая гирлянда масляных фонарей, а в дверях стояли аж двое вышибал, что уже само по себе показатель «заведения в грязном месте». В хороших районах вышибалы так и вовсе не нужны, а в дешевых местах за таких обычно буфетчики.

Один из вышибал, смуглый, с черной кучерявой бородой, толкнул перед нами дверь, пропуская внутрь. Зал оказался неожиданно большим, заставленным круглыми столами под скатертями, что уже само по себе можно было роскошью считать. Стены крашены в темно-красное, пол под ногами чистый и выложен хорошей каменной плиткой, подавальщики в белом. И публика вокруг приличная, ни откровенно бандитских морд, ни загулявших мелких приказчиков.