Андрей Васильев - Дороги судеб

Я тогда мысленно стер со лба трудовой пот. На самом деле я очень переживал за то, что все три обладательницы магических талантов как-то не слишком стремились их развивать. Это было обидно, это были незадействованные ресурсы. И если юная француженка как боевой маг была не слишком полезна, то Милена очень бы нам пригодилась. Да и пригодится еще, я в этом уверен.

— Оставь ты его, пусть живет. — Одессит показал на Милену, которая, нахмурив брови, грозно смотрела на Джебе. — Что с него приварка? Я тебя умоляю. Дойдем до леса — зайца добудем или кого посерьезней.

Да, в лесу и в степи появилась живность. Все происходило так, как когда-то предвещали два наших умника. Сначала в реке заплескалась рыба, потом в воздухе начали жужжать насекомые и порхать птицы, причем сначала всякая мелочь, вроде малиновок и скворцов, а после и серьезные представители пернатых. Я видел сокола и аиста, Настя же говорила, что заприметила даже орла.

За птицами пожаловали и животные, причем по тому же принципу. Сначала мы увидели грызунов, и самый первый их представитель, попискивая, сразу же направился на кухню, видимо, движимый вечным инстинктом. Он плюнул на то, что на дворе был день и кухня у нас расположена под открытым небом. И даже на то, что там сроду не найти ни круп, ни сыра.

Я в жизни бы не подумал, что Генриетта умеет так кричать. Это был даже не крик, это был рев парохода в тумане, это был трубный зов, который мог бы сбить с панталыка слоновье стадо, заставив его заподозрить, что вожака вызывает на бой более молодой и сильный соперник. Нашу фрау главного повара испугала мышь. И не просто испугала — хвостатая гостья загнала ее на лавку.

Хотя, ради правды, мышь была знатная. Серая, здоровая. И наглая, как танк!

Впрочем, радоваться ей долго не пришлось. Нет, тогда она убежала, надо полагать, думая, что она теперь здесь царь и бог. Как бы не так!

Эволюция погнала животный мир на этой планете таким галопом, что мы только диву давались. Путь от крупного до великого, от мыши до медведя был пройден дней за десять или около того. Медведя, правда, мы не видели, но Аллочка, у которой в заднице было шило, что постоянно гнало ее куда-то подальше от замка, утверждала, будто слышала его рев.

В один из таких дней, когда Аллочка гуляла за крепостными стенами, у нас и появилось мышиное горе. Впрочем, горе явно не только мышиное, поскольку если раньше я грызуна считал наглым, то я ошибался. Куда ему было до Бандолеро,[3] сокращенно Банди.

Этого камышового кота в крепость приперла все та же Аллочка, которая с женщинами наведывалась в лес у Дальнего мыса, она же и придумала имя, которое шло безобразнику до невозможности. Она утверждала, что это не чистокровный камышовый кот, что он метис, но, глядя на желтоглазую усатую и мелкоуголовную рожу Бандолеро, становилось ясно — нет в нем домашней крови. И он точно гуляет сам по себе.

Но, как ни странно, он никому лицо не расцарапал, в первую же ночь передушил кучу мышей, надо думать, чтобы доказать свою полезность, поскольку жрать он их не стал, а выложил рядком неподалеку от кухни. В конце концов он покинул Аллочку, предпочтя ей в качестве хозяйки Генриетту. С того момента только она могла его гладить и только ее он хоть как-то слушал.

Я врать не буду — стороной его обходил. У него же под шерстью не мышцы — стальные канаты. А когти какие… Да и не люблю я кошек и котов. И никогда не любил.

Апофеозом же прогресса животного мира у нас пока считался лось. Ох и здоровая была зверюга! С чего он вылез из леса — неизвестно, по идее, его голоса наших женщин должны были спугнуть, а не приманить. Но он вылез. Себе на беду, поскольку Перстень, один из «волчат», поджарый парень родом из Прибалтики, не оправдал распространенного в народе мнения о некоторой заторможенности уроженцев тех мест и всадил в него очередь из автомата.

Нести эту зверюгу в лагерь было нелегко, но каким же этот лось оказался вкусным!

И что примечательно — все звери были аналогами земных. За все это время мы не увидели ни одного мутанта. Да что мутанта — даже просто неведомых зверушек не встречали.

А ведь они есть. Даже если забыть про ту нечисть болотную, то можно просто открыть Свод и почитать о том, какая фауна, кроме привычных нам видов, тут обитает. Синебрюх усатый, шишкунчик ильюшестый, сумчатник. Ну и памятный мне шушпанчик из рецепта. Если они в Своде есть, то и в мире быть должны. Вопрос только: где они ошиваются? Нам пока все это звериное изобилие не встречалось. Может, и к лучшему. Я, конечно, не знаю, насколько опасен шишкунчик ильюшестый, хотя мне почему-то кажется, что существо это на редкость пакостное и зловредное. Да и от синебрюха усатого я бы точно ничего хорошего не ждал.

Правда, наша профессура была склонна считать, что те ходячие пеньки на болоте тоже были частью фауны, но я в этом не был уверен. Не тянули они на животных, никак не тянули. Впрочем, со временем мы их проведаем и тогда точно выясним, кто они на самом деле. Индикатор проверки прост по своей сути. Если тело исчезает, значит, не животный мир.

Но в целом появление животных обрадовало нас до невозможности. С ними жить веселее. И сытнее. Мясо — это мясо, это тебе не сушеная рыба, тут стратегические запасы можно начинать заготавливать. Собственно, мы уже начали.

— Вон в той рощице есть родник, — оторвал меня от воспоминаний звонкий голос Милены. — Насть, помнишь это место?

— Мы тут Профа подобрали, — отозвалась Настя, улыбнувшись.

Да, это была та самая рощица, где мы в свое время устраивали привал, когда шли из леса к предполагаемой реке. Вроде как вчера было. Хотя что такое в масштабах Вселенной месяц? Миг. А ведь сколько всего произошло за это время.

— Привал полчаса, — скомандовал Наемник и по привычке поднес руку к уху — искал микрофон, чтобы сообщить об этом группе наблюдения.

Привычки вообще пока еще нас не покинули. Я, например, просыпаясь, всякий раз хочу стукнуть по кнопке будильника, Настя, когда над чем-то думает, инстинктивно ищет наладонник, шаря рукой у пояса, а одна женщина, которую совершенно не мучают головные боли, потому что их тут нет, периодически трет виски и жалуется на мигрень. Рефлексы.

— Вот черт. — Наемник, обернувшись, глянул на меня. — Не продумал я этот момент.

— Нормально, — успокоил его я. — Мы только нарабатываем опыт. Я бы тоже только-только об этом сообразил. Да оно так и есть на самом деле. Ничего, пошли кого-нибудь за ними. И охрану выстави, от греха.

Не скажу, чтобы я очень боялся нападения. Точнее, я все время был настороже, видимо, со временем это должно было стать моим привычным состоянием, но здесь и сейчас… Степь — она ровная как стол, видно далеко. И потом, без лишней скромности, мы достаточно крупный отряд, вооруженный если не до зубов, то очень неплохо по меркам этого мира. Не думаю, что вот так, без подготовки, кто-то на нас рискнет навалиться. Но бдительность терять нельзя.