По ту сторону границы - Виктор Климов
Но чтобы было так жарко, он не помнил. Или в детстве всё казалось не таким, как сейчас и зной воспринимался не так остро, или тогда здесь реально было не так невыносимо, как сейчас. Вадим даже подумал, что люди покинули это место (в голове опять промелькнула мысль - а где собственно это место находится) вовсе не по причине развала Союза и политико-экономических передряг, а из-за изменившегося климата, который стал гораздо более засушливым, чем обычно.
Хотя его отец однажды всё-таки обмолвился, что их заставу свернули и вывели войска из-за нехватки финансирования, которое он связывал с откровенным предательством Ельцина и его так называемой команды молодых реформаторов. Интересно, кто-нибудь из них вообще знал об этом месте, где бы оно ни находилось? Или кто-то в армии и спецслужбах, глядя на то, что происходит в стране, решил не ставить руководство, которому не доверял, в известность, и просто принял решение по-тихому свернуть миссию, чтобы однажды вернуться? Столько вопрос, а ответов ноль!
Он вспомнил кадры с берегов некогда обширного Каспийского моря, которое отступило на километры от привычной береговой линии, оставив ржаветь на песке рыболовецкие шхуны, подобно разлагающимся на берегу останкам выбросившегося кита. Там тоже по истрескавшейся от засухи поверхности вытанцовывали маленькие песчаные смерчи, да продолжали свой свой путь, подпрыгивая на неровностях ландшафта, бездушные ко всему окружающему перекати-поле.
Однако, может быть здесь не всегда так? Может быть, это просто такое сезонное явление? Типа есть муссонные дожди, которые непрерывно льют в определённые месяцы года, а тут вот всё наоборот - в определённые месяцы небесное светило жарит так, будто решило из тебя сделать добротный кусок вяленого мяса на косточке.
Окружающая обстановка не была похожа на то, как если бы кто-то отсюда бежал в спешке. Скорее, методично уходили, забрав с собой всё, что посчитали необходимым, а всё, что не имело большой ценности, побросали. Хотя, чтобы убедиться в этом надо бы зайти в какой-нибудь дом, или административное здание, и посмотреть, что да как там изнутри.
Впрочем, зачем заходить в какой-то дом? Он же может посетить непосредственно ту квартиру, где он жил с родителями! Главное - вспомнить, где располагалась их пятиэтажка. Он закрыл глаза и попытался воспроизвести в памяти убранные на её задворки образы и пейзажи.
Да, вот это здание, а вот это... Идти надо - туда! Он открыл глаза осмотрелся, увидел расплывающиеся в мареве казармы и пошёл туда, куда ему подсказывала интуиция и с детства удивительная память. Идти мимо знакомых ориентиров, которые тебе вообще стали казаться скорее сном, а не чем-то реальным, было увлекательно. Наверное, в этом и заключался замысел тех, кто позволил военным перевести сюда свои семьи: дети до определённого возраста воспринимают окружающий мир совсем по-другому, а когда они становятся взрослее, многие события из их жизни либо потягиваются дымкой неопределённости, либо и вовсе превращаются в сказочный мираж, который с каждым годом всё дальше и дальше задвигается на задворки памяти и превращается во что-то нереальное.
Попробуйте вспомнить самое ранее событие из вашей жизни, найти в закоулках памяти воспоминание, которое вы могли бы с достоверностью считать реальным, а не вымышленным детским воображением событием? Что, упираетесь самое глубокое лет в 5-6? То-то и оно. А то, что было до этого, вы можете увидеть только на фотографиях, причём у кого-то они вообще будут чёрно-белыми.
При этом ребёнок особо не задумывается, где именно он живёт, он просто живёт и наслаждается жизнью, полностью полагаясь на мудрых родителей, или других взрослых людей.
Вадим стоял перед типичной "хрущёвкой" и смотрел на дом снизу вверх. Деревянная дверь подъезда то открывалась, то закрывалась, поддаваясь порывам суховея. Жалобный скрип несмазанных петель разносился вокруг, отражаясь от пустых зданий.
"Дом, милый дом". Так вот ты какой! Вот где ты провёл один год своей жизни! Хотя по времени пребывания здесь Вадим был не уверен. Один года, два... Он помнил себя хорошо в пять лет, но за адекватность более ранних воспоминаний он поручиться не мог.
Вадим придержал дверь и отвёл её в сторону до конца. Петли не столько заржавели, сколько подверглись деформации и износу из-за вездесущего песка. Шаг через порог и он оказался внутри. Здесь и без того скудные звуки внешнего мира казались ещё более приглушёнными, о чего пространство вокруг наполнялось тайной и загадочностью.
Даже в Припяти было не так, как-то по-другому там было. Шаг, ещё шаг по ступенькам. Вадим быстро поднимался вверх. Как и в любой советской хрущёвки лифт здесь отсутствовал. Ну, в принципе, для пяти этажей он и не сильно нужен. А почему, собственно, "хрущёвки"? Наверное, потому, что их можно было возвести в короткие сроки и без особых затрат. Наверняка, финансирование на строительство этого городка затерялось где-то в финансовых ведомостях какого-нибудь ведомства, к тому же не факт, что статьи, на которые выделялись средства были хоть как-то связаны с армией или строительством. Закупили импортных племенных коров за валюту, коровы сдохли от сибирской язвы, не перенеся акклиматизацию. Сдохший скот закопали - концы в воду.
Если эти деньги вообще нашли отражение в государственной отчётности. Какая-нибудь чёрная касса типа той, из которой ЦРУ финансировало "Контрас". Если у Штатовских спецслужб есть тайные и неучтённые источники финансирования, то почему бы советским, а позднее российским коллегам не иметь что-то аналогичное. Да, так, пожалуй, было бы наиболее эффективно, учитывая обстоятельства.
А людям оформляли командировки на дальние заставы Родины, благо в те времена смартфонов с интернетом не было, и скрыть такие вещи можно было гораздо легче, чем сейчас. Тем более велась война в Афганистане, которая постоянно требовала людских ресурсов.
Вадим с замиранием сердца поднялся по лестнице, лифта в таких домах не предусматривалось.
Вот и обшитая дерматином дверь, который от времени и жаркого климата давно рассохся и потрескался. И до боли знакомые цифры "28", отчеканенные в небольшом металлическом ромбике.
Дверь оказалась заперта. Надо же, люди покидали это место и запирали двери? Значит уходили не в спешке, а спокойно собираясь. Впрочем, если судить по обстановке, что Вадим смог лицезреть снаружи именно так всё и было: люди методично собирали оборудование, машины, личные вещи и вывозили всё на материк. Оставался брошенный локомотив в тоннеле, но может быть, он всё-таки отслужил своё и его как ту жёлтую бочку оставили здесь исключительно из соображений экономии. А может быть, наоборот, с заделом на будущее: вдруг, пригодится, когда люди сюда вернутся. Заправили,
