Я [ненавижу] аристо - Рик Рентон
Я вдруг почувствовал, что не могу пошевелиться…
— А ты смешной… — Голос прилизанного хлыща снова шёл у меня из-под черепа. — Я убью тебя последним…
Невидимая сила резко отшвырнула меня к стене — совсем как того жандарма из подворотни. И хлопнувшись на задницу возле холодильника, я сначала даже не мог сделать вдох…
Мой импровизированный турникет на ноге Таисьи быстро развернуло обратно. И перемазанные в крови палочки рассыпались вокруг неё по грязному полу…
— Не бойся, дитя. Нам больше не помешают… — Гламурный подонок медленно пролетел над лежащей волчицей через всю комнату — прямо к сжавшейся от страха сестричке. А выдернутый из живота шприц безобидно зацокал по кафелю у входа. На длинной игле, похоже, не осталось ни кровинки.
— Дай мне… — Достигнув съёжившейся на подоконнике девушки, этот хлыщ снова протянул ладонь вперёд. — Дай мне свою руку, дитя…
— Д-да… Конечно, граф…
Да что же ты делаешь, дурища!!!
Я уже и не помню, когда во мне в последний раз бурлила такая ярость… Как-то раз у Тима младшего, после удачно спёртых без моего ведома конфет, к вечеру разболелся зуб. Детский обезбол почти не помогал. А в местной больничке, как две капли похожей на эту, накрашенная тётка на регистрации послала нас в самый конец очереди. Не смотря на объявление о том, что с острой болью можно сразу, без пары сотен кредитов, положенных на волосатую лапу, никто нас пропускать не собирался. И мне оставалось лишь скрипеть зубами, сидя на длинной лавке позади остальных больных бедолаг. Пока мой брат тихо подвывал рядом, держась за опухшее лицо…
Тогда он, конечно, сам был в этом виноват. Поэтому то чувство, которое вскипало сейчас во мне, было в десять раз сильнее…
— Как же ты прекрасна, дитя моё…
Нет. В сотню!
Их руки вот-вот встретятся. И этот подонок использует беднягу как салфетку. Прямо на моих глазах, ведь я для него тоже — пустое место. А я по-прежнему не могу пошевелить даже пальцем…
— Благодарю вас, граф…
А потом этот барчук выбросит её помойку, обрекая на самое жалкое существование из возможных… И судя по тому, как он уверен, она у него уже далеко не первая…
— М-м-м… — Приближаясь к трепещущей сестричке, летающий граф сладко заурчал своим приторным баритоном. Явно предвкушая близкое удовольствие. И вместе с этим нарастающим урчанием во мне росла просто волна кипящего огня, готовая вырваться из груди в гневном вопле…
— Ы-А-А-А-А-А-РГХ!!! — С моего тела словно свалилась бетонная плита. И, отпружинив от стены, я подхватил на лету одну из окровавленных деревянных лопаток. А пока прилизанный хлыщ с удивлением оборачивался, я на бегу сломал её об колено и с размаху вонзил сложенный пополам кусок дерева прямо в оголённую бледную грудь под белоснежной сорочкой. Попав точно между рёбрами, я налетел на тупой конец деревяшки всем телом, вогнав её внутрь почти целиком. И после того, как невидимая сила вновь откинула меня к стене, летающий граф удивлённо уставился вниз — на быстро расплывающееся по белой ткани багровое пятно.
— Ты… — Ошарашенный обсидиановый взгляд резко поднялся на меня. И на его лоб, наконец-то, упала липкая прядь, нарушая идеальность зачёса и обнажая раннюю лысину на макушке. — Ты… Ты к… кто-А-А-А-А-А!..
От ног до головы парящего в воздухе хлыща быстро поднялось ярко-рыжее пламя. И когда занялись воздетые вверх руки, отчаянный вопль боли превратился в клокочущий хрип.
А уже через секунду я снова видел перед собой вытаращенные глаза перепуганной медсестрички. То, что осталось от незваного гостя, сейчас лежало перед её перепачканными в крови туфельками — небольшая кучка тёмно-серого пепла. И ещё немного прозрачной пыли медленно опускалось на неё сверху.
На белом потолке после этого живого факела не осталось ни следа. Лишь снова мигнула лампочка внутри небольшого белого бугорка.
И больше меня уже ничего не держало. Тесная невидимая преграда испарилась одновременно с этим подонком.
Я тут же подлетел к смертельно бледной Таисье:
— Ты вообще медицине училась или нет⁈ — Обратившись к ошарашенной дурёхе, я снова изо всех сил прижал тампон к ране. Но алое пятно неумолимо росло даже сквозь толстый слой бинтов. — Что делать, чтобы она не умерла⁈ Есть тут какие-то специальные средства⁈ Какие-нибудь… Не знаю… Загустители… Или анти… анти… Короче, чтобы кровь остановить! А⁈
Снова глянув на медсестру, я увидел, что она до сих пор лупит свои потёкшие глазки на кучку пепла.
— Да приди в себя уже наконец!
— Вот… — Сестричка вдруг указала на пепел. — Вот это должно помочь…
— В смысле⁈
— Это… Это же был граф Кривошеин… — Девушка всхлипнула и быстро вытерла то, что натекло у неё под носиком. — Младший…
— Да хоть старший! Что значит «должно помочь»⁈ — Одной рукой я продолжал удерживать тампон, а второй махнул в сторону пепла, брызнув на него волчьей кровью. — Вот это дерьмо⁈ Как⁈
— Да, именно так… Именно так надо немного смешать с кровью… А потом положить на рану…
— Это тебя в медшколе научили?
— Нет… Это меня дедушка научил… Он знахарь… Был… — Сестричка, кажется, окончательно пришла в себя. Опустившись на колени, она зачерпнула немного серой пыли и перемешала её в ладони с капельками крови Таисьи. — Кривошеины давно этим славятся… Ещё с тех пор, как Валакию завоевали…
— Уроки истории позже! — Я приготовился убрать тампон с раны. Ничего больше не поделаешь. Ведь…
…Всё равно времени уже почти не осталось…
Отогнав навязчивое воспоминание, я снова глянул на сестричку:
— Готова?
— Сейчас… — Девушка опустилась на колени — прямо в кровавую лужу. Коротко шепнув что-то в кулачок с зажатым внутри пеплом, она подползла чуть ближе и протянула его к ране. — Теперь готова…
— Давай!
Как только я убрал бинты, из длинного пореза снова брызнуло. Но сестричка тут же прижала к ране испачканную пеплом ладошку.
Кровь ещё несколько секунд обильно просачивалась сквозь её тонкие пальцы, унося с собой сгустки сырого пепла. Но вскоре пульсация заметно ослабла.
А когда внучка знахаря убрала ладонь, под кровавыми разводами от раны не было и следа. Не осталось даже тонкого шрама.
— И всё? — Даже после всего произошедшего, я ещё не вполне доверял собственным глазам.
— Нет… Ещё надо так… — Глянув на бледное лицо Таисьи, сестричка вдруг нарисовала у неё на лбу кровью что-то похожее на перекрещенные сабли. И снова чуть слышно зашептала. — Таисья Волкова-Нижгородская… Да пребудет с тобой сила рода… Да услышат враги твой голос… Да убоятся его ныне и присно и во веки веков… Да будет так… — На меня снова глянули её покрасневшие от слёз глаза. — Теперь всё… Только… Только я сама ещё никогда так не делала… Без дедушки…
— Вроде ничего сложного… — Я откинулся спиной на холодильник и перевёл дух, присматриваясь к лицу своей бездыханной напарницы. Кажется, она стало чуть менее бледным. — Тебя как зовут-то?
— Ульяна.
— Рад знакомству. — Я протянул ей перепачканную в крови руку. И Ульяна, робко улыбнувшись, тихонечко её пожала.
— А меня… — Я опять вспомнил, как она ко мне обращалась. И решил рискнуть, пока рядом точно не было ни одного аристо. По крайней мере — в сознании. — А меня, по-твоему, как зовут?
— Вас? — Глазки знахарской внучки удивлённо захлопали. Но, видимо решив,что это какая-то проверка её профессиональных качеств, она быстро спохватилась. И произнесла достаточно уверенно. — Вас зовут Евгорий Всеславович Шубский, князь Приаральский и…
— К-как⁈ — Я чуть не поперхнулся от удивления.
Ты не тревожься, Гор…
— Ой, я опять ошиблась? — Ульяна снова взволновано запричитала. — Простите, пожалуйста, князь… Я ещё не успела хорошо всех учеников выучить по имени-отчеству…
Она сбивчиво тараторила ещё какие-то оправдания про то, что меня только что перевели сюда откуда-то из-за Североаральского хребта, где располагалась вотчина моего не особенно могущественного, но всё-таки родовитого папеньки. А в моей голове в это время продолжал звучать голос опричника из подворотни:
Тебе понравится твоя новая жизнь…
— Похоже, я всё-таки опоздал. — Теперь этот же голос долетел до моего слуха откуда-то сбоку. — Но, как посмотрю, ты прислушался к моему совету. Не поверил и ему тоже. Поэтому всё ещё жив.
Я быстро оглянулся на вход. А Ульяна, почему-то просто продолжала кротко смотреть на меня, словно смиренно ожидая наказания за ошибку.
Стоящий в дверях опричник был одет в то же самое классическое пальто и дорогой с виду костюм. Его короткие зачёсанные
