Первое поселение - Андрей Валерьевич Степанов
— То есть, оружие может быть не очень длинным, но тяжелым и оттого смертоносным? — уточнил я, прикинув, что замечание дельное. И уже не выглядит такой уж условностью.
— Да, парень, — наемник подкинул нож и ловко поймал его. — Иногда можно орудовать и топором, и пикой. Если ты умеешь драться, то любое оружие будет смертоносным. Но очень важна спецификация. Едва ли есть универсальные бойцы, которые одинаково мастерски владеют как топором, так и мечом. Или пикой. Или булавой. Везде есть своя тактика и чем лучше ты владеешь оружием, тем больший урон можешь нанести.
После слов наемника простая формула, заданная Отшельником, существенно усложнилась. Помимо размеров оружия, силы и ловкости добавился еще и навык владения. Интересно, он дает какой-то множитель? Это я не преминул тоже спросить у наемника.
— Странный вопрос. Чем лучше владеешь, тем больнее бьешь. По-моему, это очевидно.
— Ну... да, — я замялся. Странный вопрос, который я задал нормальному человеку лишь потом, что думал, что нахожусь в какой-то игре. Квесты, задания, характеристики, параметры. Формулы. Опыт. Ведь все это действительно можно использовать в реальности. А реальность — подвести под формулы и числа. Я помотал головой. — А почему тогда нельзя было сказать про это в деревне?
— Потому что селяне не должны знать того, что им не полагается. Потому что разговоры про оружие в наше время... не то, чтобы под запретом, но неудобны. Могут потом появиться лишние вопросы, — он вернул мне нож.
— То есть, как я понял, — я вернулся к теме силы и прочих параметров. — Смертельный удар можно нанести лишь в том случае, если у меня будет максимальный навык или хорошее оружие?
— Определенное сочетание параметров тоже играет свою роль. Удачный удар, например. Отвлечение противника, — начал перечислять наемник. — Его навык. Защита. И многое другое.
— Черт, как сложно... — протянул я.
— Еще бы! Иначе каждый пошел бы воевать. Просто потому, что он знает, как надо бить и так далее.
— Ну да, учиться надо.
— Хочешь — могу научить. За определенную плату, — тут же ответил мне наемник. — У меня хорошо с опытом, но не могу сказать, что я владею идеально как мечом, так и другим оружием. Хотя у тебя и меча-то нет. Так что повремени. Может быть, к моменту, как у тебя будут деньги, чтобы нанять меня для охраны твоей деревни, то и меч у тебя будет. И тогда я тебя поучу. В этом случае — бесплатно.
— А если захочу до?
— До момента, как ты меня наймешь? Отдельная цена. Договоримся, — подмигнул он. — Пусть это будет бонус герою, который на моей памяти первый, кто решился что-то строить, а не уничтожать.
— Да ну! — удивился я. Особенности системы запомнил я без труда, а вот особенности мира, который продолжает воевать, даже когда он стоит на краю гибели — никак не мог взять в толк. — Неужели никто не пытался остановить войну?
— Нет, почему же. Были люди, которые хотели мира. Но искали они не настоящего мира, к сожалению. А выгоды. Построить новые торговые империи, подчинить новые территории. Вот почему Мордин и Пакшен воюют. А незадолго до моего рождения эти города помогали друг другу. Десятью годами позже они пытались торговать, но и это не понравилось некоторым людям. И потому города начали войну.
— Как же люди выжили? — с ужасом спросил я. — Столько лет идет война!
— Люди, — усмехнулся Конральд. — Люди больше похожи на тараканов, чем думают. Они выживут где угодно и как угодно. Они будут есть себе подобных, будут убивать себе подобных, чтобы выжить самим. Готовы объединяться для того, чтобы потом предать, когда станет неудобно. И воевать, воевать и воевать. А что, в мире, откуда ты пришел, не так? Ты что, откуда-то из другого измерения?
— Я не знаю, откуда я. Но не помню, чтобы у меня было то же самое.
— Неважно, откуда ты, Бавлер, — вздохнул наемник. — Везде, где есть люди, будет твориться одно и тоже. Просто потому, что люди везде одинаковые. Везде обманывают. Везде эгоистично действуют себе во благо, не думая, что при этом они действуют себе во вред. Потому что вред другим никогда не приносил пользы тем, кто этот вред причиняет. Аукнется он через год, два или двадцать лет — неважно. При краткосрочной выгоде это всегда долгосрочный проигрыш.
— Ну и философия, — воскликнул долго молчавший до этого Аврон. — Даже не знаю, как это понимать.
— А тебе пока и не надо понимать, — ответил ему Конральд, впервые обратившись непосредственно к Аврону. — Пока не надо. Твой друг тебе объяснит, если сочтет нужным.
Мне показалось, что наемник нарочно или случайно, вбил клин между мной и Авроном, обратив внимание на разницу между нами. Сперва это ненароком сделал я, а теперь еще и Конральд добавил. Неудивительно, что Аврон волком смотрел на меня. Правда, ненадолго.
Вскоре он забыл об этом и вел себя, как ни в чем не бывало. А мне действительно было, над чем подумать, потому что Отшельник не сделал и половины от известной половине этого мира системы.
Что за упрощенные формулы без половины переменных? А если бы мне пришлось махать мечом? Драться не на жизнь, а на смерть? Каким-нибудь полуторным мечом? А что, шесть очков силы — и три четверти от него, да четверть ловкости от трех очков. Четыре и три четверти. Выглядит неплохо.
А теперь добавим к этому размеры полуторного меча — это метр клинка. И три килограмма веса, может, чуть больше. Умножаем и получается солидное значение в четырнадцать с четвертью. Вроде бы и ничего для новичка, но если взять навык, который у меня близится к нулю, то и получиться почти что ноль! Удачу, защиту, отвлечение — я прикинул, сколько параметров я не знаю, и решил, что пара ударов мне грозит весьма быстрой кончиной.
Со вздохом я продолжил путь. Если приятный бонус от Конральда был неожиданным, то что говорить про мину, которую заложил под меня Отшельник!
Глава 8. Нички и Бережок
