Зомбосвят - Сергей Александрович Арьков
— На работы тебя определят завтра, — пояснил Андрей. — Новички первый месяц трудятся на самых, так сказать, непрестижных участках. Это чтобы ты заранее представлял, что тебя ждет.
Павел вспомнил свои жуткие скитания по кишащему мертвецами миру, и едва не заявил, что готов ладонями вычерпывать содержимое выгребных ям, лишь бы не возвращаться к своему крысиному существованию. Но промолчал. Потому что вычерпывать ему, на самом деле, не больно-то и хотелось. Однако он не боялся предстоящей работы, какой бы трудной она ни была.
Андрей удалился, и Павел, немного посидев на своей новой кровати, отправился осматривать местные достопримечательности. Как-никак, Цитадель теперь была его новым домом. Новым, и, вероятно, последним. Покидать ее Павел не собирался. Уж он-то прекрасно знал, каково живется там, за высокими стенами. Выживание в условиях наступившего апокалипсиса только кажется увлекательным и захватывающим приключением, а на деле это опасное и унылое существование вечного мародера и затравленной жертвы, которая каждую секунду ожидает услышать за своей спиной голодное рычание мертвеца. Нет в этом никакой романтики и никакого кайфа. Это поганая жизнь одичавшего бомжа, и только.
После долгих месяцев одиночества обилие людей вокруг него слегка пугало Павла. И хотя люди, полностью поглощенные своими делами, не обращали на него никакого внимания, Павла все равно не оставляло болезненное чувство, что за ним непрерывно следят, и делают это отнюдь не из добрых побуждений. Поэтому, немного побродив внутри крепости, он поспешил покинуть ее, дабы осмотреть местность снаружи. На воротах стояла охрана, а чуть дальше, на въезде на огороженную бетонными блоками стоянку автотранспорта, располагался мощно укрепленный блокпост. Но ни на воротах, ни на блокпосте его не остановили, и даже не пристали с расспросами на тему того, кто он, собственно, такой, откуда и куда направляется, и имеет ли для предъявления какие-либо документы. Павел беспрепятственно покинул Цитадель, и медленно побрел вдоль высокой крепостной стены, избегая, впрочем, вплотную прижиматься к ней. Кое-где на стенах до сих пор велись строительные работы, так что имелся шанс поймать на голову кирпич, кусок арматуры или иной малоприятный предмет.
Вокруг всей Цитадели, на расстоянии пятидесяти метров от защитной стены, протянулся целый вал, образованный бесчисленными мотками колючей проволоки, развешанными на сваренных из прутов толстой арматуры «ежах». А за колючкой начинались огороды. Павел разглядел одну единственную сельскохозяйственную культуру — картофель. Похоже, кроме нее в этом году не сажали вообще ничего. Вдалеке маячили невысокие постройки, которые, как впоследствии узнал Павел, являлись фермами, где держали кур, свиней и иную живность. Еще он разглядел дозорные вышки, расставленные вдоль сетчатой ограды, опоясывающей всю занимаемую людьми территорию. Поскольку делать было особо нечего, он отыскал брешь в колючке, и побрел через огороды к внешнему периметру колонии. Остановить его никто не пытался. Если дозорные и заметили его с вышек, они не проявили к одиноко бредущей через картофельное поле фигуре никакого интереса.
Вскоре Павел достиг сетчатой ограды. Та оказалась куда надежнее, чем выглядела издали. Два слоя стальной сетки были натянуты на толстые металлические трубы, основательно врытые в землю, а то и вовсе забетонированные. Даже живому человеку перебраться через такое препятствие было бы затруднительно, а уж безмозглые зомби наверняка увязнут в ней навсегда. Если только некто разумный не будет руководить тухлой братией.
Павел вспомнил слышанные рассказы о некроманте, и ему стало не по себе здесь, у самой границы отвоеванного людьми мира. Пусть вожак Цитадели и был уверен в том, что иных разумных монстров на свете не осталось, но ведь он мог и ошибаться.
— Я бы еще всю территорию за оградой заминировал, — вслух произнес Павел, который давно выработал привычку беседовать с самим собой.
Впрочем, не исключено, что там и были минные поля, просто он еще об этом не знал. Решил выяснить это при случае, чтобы случайно не забрести в смертельную ловушку.
Вдоволь нагулявшись, он вернулся в свою комнатушку, улегся на койку и задремал. Задремал неслабо, так что разбудил его уже вечером явившийся с работ сосед. Павел, давно выработавший привычку спать чутко, и пробуждаться от каждого шороха, сквозь сон услышал шаги в коридоре, открыл глаза и сел. В тот же миг дверь распахнулась, и в комнатушку вошел молодой мужчина, высокий и худой. На глаз ему было лет двадцать пять, или около того. Выглядел он изможденным, его лицо приобрело темный загар от долгого пребывания на солнце. Прикрыв за собой дверь, он обернулся, и только сейчас заметил в комнате еще одного человека.
— Привет, — произнес пришедший.
— Привет, — ответил Павел.
— А ты кто?
— Меня сюда подселили. Андрей сказал, что я пока тут буду жить.
— А, понятно, — мужчина кивнул головой, и тяжело опустился на свою койку. — Ну, значит, будем соседями. Я, кстати, Константин, но ты зови просто Костя.
— Павел.
Они пожали друг другу руки.
— Давно в Цитадели? — спросил Костя.
Павел рассказал, что уже несколько дней, только все это время он провел в лазарете, где старательно отходил от последствий употребления коварной тушенки.
— Да, бывает, — сочувственно покачал головой Костя. — С кормежкой надо поосторожнее. Не гляди, что там на банке выбито. На банке выбито одно, а в банку наложено другое. Я вот тоже так однажды горошком полакомился…. Провались он пропадом, этот горошек! Больше в рот его никогда не возьму. И, главное, ни запаха не было, и вкус, вроде, обычный, но несло меня с того горошка так, что до сих пор вспоминаю и вздрагиваю.
— Вот у меня та же история, — сдержанно улыбнувшись, поведал Павел. — Тушенка как тушенка, а я из-за нее чуть богу душу не отдал.
После чего оба замолчали, и какое-то время сидели в тишине. Первым вновь заговорил Павел.
— Слушай, — спросил он, — а как оно вообще здесь живется?
Костя поморщился.
— Да я сам тут всего месяц с копейками, — признался он. — Что могу сказать? Работать придется много. Очень много. Я вот, например, уже четыре недели раствор замешиваю. Вот, полюбуйся!
И он показал Павлу свои ладони, украшенные богатым ассортиментом разнообразных мозолей всех размеров, цветов и возрастов.
— Вручную замешиваешь? — удивился Павел. — А разве здесь нет мешалки?
— Да она, может, и есть, — тоскливо протянул Костя, — только куда ты штепсель воткнешь?
— Есть же генераторы. Я видел.
— Для генератора бензин нужен, а бензин нынче дорог. Кто побогаче, тот может себе и генератор и
