Печать правосудия - Артём Кочеровский
– Никита, если ты промедлишь, то Виноградов найдет другого человека.
– Какой ужас.
– Послушай…
– Мне это не интересно.
– А что тебе интересно? – она скрестила руки на груди.
Она прекрасна знала ответ, но всячески старалась его не слышать.
– Я понимаю твое желание получить способность, – её голос сделался мягким. – Но вдруг не получится? Ты можешь потратить уйму сил, денег и времени и не получить взамен ничего. Ты же прекрасно знаешь, что в спец школе не гарантируют…
– Да, я знаю, – я улыбнулся, не желая портить Наташе настроение. – И всё же я попробую.
Она заботилась. Её можно понять. Специализированная школа корректировки способностей не даёт никаких гарантий. По статистике примерно двадцать процентов учеников решают проблему рассеянных сил. Один к пяти – не самые лучшие шансы. Однако, у меня не было сомнений. Хоть одни к ста. Если существовал хоть малейший шанс обрести настоящую способность – я им воспользуюсь.
С недавних пор я хотел разобраться со своей рассеянной силой ещё сильнее. Мы с ребятами могли лишь догадываться о случившемся в Фитолекаре. Никто из нас прежде не видел самопроизвольно выползающую силу. На то она и сила. Сила находится внутри, а ты решаешь, как ей распоряжаться. Прикладываешь её, но никак не размазываешь её в пространстве, словно проливаешь кетчуп из открытой банки. Со мной случилось что-то похожее. Сила просто вытекла из руки и потянулась к артефакту.
Не придумав объяснения лучше, мы сошлись во мнении, что дело тут в особенности арта и рассеянной силе. И то, и другое встречалось не часто. Пусть будет так. И все же у меня осталось ощущение, что все сложнее.
Хлопнув дверью, я побежал вниз по лестнице. Внутри бурлила сила и рвалась на свободу. Нужно срочно найти Фигеля, иначе это плохо кончится.
… … …
– Иди погуляй! – сказал Шумякин лейтенанту.
Лейтенант Курочкин лишних вопросов не задавал; схватил бумаги и вышел. Вообще, у Шумякина был отдельный кабинет. Можно поработать и там, но сдавливают стены. Шумякин предпочитал комнату для совещаний, в которой лейтенанту достался стол. Тут можно было раскинуть мозгами и навернуть пару сотен шагов вдоль стены. К тому же в переговорке была доска. Шумякин прищурился, разглядывая её содержимое. Безобразие. Сводки четырехмесячной давности и фотография «грибного колдуна», который уже как полгода торгует обычными лисичками на рынке. Шумякин лично готовил по нему данные и направил в центральный район для печатника. Печатник по заявке отработал; больше грибник не может превращать обычные грибы в галлюциногенные.
Итак, печатник. Осталось несколько дней, чтобы найти его. Но где его найти? Шумякин поскрёб щетину и почувствовал, как медленно истощаются силы – расходуются на углубленное мышление.
Гребанный Коломов. Чем только по долгу службы ни приходилось заниматься Шумякину. Опрашивать свидетелей, проводить допросы, преследовать преступников, стрелять, убивать и самое страшное – готовить годовой отчет. С последним он нахлебался дерьма больше, чем со всем остальным. Хрень с поиском печатника не входила в его обязанности. Он – старший следователь муниципального отдела ОБНИС. Он должен отрабатывать по заявлениям о незаконном использовании способностей либо заниматься собственной сыскной деятельностью. Собирать фотографии, показания, доказательства и отправлять дела в центральный участок печатнику.
Какого хрена он сейчас должен искать печатника в их отдел?! Может стоит ткнуть оборзевшего полковника мордой в должностную инструкцию? Как бы ни так. После разговора с Безликим вариантов не осталось. Печатника придется найти. Но где?! Вашу мать, если их так просто найти, то почему они не работают в каждом участке?
Накатили мысли о том, какое же он ничтожество. Шумякин израсходовал силу и почти выветрил ненужные мысли из головы. Промелькнула лишь прощальная отвлекающая мысль: «Нужно было уволиться ещё будучи майором».
– Майором, – повторил он вслух. – Майором…
Последствия? Да кто ж его знает? Теперь, когда на карту поставлены жизни его дочери и бывшей жены… К черту последствия! Между плохим и очень плохим вариантами, он выбирал первый. Хочется верить, что он правильно их взвесил.
В этот раз сторожа Владислава Шумякин прошел легко. Тот что-то пробормотал как обычно, но Шумякин его не слушал, рявкнул о важности своего дела и поспешил в архив.
Спустя полчаса усердных копаний и тридцати чихов… Вот оно! То самое дело. Шумякин заглянул внутрь. Ничего необычного. Бумажки лежат ровно, никаких признаков стороннего вмешательства, много пыли. Многие годы сюда никто не лазил.
Он достал канцелярский нож и отодрал фейковую печать «Совершенного секретно». Теперь у него в руках лежало обычное дело. Дело подростка по имени Майоров Никита.
… … …
– Не отвечает! – крикнул я в пустоту переулка.
Сука! Посмотрев на руки, я увидел раздувающиеся вены. Они набухали и становились всё больше. Во дела! Затем вены поменяли цвет с телесного на ярко-оранжевый и казалось вот-вот лопнут. Успокойся!
Ударив себя по лицу, я отошел на несколько шагов и прислонился к стене. Это не вены. Энергия циркулирует по телу и хочет вырваться. Такого со мной ещё не случалось. Она пробивалась сквозь одежду, но после хлопка по лицу стало легче. Ненадолго. Скоро опять накроет.
Что в телефоне? Фигель молчит. Пойти без звонка? «Никто не смеет приходить сюда, когда ему вздумается», – промелькнули в памяти его слова.
«Нужно срочно встретиться» – написал я четвертое сообщение и отправил.
Приступы рвущейся наружу энергии случались со мной и раньше; этот достиг апогея. Готов спорить, что это связано с прикосновением к артефакту. Раньше я умудрялся хоть как-то сдерживать силу, теперь в моём сосуде будто пробили брешь. Под давлением она перла наружу.
Развернувшись, я ударил кулаком в стену; под ноги посыпались крошки бетона. Ещё. Давай с левой! Один, два, три! Я разошелся. Сбил верхний слой покрытия и теперь долбил в бетон. Кровь со сбитых костяшек оставалась на стене, а я, кажется, улыбался. Как же приятно. Словно чешешь место, которое так давно чесалось.
– Эй!
Из экскаватора на строительной площадке вылез машинист и помахал мне кулаком.
– Ты что творишь?! Наряд вызвать?!
Накинув капюшон, я сунул руки в карманы и свалил. Фигель так и не ответил. Деваться некуда. Пойдем в гости без спроса.
… … …
– Нет его. Вали отсюда!
Кажется, хама называли Быком. Не потому, что он был таким же здоровым. Скорее морда походила на бычью с нависшими над глазами густыми бровями и огромным приплюснутым носом. Кольца в носу не было. Я бы за него потаскал.
– Мне срочно.
– А мне похер!
