Мы вернемся домой - Иар Эльтеррус
Николай Александрович места себе не находил, ему почему-то казалось, что информация от корветов должна поступить крайне важная, даже более того — от нее будет зависеть все. Но что подразумевается под этим «все»? Капитан понятия не имел, и от этого ему было еще более неуютно. Казалось, где-то вдали сдвинулось что-то основополагающее, на весы судьбы рухнули увесистые камни, и сама суть мироздания изменилась. Ночью Николаю Александровичу пришлось идти в медотсек и просить снотворное — заснуть он так и не смог, а завтра следовало быть отдохнувшим. Врач ничуть не удивилась, к ней уже обращалась почти вся дежурная смена, и просто выдала капсулу с лекарством, кратко проинструктировав пациента.
Утром Николай Александрович проснулся довольно бодрым. Не успел он позавтракать, как Михалыч порадовал своего капитана, что из аномалии только что вышел один зонд. А еще через полчаса появился второй. Их память оказалась полностью забита информацией, и искины крейсера без промедления приступили к ее анализу. Экипаж тем временем собрался в небольшом конференц-зале, киберы разнесли напитки. Всем почему-то было не по себе.
— Михалыч, ну что там? — не выдержал, наконец, связист, Виталий Хантейнер. — Не томи!
— Не кипешуй, Джоныч, — отозвался искин. — Еще пара минут. Но сразу скажу, там тако-о-о-е-е-е…
— Вот же зараза! — ругнулся Соломон Гусман.
— На том стоим!
Прошло еще минут пять, и Михалыч наконец-то заговорил:
— Итак, главное. На обеих вариантах Земли идет начало двадцать первого века, 2022-й год. Разница во времени между ними — четыре месяца.
— Самый разгар Великой войны… — закусил губу Николай Александрович. — Вот уж попали, так попали…
— А вот и нет! — возразил искин. — Ни в том, ни в другом варианте войны нет. Точнее, в первом она началась, но пока еще не глобальная. Это не наша история! В этих мирах все пошло по-другому.
— И?! — чуть не вскочил капитан.
— Главное отличие, похоже, в том, что здесь хоть в одном, хоть в другом варианте первый император таковым не стал, оставшись всего лишь президентом. Не знаю, почему он не стал короноваться, это надо исследовать подробно, информации для выводов недостаточно. В первом варианте он сделал все, чтобы отсрочить войну и, хотя многие его решения выглядели странно, смог продержаться до двадцать второго года, создав за это время сильную армию и перевооружив ее, в том числе и гиперзвуковым оружием.
— В двадцать втором году?! — изумился Гусман. — У нас оно только в тридцатом появилось…
— Даже раньше, в восемнадцатом, — уточнил Михалыч. — Но это не самое важное.
— А что тогда важно?
— То, что полтора месяца назад в этой реальности война все-таки началась, хотя ее и назвали специальной операцией. Россия вынуждена была начать принуждение Украины к миру, упредив ее нападение на Донбасс всего на несколько дней.
— Ты что несешь?!. — не поверил Николай Александрович. — Я не ослышался?!.
— Не ослышался, — заверил Михалыч. — Там очень нехорошая ситуация сложилась. Вспомни сколько у нас чистили Украину от остатков бандеровцев. До сорок восьмого года почти. А тут они в четырнадцатом году захватили всю Украину в результате псевдореволюции, так называемого майдана, и успели вырастить два поколения убежденных нацистов, истово ненавидящих все русское. Помимо того Запад полтора десятилетия расчеловечивал русских, готовясь к большой войне, а когда их нападение упредили, вообще завыл белугой, начав закидывать Россию порой совершенно идиотскими санкциями. Отобрали хранившийся в их банках стабилизационный фонд, запретили русские книги, русский спорт и русских композиторов. Но наши молодцы, держатся. Неудивительно — первый император в президентах, это вам не хухры-мухры, это сильно. Он в этой реальности, конечно, куда более терпимый и гуманный, хотя, по моему мнению, зря. Те, кого он в нашей истории расстрелял еще в десятом году, здесь продолжают безнаказанно гадить. Хотя местные западники сыграли президенту на руку — они полностью ограбили всех русских, хранивщих свои богатства у них, и элита вынужденно стала национальной, поняв, что для этого ворья всегда останется никем и ничем. Что они для Запада всего лишь еда. Бараны, которых всегда можно остричь, а потом зарезать и съесть.
— И как все идет?
— Наши гнут свою линию, ведут наступление, но не слишком быстро — берегут жизни своих бойцов и мирных жителей. Насколько это возможно, конечно. В некоторых случаях, по моему мнению, слишком уж осторожничают, но я не считаю нужным вмешиваться. В этой реальности Россия сама встала с колен и сбросила с шеи западное ярмо. Не стоит ей мешать.
— Вот как? — прищурился капитан. — Причина?
— Вторая реальность, — сымитировал вздох искин. — Там все стократ хуже. Там без нашей помощи России скоро не станет.
— Даже так? — нахмурился Николай Александрович. — Почему?
— В той реальности в шестнадцатом году президент умер. Либо сам, либо помогли. Пока неясно, недостаточно данных. На его место избрали очень странного человека, который ни то, ни се. Мямлит, бубнит, со всем соглашается. Такой себе кот Леопольд из старого советского мультика, только более слабый, позволяющий мышам топтать себя, как тем угодно. А озверин? Ни-ни! Низя! Но сразу после его прихода к власти по стране прокатился вал «несчастных случаев» среди патриотов и представителей силового блока. А оставшихся тихо убрали из всех значимых структур. В итоге к восемнадцатому году власть в стране полностью принадлежала либералам, начавшим радостно сдавать ее западникам. Снова начались гонения на армию, ей в двадцать раз срезали финансирование и выбросили на улицу самых толковых офицеров. Остановили разработки нового оружия, а уже разработанное передали в руки «цивилизованного человечества» в лице США. Разогнали ФСБ. Начали изо всех сил давить военные производства. Однако все это не помогало — в странах Запада продолжается расчеловечивание русских, что любому хоть немного думающему человеку все объясняет. Однако эти твари ничего не поняли, или надеются, что их поставят гауляйтерами. Вот только западники, похоже, решили пойти на окончательное решение русского вопроса. Слишком уж Россия им костью в горле стояла.
— Геноцид? — тяжело уронил помрачневший капитан.
— Он самый, — подтвердил искин. — Пока что удалось снять не всю нужную информацию из компов западных штабов, нужно больше вычислительных мощностей, информации слишком много. Но
