Наследник Седьмой Марки - Виталий Сергеевич Останин
— Они уже действовали, верно? Коля, три группы! Дюжина отличных ищеек, в обучение которых империя вгрохала огромные деньги, сейчас хранится на леднике в подвале львовского морга! Тебя чуть не отстранили!..
— И тогда ты решил, что твой племянник, лишившийся отца, отлично сможет заменить нам специалистов.
— Ты знаешь, как я отношусь к совпадениям.
— Так же, как и я.
— Вот именно. На авгура не претендую, но это знак. К тому же его родовые конструкты позволяют…
— Да-да, ты говорил. Но в последнее время мне кажется, что мы просто хотим так думать. Два упертых старика, несколько раз получивших по носу и потерявших надежду.
— Возможно. Слушай, ты зачем вообще на связь-то вышел? — Богдан решительно сменил тему. — Я уже завтра к вечеру буду во Львове, там бы и пообщались, если уж тебе неймется.
— Новый случай…
— Да твою же Бога душу мать!
— Следи за языком.
— Прости. Так же?
— Да.
— Зацепки?
— Сам же знаешь, что никаких. Вот я когда доклад читал и подумал с тобой связаться. Ну, вдруг паренек отказался и…
— И — что? Что мы тогда будем делать? Пойдем к великому князю, падем в ноги и скажем…
— А может, и стоит уже? Похоже, мы не справляемся.
Богдан Коваль рассмеялся. Устало, безрадостно, но лицо, висящее в воздухе напротив него, тоже растянуло губы в улыбке.
— Отставить нытье, господин старший инквизитор!
— Покомандуй мне тут еще! Все. Конец связи. Завтра по приезде — сразу же ко мне.
— Вас понял, экселенц.
Когда модум моргнул белым своим глазом и погас, Коваль снова рухнул на жалобно скрипнувшую кровать и пробормотал:
— Не уверен он. Надо же. Я как будто уверен!
Глава 3. Львов
Переезд прошел буднично, и Яну как-то совсем не запомнился. Было много суеты, неразберихи и ожидания. Передача дел суровому и немногословному центуриону, продемонстрировавшему приказ Четвертого отделения Имперской Канцелярии, согласно которому следующие четыре года именно он, а не род Эссен, отвечает за охрану земель Седьмой Марки. Закрытие финансовых вопросов с Толстяком, нашедшим наконец покупателя на косу Стервятника. А потом как-то сразу Львов.
Нет, была, конечно же, еще и дорога. Обустройство на новом месте, несколько дней, во время которых владелец роскошного городского поместья, а также по совместительству их дядя Богдан, не появлялся дома, переложив расселение новых жильцов дома на слуг.
Но все это прошло как будто бы фоном для юного наследника рода Эссенов. Который до сих пор не мог поверить в то, что разорвал традицию служения его семьи, простым росчерком пера позволив какому-то пехотному центуриону заниматься тем, что, как он полагал, должно было стать смыслом его существования.
Документы, к слову, были в полном порядке. Неизвестно, каким влиянием обладал Богдан Коваль в Имперской Канцелярии, но он в самом деле смог каким-то образом продавить экспериментальное «замещение» охотников солдатами.
— Не в своей тарелке, да? — произнесла София за завтраком на пятый после прибытия во Львов день.
Слуги накрывали в небольшой столовой, которая была удивительно похожа на такую же в поместье Эссенов. Только тут не было звериных голов, развешанных по стенам, и коллекции некогда боевого оружия, с которым их предки ходили на адских тварей в первые годы после Прорыва.
Вместо этого стены поместья украшали лакированные деревянные панели с изящной резьбой и дорогие ткани. А еще свет — он проникал в помещение сквозь начищенные до полной прозрачности большие окна, которые здесь — вот ведь неосторожность! — никто не спешил закрывать массивными железными решетками.
— Да.
— Я не ставлю под сомнение твое решение и даже поддерживаю его… — сестра подняла на вилке тонкий лист салата и принялась рассматривать его на свет, словно он содержал ответы на все ее вопросы. Вела она себя как напыщенная аристократка.
— Но?
София хмыкнула. Сменившая мужскую одежду, в которой щеголяла дома — какой смысл рядиться в платье, если в любой момент может возникнуть необходимость брать в руки оружие и сражаться, — она превратилась из угловатого мальчишки в яркую и весьма привлекательную девочку. Точнее, уже девушку. Почти.
Красота Софии досталось от матери. Если Ян унаследовал все черты своего отца-пруссака и даже в хорошем настроении выглядел так, словно с неба вот-вот пойдет дождь из жаб, то его сестра выглядела ярким лучиком и в мрачном поместье Эссенов.
Рыжие волосы, задорно вздернутый носик, очаровательные ямочки на щечках и зеленые глаза, в которых будто бы от рождения поселилось ожидание радостного удивления. Еще не распустившийся, этот цветок, без сомнения, вскружит головы многим мужчинам.
— Но ты казнишь себя, — закончила София. — Ты принял решение, был уверен в его правильности, но сейчас сидишь с таким видом, будто все наши предки огласили в отношении тебя вердикт — предатель!
— А это не так? — кисло ухмыльнулся Ян. — Так-то получается, что я, будучи последним из рода, отказался выполнять обязанности…
— Ян! — мягко прервала его сестра. — Но ведь ты сам говорил, что у нас попросту не хватило бы денег на содержание дома без жалования Стража. А тебе оно не светило еще три года.
— Говорил.
— И это не говоря о том, что один бы ты охотиться не смог. Даже мы вместе не смогли бы… Вообще, я считаю, что дядя Богдан прав. И отец об этом говорил, когда… — тут девочка немного запнулась, но быстро поправилась. — Раньше. Помнишь, он ведь собирался отправить меня во Львов в этот самый Гимнасий! Потому что понимал — дома нас ничего не ждет, кроме охоты. Которая нужна-то была лишь для того, чтобы прокормиться!
— Адские твари…
— По-прежнему выходят за Пелену, да! Но какие? Дохлая стая Гончих раз в месяц, с которой фермеры в большинстве своем справляются сами? Гона не было почти сорок лет, серьезные демоны давно не покидали Геенны! Наша служба превратилась в фикцию!
— Это не так!
