Борис Долинго - Чужие игры
– Ну и что?
– А то! Стояли вокруг, смотрели… Шутки да прибаутки, все как полагается… И вдруг из промеж арки жучина громадный появляется!
– Что значит «из промеж»?! – Вскинул брови Остапенко.
– Да вот так и из промеж! Я сам не видел, потому и жив остался: мне-то, старому, не убежать было бы, а Митька Коновалов один из немногих, кто видел, – убёг. Говорит, что прямо как бы из воздуха в арку вылез большой жук.
– И что же дальше?
– Говорит, жук вылез, увидел толпу – остановился. Все стоят, смотрят. Жук вдруг двинулся, и прямо на народ. Мужики там кое-кто были с ружьями, ну, само собой – палить начали. Жуку – хоть бы хны! А сам он тогда сразу огнём плюнул и кучу народу сжёг. Все бежать кинулись, а жук снова и снова огнём плевался, ну вроде как тоже стрелял, значит… Я понимаю, что машина это какая-то. Я же не совсем из ума выжил: не бывает таких жуков громадных.
– А ты его вообще сам видел?
– Лучше б не видал! Он когда народ-то на лугу пожёг, по краю деревни прополз, да быстро, как автомобиль, точно говорю! У Катерины дом своротил, погань эдакая… Вон там, видите, на улице остановился.
– Ясно, – словно что-то поняв, кивнул Николай. – Так ты уверен, что это машина?
– А то что ж?! На вездеход похожа, но колес нету. И гусениц нету. Ноги, говорю, как у жука, лап шесть, кажись. – Дед помолчал. – Большая гадина, с автобус, наверное! Бронированная – пули-то не берут, немудрено такой дом свернуть… А внутри там сидели эти… уроды. Когда жук встал, они вылезли наружу!
– Какие уроды, кто? Люди?
– Да с хрена ли люди, говорю ж – уроды! Одеты в чёрное, блестящее, как антрацит, и сами чёрные, насколько я разобрал!
– Негры?! – удивился Шорин.
– Сам ты негр! – возмутился дед. – Вообще не люди! Не так чтобы высокие, но кряжистые, пузатые. На головах шлёмы, так что лица толком я не рассмотрел.
– Сколько их было?
– Четверых видел точно, а сколько ещё внутри осталось – не знаю.
– Оружие при них имелось?
– Было! Какие-то штуки в руках держали, из них же и стреляли.
– Так, ну а дальше что?
– Все наши, кто уцелел, попрятались. Мужики, кто остался жив, стали по ним снова палить из карабинов, ружей, у кого что было. И председатель с урядником стреляли. Да только уроды тоже палить начали из своих, но не пулями, а шариками огненными. Урядник, однако, успел одного завалить, но сам же и сгорел…
– Ага! – удовлетворённо воскликнул капитан: одно уже немного успокаивало – взявшийся неизвестно откуда враг уязвим!
– А труп того «чёрного» где? – живо спросил он.
– Труп уроды с собой забрали. Он, как в него пуля попала, потёк…
– Что значит – потёк?
– Ну вроде как вода из него потекла, или что. На кровь не похоже, не красная у него кровь, мутная какая-то, как гной!
Валентин озадаченно почесал затылок и посмотрел на напарника. Николай пожал плечами. Капитан снова повернулся к старику.
– Хорошо, Григорий Иваныч, что дальше?
– Ну я и говорю: председатель тогда и побежал звонить в город – только тут и опомнился. Чего раньше не сообразил – непонятно мне… А уроды эти ещё немного постреляли и к своей арке обратно поехали. И всё это быстро случилось, с полчаса, не больше.
– А где они сейчас? Неужели там еще?
– Не-е, упаси Бог! Они снова в арку въехали и исчезли, как растворились, это я тоже сам видел.
– Так там в арке – что, тоннель, нора какая-то?
– Да ничего там нет! Говорил ведь уже: жук как бы из воздуха появился, в воздухе и исчез. Что ж вы непонятливые такие!
Остапенко шумно вздохнул, и они с Николаем в который раз переглянулись.
– Сколько времени прошло, как жук вылез? – спросил старика Валентин.
– Да, почитай, часов пять уже иль более…
– И пока оттуда никто больше не появлялся?
– Пока нет, – покачал головой старик, – слава богу! Но народ всё равно попрятался в большом страхе. Да только народу-то, считай, в деревне почти и не осталось…
– Вот тебе и Змей Горыныч. – Николай озадаченно почесал затылок.
– Я и говорю, что ждал чего-то подобного, – заметил капитан.
– Чего же это ты ждал?
– Ну, сам посуди, небо это твёрдое – Граница, за которую мы выйти не можем. Как будто нас кто-то тут запер! Разве это так просто? Я не знаю, что случилось, но такое впечатление, будто кусок Земли перебросили куда-то. Я когда-то давно книгу читал, правда, забыл, кто написал, к сожалению…
Николай недоверчиво хмыкнул.
– Или колпаком накрыли, – продолжал капитан, – и мы сидим тут… как в сачке для бабочек, понимаешь? И рано или поздно могут появиться они!
– Да кто – они-то?!
– Ё-моё! – спохватился, не ответив, Остапенко. – Надо же доложить Пролякову!
Он вызвал полковника и рассказал всё, что узнали на данный момент. Оказалось, что сообщения о появлении непонятных животных поступили также с востока области. Проляков приказал ничего не предпринимать и заверил, что в ближайшие десять минут к ним выедут три БТРа с бойцами и снаряжением.
– Люди пусть сидят по погребам, а вы пока найдите председателя и займите какой-нибудь удобный наблюдательный пункт, – приказал Проляков. – Наблюдайте за этой аркой, но никуда не суйтесь – вы мне в виде трупов не нужны! При первой опасности открывать огонь на поражение, но если можно просто отсидеться – отсидитесь до подхода наших!
Несколько секунд Валентин и Николай молча смотрели друг на друга. Обоим было ясно, что они не успокоятся, пока не осмотрят эту таинственную «арку».
Вернув деду патроны, Остапенко приказал увести из разрушенного дома Катерину, найти председателя и сообщить, что сюда движется хорошо вооружённый отряд из города. Уточнив у старика, где расположена странная штуковина, оперативники надели каски и бронежилеты, сели в УАЗ и направились к краю деревни. Обогнув крайний дом на другой стороне улицы, они проехали вдоль огородов и повернули за маленькую рощицу, как указывал дед. Собственно, Григорий Иванович мог ничего и не рассказывать – следы неизвестной машины служили отчётливым ориентиром.
Арку увидели сразу. Тускло-серая, выгнутая приплюснутым полукругом труба возвышалась посреди луга метров на шесть-семь, а её пролёт составлял никак не меньше десятка шагов.
Ничего особенного на первый взгляд: просто арка, мирно торчащая из травы, правда, сильно подпаленной. Но уже метров за пятьдесят запах горелого мяса стал невыносим. Остапенко чертыхнулся и остановил УАЗ, не доезжая до обугленного участка луга: там было видно множество трупов – десятки почерневших тел, разбросанных тут и там.
Николай присвистнул – дед описал всё предельно точно.
– Слушай, прямо Хатынь какая-то, господи, – чуть дрогнувшим голосом сказал он.
Капитан с ужасом качал головой. Чтобы не давить трупы, он осторожно обогнул основной участок места разыгравшейся трагедии и подъехал к арке вплотную. У ближайшей опоры Валентин спрыгнул на землю и потыкал непонятную конструкцию стволом автомата, а затем тронул рукой.
– Действительно, даже на ощупь не ясно, что это такое, – сообщил он. – Может, камень, а может, и металл… Смотри-ка, здесь узоры какие-то!
Узоры располагались не везде, а только в одном месте с каждой стороны опоры, и, присмотревшись, Остапенко понял, что это не что иное, как карта местности: он узнавал схематичное изображение поверхности квадрата, очерченного Границами Зоны. Хорошо читались реки и возвышенности. Единственное, чего не было, так это населённых пунктов. В двух местах виднелись какие-то отметки в виде мелких звёздочек. Соотнеся собственное положение, Валентин определил, что одна звёздочка должна располагаться совсем рядом, и вдруг сообразил, что это, вероятно, обозначена как раз сама арка!
– Странная арка, странная, – пробормотал он, произнося слово «арка» будто бы с большой буквы.
Старшина, обойдя УАЗ, приблизился с другой стороны приплюснутого полукруга.
– И, правда, нет ничего – просто трава и вот следы эти… – задумчиво сказал он.
– Но это какой-то проход, ты разве не понимаешь?
– В смысле?
– Проход в иной мир или иное измерение, не знаю. – Валентин облизал губы. – А может, в другую Зону, представляешь?! Ну не просто же так этот «жук» появился и потом исчез!
– Предлагаешь и нам посмотреть?
Остапенко, прищурившись, несколько раз коротко кивнул.
– Не стоит, опасно! – поежился Николай. – Лучше подождать наших с бэтээрами.
– А у нас уже давно всё опасно! – Остапенко нервно усмехнулся. – Если серьёзно, мне кажется, что если бы в данном случае имело место целенаправленное вторжение, оно не ограничилось бы одной боевой машиной. Это что-то случайное.
– Не обязательно, – возразил Шорин, рассматривая в бинокль окрестности. – Это могла быть, допустим, разведка боем. Схлопотали пулю и поняли, что так просто сюда лучше не соваться. И, кроме того, полковник же сказал, что и на востоке какая-то заваруха!
– Всё может быть, не спорю. Я предлагаю тоже сделать быструю разведку. Если «жук» ушёл назад, то и мы сможем поступить так же: быстро сориентируемся и вернёмся.
