Генезис - Владимир Геннадьевич Поселягин
Причина, почему я задержался в Ташкенте, конечно же не месть всем националистам и бандитам Узбекистана… Я уничтожил убийц семьи Антона, считай отомстил за него, остальное не мое дело. Если только на глазах что-то нехорошее будет происходить. Нет, тут я для того, чтобы выяснить, как девятнадцать лет назад тут убили американского туриста, подростка, меня, и что было дальше. Например, отчет милиции за это дело. Просто любопытно. А потом свалю. Как я в курсе из прочитанных писем, у Антона бабушка осталась в Ленинграде, единственный родственник, к ней и поеду. Она профессор медицинских наук, серьезная личность. Пока же я зашел в кофейню и заказал завтрак. Получил лепешку, блюдце с каймаком и чай зеленый. Макая кусочки лепешки в каймак, я завтракал. Расплатившись, деньги еще советские ходили, покинул кофейню, ко мне там отнеслись нейтрально, хотя местные были, так что я особо не в претензии, да и завтрак вкусный, мне понравился.
Проходя мимо районной поликлиники, задумался и, подойдя к регистратуре, попросил обследоваться. Она не нашла карту Антона, да и не могла найти, родители забрали, а бандиты сжечь успели, так что просто отправила к терапевту по месту жительства. Та осмотрела гематому у меня на шее и задумчиво глянула на меня:
– Антон, тебя хотели убить?
– Хотели, да раздумали, – ответил я. – Обработайте, пожалуйста, а то мне самому неудобно.
– А родители?
– Они в гостях, через неделю вернутся.
Обработала и даже не пожалела заклеить специальным медицинским пластырем. Мне еще два укола сделали. Поблагодарив, оставив на столике шоколадку, в магазине купил, подхватил сумку с оружием, она у входа лежала, и под возмущение врача, что хотела вернуть благодарность, убежал. Добравшись до горотдела милиции, все сотрудники, коих я видел, были местными, обратился к одному, старлею, который, вышел из здания и направился куда-то неспешным шагом. Догнал, подстроившись под шаг, и поздоровался:
– Здравствуйте.
– Здравствуй, – слегка небрежно кивнул он, с интересом глядя на меня.
Ну еще бы, жара такая, а я в зеленой водолазке. А как еще гематому на шее скрыть? Я водолазку снимал в поликлинике, чтобы мне травму обработали. Без нее никуда.
– Я работаю в школьной стенгазете и готовлюсь поступать на журфак. Сейчас собираю материал на один случай, произошедший двадцать лет назад. В семьдесят первом, когда был убит американский подросток из автомата.
– Громкое дело было, слышал о нем. Только это не наше ведомство им занималось, а старшие товарищи из комитета, вот их вопросами и мучай.
– Спасибо.
Я и сам мог бы догадаться, что такой ответ будет, но не спросить не мог. Дальше добравшись до здания Управления Республиканского КГБ, сумку оставил в парке неподалеку, поднял на дерево, а потом, зайдя в здание, сказал дежурному:
– Здравствуйте. Я занимаюсь журналистским расследованием для школьной стенгазеты по теме нашего города и хочу узнать об убийстве американского подростка, что произошло девятнадцать лет назад. Мне к кому обратиться по этому вопросу?
– Минуточку, – ответил он и снял трубку, вызвонив коллегу.
Вскоре спустился какой-то офицер, но говорить мы стали не наверху в его кабинете, а в одной из переговорных на первом этаже.
– Как тебя зовут? – пригласив садиться на стул, спросил он.
– Валерий.
– Вот что, Валерий, это дело было таким резонансным, что работали там московские группы. Мы были на подхвате. И дело это засекречено до сих пор. Я ничего не могу сказать, потому что сам не знаю.
– Тогда, может, знаете, арестовали кого, или нет?
– Ничего.
– Ясно, извините, что побеспокоил.
Покинув здание Комитета государственной безопасности, я прогулялся по улочкам, слежки не было, и, забрав сумку в парке, направился еще в одно место. Машина перегружена, нужно подосвободить. Для этого существуют одноосные прицепы. Вот такой я и хочу приобрести. Тут СТО было, надеюсь, удастся договориться. Еще и фаркоп на машине нужно поставить. Зайдя в гараж, увидел на подъемниках несколько «Жигулей», одну «Волга» и два «Москвича» и, узнав, где старший мастер, направился в подсобку. Тот был один, заполнял какие-то бумаги.
– Чего тебе, малец? – мельком глянув на меня, спросил он.
– Отец послал. Я уже взрослый, чтобы самому этим заниматься. Он просил купить одноосный прицеп к нашему «Москвичу» и сделать прицепное устройство. Фаркоп называется.
– Да? – отложив ручку, уставился он на меня. – Цену на прицепы знаете? Это не самоделка какая-нибудь, а заводское устройство, малой партией выпускают на АЗЛК. Прицеп я себе купил, но, если накинешь сотню, отдам.
– Хорошо. Цена?
– Шестьсот рублей, прицепное устройство двадцать и работа двести.
– Устраивает. Посмотреть прицеп можно?
– Конечно.
Мы перешли в огороженный закрытый дворик, там стояли два прицепа, неплохие такие, на полтонны груза потянут. Причем не открытые, дуги стояли и тент. Синий почему-то. Задний борт, невысокий, откидывался, как у тракторных тележек и бортовых грузовиков. Закончив осмотр, я спросил:
– Когда подогнать машину?
Действительно меня устраивало все, среди трофеев у бандитов я обнаружил две тысячи рублей наличностью. Думаю, Верники сняли со счета, чтобы в дороге свободно с деньгами было. Мастер сказал, что хоть сейчас, больше всего работы с проводкой, чтобы на прицепе сигналы горели, а автоэлектрик пока тут. Так что я кивнул, покинул СТО и побежал к дому, где жила семья Верник. Открыл гараж, рядом никого, но ворота прикрыл, разгрузил машину, все заставлено оружием было, выгнал наружу, запер его и покатил обратно. Там сдал машину, получив квитанцию, сотню мастеру за прицеп отдал и отправился дальше. Обед уже прошел, час дня, я зашел в ту же кофейню и поел. В этот раз был суп мастава, с лепешками он пошел за милую душу. И снова под конец зеленый чай, над которым я медитировал. Нравился он мне. Подумав, я дошел до здания телеграфа и, пролистав карманный блокнот отца Антона, нашел телефон его матери, той самой бабушки-профессорши.
Дальше стал ждать, пока соединят, оплата с моей стороны. Ответили не сразу, но меня попросили пройти во вторую кабинку. Оплатил я две минуты разговора.
– Бабушка? Это Антон.
– Антон? Где твой отец? Почему мне сообщила телефонистка, что звонок из Ташкента? Что-то случилось? Вы же вчера должны были выехать.
– Бабушка, присядь. У меня страшная весть.
– Сердце у меня крепкое, как и характер. Врачи другими не бывают. Рассказывай.
– На дороге нас остановили бандиты, уже в Казахстане, но узбекские. Выжил только я.
– Я же говорила, что нужно лететь самолетом! Нет, машину бросать не хотели. Идиоты… Ладно, ты сейчас дома? Как спасся?
– Бандиты делили добычу, напились, думали
