Дикая война - Ерофей Трофимов

— Я хотела сказать, что твоя речь… — дрожащим голосом начала пояснять женщина, но Мишка не дал ей договорить.

— Тихо, тихо, маленькая, — прошептал он, прижимая её к себе. — Я понял, о чём ты. Не обижайся. После драки я всегда такой злой. Это не на тебя. Это на жизнь нашу, глупую.

Пошмыгав носом, Наталья успокоилась. Убедившись, что гроза миновала, парень вздохнул и, махнув на все дела рукой, отправился набирать снегу на чай. Поставив котелок на печку, он подкинул в топку дров и принялся нарезать лепёшки. Достав из ящика в сенях горшочек с мёдом, он нарезал копчёного мяса и, дождавшись, когда вода вскипит, засыпал заварку. Глядя на его действия, Наталья едва заметно улыбнулась и, тяжело поднявшись, сказала:

— Знаешь, не удивлюсь, если вдруг окажется, что ты знаком со столовым этикетом.

— Откуда такая мысль? — повернулся к ей Мишка.

— Да ты даже в обычной жизни мясо режешь как ресторане. Ровно и тонко, — рассмеялась Наталья. — Сам посмотри.

— Ну да. Научили, — сделал вид, что смутился, парень.

Потом, плюнув на всё, Мишка подхватил один из трофейных поставцов и, достав из него приборы, принялся сервировать стол. Глядя на его движения, Наталья только рот разевала, словно рыбка в аквариуме. Дождавшись, когда чай заварится, парень разлил его по чашкам и, плавным движением указав на накрытый стол, торжественно произнёс:

— Кушать подано, ваше сиятельство.

— Благодарю, сударь, — чуть склонив голову, ответила графиня и грациозно села на лавку за стол.

Едва удерживая на лице непроницаемую мину, Мишка уселся напротив и, взяв тарелку с мясом, предложил:

— Позвольте предложить вам копчёного мяса. Марал, лично добытый и приготовленный вашим покорным слугой.

— Извольте, — ответила Наталья, но Мишка заметил, что она еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.

Аккуратно выложив ей в тарелку прекрасного немецкого фарфора кусочек оленины, Мишка повторил жест ещё раз, положив себе ровно столько же, и, взяв в руки нож и вилку, принялся отпиливать крошечный кусочек. Тупой столовый нож вызывал у него дикое желание швырнуть его куда подальше, но он заставил себя закончить дело и, вложив отпиленную крошку в рот, начал медленно жевать, закатывая глаза и всем своим видом выражая восторг. Наградой ему стал громкий, заразительный смех Натальи.

— Ой, не могу! — стонала она, держась за ушибленный кулаком британца живот. — Видел бы ты сейчас свою физиономию. Британский лорд на приёме. Не меньше.

— Убедил? — улыбаясь, спросил Мишка.

— Не то слово, — утирая набежавшие слёзы, отмахнулась Наталья. — Так я ещё не веселилась. И ведь похоже. А главное, что к движениям не придерёшься. Всё как положено.

— Старался, — усмехнулся Мишка. — А вообще в столице зря не воспринимают местных жителей. Отправленные сюда каторжники, сами того не желая, обучают местных всему. И этикету, и умению говорить, и даже плохому отношению к властям.

— Это я уже поняла. Особенно последнюю часть твоей фразы.

— Ладно, забудь. Давай пить чай и радоваться тому, что живы, — устало улыбнулся парень.

— Я всё спросить хотела. Зачем ты отпустил того мужика, с которым они приехали? Он же может навести на тебя других.

— И что? Вот избавлюсь от всего лишнего, и пусть докажут, что это я их убил, — пожал Мишка плечами. — Как говорится, нет тела, нет дела. Ну не дошли они до моей заимки. Волки их раньше встретили. Бывает. На то и тайга. А станет упираться, скажу, что от зависти врёт. Завидует он мне.

— Вот так прямо? В глаза? — растерялась Наталья.

— А что тут такого? Или прикажешь на каторгу идти только за то, что убить тебя не дал?

— Нет. Не хочу, чтобы ты оказался на каторге, — помолчав, решительно качнула женщина головой. — А если вдруг кто-то решится поднять эту тему, сразу ссылайся на меня. Думаю, моего влияния хватит, чтобы заткнуть рот любому, даже самому упрямому следователю. Я была всё это время здесь и никого постороннего не видела. Этих подонков тут вообще не было, — жёстко отрезала она. — А все эти приборы и несессеры я тебе подарила. Надоели они мне. Новые хочу. Красивше, — капризно скривив губы, добавила графиня.

На последнем слове Мишка откровенно заржал.

— И вообще, — продолжила Наталья. — Как только возникнут хоть какие-то вопросы по поводу этой зимы, сразу отправляй всех ко мне. Я оставлю тебе свой адрес, так что сразу пиши. Я знаю, что это будет долго, но по-другому я тебя защитить не смогу.

— Думаешь, мне нужна твоя защита? — иронично усмехнулся Мишка.

— Зря иронизируешь. Забыл, что в нашем отечестве титул и деньги решают практически всё? — вяло огрызнулась Наталья. — Любой другой за такого покровителя уже бы Бога молил.

— Извини, но я мужик и привык решать свои проблемы сам, — отрезал Мишка.

— Вот этим ты мне и нравишься, — грустно улыбнулась женщина. — Но в жизни бывает так, что враг оказывается намного сильнее. И тогда без сильного покровителя не обойтись.

— Знаю. У меня так уже было, — скривился парень.

— Это ты про того купца со смешной фамилией?

— Угу. Кособородов который, — презрительно кивнул Мишка. — Та ещё сволочь. Удавил бы гада собственными руками. Ну да ничего. Как говорится, ещё не вечер.

— Ты чего задумал? — насторожилась Наталья.

— Это был у меня крайний вариант, но, похоже, если эта тварь не уймётся, придётся пустить его в ход.

— Объясни толком, — потребовала графиня.

— Я умею стрелять на дальние расстояния. Один выстрел в безлюдном месте, и все проблемы решены, — пожал плечами парень. — Тут возможны всякие варианты, но результат будет один.

— И ты готов вот так просто убить человека? — подумав, осторожно спросила женщина.

— А что я сделал вчера? Или это были не люди? — хмыкнул Мишка.

— Ну да. Опять глупость сказала, — вздохнула Наталья.

— Забудь. А вот адрес на всякий случай оставь, — подумав, добавил парень. — Кто знает, как оно там обернётся.

— Это ты про что? — снова не поняла графиня.

— Как говорится, фортуна повернулась задом. Ничего, пристроимся, — отшутился парень, и заимка снова огласилась громким смехом.

* * *

Вернулись они под самое Рождество. Быстро сдав всю добычу, Мишка скатался в посёлок и, накупив в булочной целый мешок всяческой выпечки, устроил дома настоящий праздник живота. Хоть Глафира и ворчала, что её и Настины пироги ничем не хуже, а всё купленное было съедено в течение двух дней. Впрочем, и пироги пошли на ура. Мишка, дорвавшись до сладкого после долгого поста на заимке, отрывался на всю катушку.

Пару раз, удивлённо наблюдая за самим собой, он растерянно отмечал, что раньше такой тяги к сладостям не имел. Впрочем, раньше у него и увлечения были другими. И рацион