Ерофей Трофимов - Орден Черного солнца

– Вы как, Алексей?

– Выходит, все напрасно? – неожиданно спросил парень. – Я же из-за него в эту заваруху влез. Спасти хотел. А теперь, значит, все впустую. Выходит, не спас?

Не ожидавший такого подхода, полковник растерянно крякнул и, покосившись на дверь, молча полез в тумбочку. Достав из нее початую бутылку коньяку и лимон, он разлил напиток по бокалам и все так же молча протянул тару парню:

– Давай, друг. Помянем его. А что до того напрасно все или нет, так я тебе так скажу. Нет. Не напрасно. Спас ты его. А то, что у старика сердце не выдержало, так тут твоей вины нет. Ему этот диагноз пять лет назад поставили, предупреждали, чтобы поберегся, а он продолжал жить как жил. Так что не терзай себя напрасно. Ты сделал все, что мог.

Проглотив коньяк словно воду, Алексей молча поставил бокал на стол и, опустив голову, тихо сказал:

– Мы с ним мечтали вместе на охоту съездить. Планы строили, а теперь все прахом.

– И ты ничего о его намерениях относительно завещания не знал?

– И в мыслях не было. Да мы и не говорили толком. Все некогда было. Он в последние дни болел. Избили его эти твари, вот он и отлеживался. В аптечке только антисептики и перевязочный материал, даже валидола не было. А у Суно только порошки из трав, которые он сам делал.

– Кстати, не помнишь, как фамилия этого Суно?

– Суно Монгвбана. Как правильно пишется понятия не имею, но звучит так.

Достав пачку сигарет, полковник протянул ее парню и, закурив, кивнул:

– Нам достаточно. Раз у нас учился, значит, в архиве должны быть нужные данные. Проверим.

Дверь открылась, и в кабинет быстро вошел молодой, чуть старше Алексея, парень. Достав из папки несколько бумаг, он отдал их полковнику и так же молча исчез. Быстро просмотрев листы, исписанные хорошо знакомым Алексею твердым, аккуратным почерком, полковник отложил их в сторону и, взяв другую бумагу, внимательно прочел ее. Потом, протянув документ Алексею, снова закурил и негромко сказал:

– Завещание оформлено по всем правилам. За подписью и печатью заведующего отделением и засвидетельствовано моим лейтенантом. Так что можешь отправляться с этим документом к нотариусу и вступать в права. Ключи и личные вещи на выходе у моего человека заберешь.

– Господи, поверить не могу, – покачал головой Алексей.

– Не переживай, друг. Все там будем. А сделал ты все правильно. И за визы свои можешь не беспокоиться. Никто тебя блокировать не будет. Вот, держи: тут все мои телефоны. Если что, звони сразу. Чем смогу помогу, – добавил полковник, протягивая парню визитку.

Не глядя сунув ее в карман, Алексей пожал полковнику руку и, забрав в приемной у лейтенанта личные вещи Васильева, отправился домой.

Потом были похороны, различные хлопоты и еще много разных дел, заставивших Алексея отвлечься от этой горестной утраты. Только спустя два месяца он вдруг вспомнил про отданный ему профессором тубус, и вечером, сидя у себя в комнате, осторожно скрутил с него крышку. Из титанового футляра выпали упакованная в пластиковый пакет найденная в Непале тангка и обычный тетрадный листок, исписанный почерком профессора.

Отложив находку в сторону, Алексей развернул листок и, закурив, принялся читать. Это письмо, было адресовано ему.

«Лешенька!

Не знаю, чем закончится этот наш с тобой поход, но независимо от его исхода, хочу сказать тебе – спасибо. Я знаю, что многие из тех, кто идет рядом с нами, думают, что поступают неправильно. Но я знаю: ты делаешь все правильно. Но это не важно. Я решил написать тебе это письмо только потому, что не уверен, что доживу до того момента, когда мы снова окажемся на родине. Поэтому хочу сказать тебе сейчас.

Судьба не дала мне сына, но если бы он у меня был, я бы очень хотел, чтобы он был похож на тебя. Я благодарен тебе за все добро, что ты сумел сделать для меня, и хочу ответить тебе тем же. Ни у меня, ни у моей покойной Оленьки никого нет, поэтому после моей смерти все свое имущество без исключения: квартиру, дачу, машину – я оставляю тебе. Но только с одним условием.

После вступления в права наследования, ты перестанешь болтаться по свету и пойдешь учиться. Ты умный парень, Лешенька, и я хочу, чтобы ты получил образование. Тебе это нужно. Поверь старику. Кто знает, может быть, однажды ты решишь продолжить мои изыскания. Это было бы здорово. Но пока это только мои мечты. А сейчас просто делай то, что должен, и не обращай ни на кого внимания.

Я знаю, что после моей смерти многие будут шипеть и плеваться ядом за твоей спиной. Не обращай внимания на дураков. Главное, что мы оба знаем: ты получил наследство согласно моей воле и моему желанию. Живи своей жизнью со спокойной совестью. Надеюсь, это поможет тебе найти свое место в жизни. Нашу находку передай академику Борисову. Он сумеет найти ей правильное применение.

На этом я хочу попрощаться с тобой, Лешенька. Живи и будь счастлив».

Дочитав письмо, Алексей сложил его и, снова закурив, тяжело оперся локтями о стол. Заглянувшая в комнату мать осторожно подошла к столу и, увидев слезы на глазах сына, испуганно спросила:

– Что случилось, Леша?

Вместо ответа Алексей протянул ей листок. Только теперь, прочтя это прощальное послание, он понял, насколько сильно был привязан к этому человеку. Вернув письмо сыну, мать утерла слезы и, поднявшись, тихо сказала:

– Нужно будет сорок дней организовать, чтобы все как у людей было.

Спустя еще три месяца Алексей получил приглашение от Берты и, оформив визу, уехал в Германию. Их отношения перешли на качественно новый уровень, и парень начал подумывать о собственной семье.

А пещеру, где была найдена старая тангка, по согласованию с правительством Непала, назвали пещерой Васильева.

Примечания

1

Mach schnell! Keine Zeit! – Прибавить шагу! Времени нет! (нем.)

2

Lebensborn (нем.) – руна жизни. Нацистская программа по созданию ферм для массового производства светловолосых голубоглазых детей.

3

Halt! Hier, schnell! – Стой! Сюда, быстро! (нем.)

4

Мандала – мистический символ Вселенной, круг с вписанным в него квадратом с изображением божества.

5

Тангка – тибетская буддийская икона; пишется на мягкой поверхности, ткани, коже, коре.

6

Sicherheitsdienst (нем) – подразделение СС, занимавшееся эвакуацией сокровищ в Германию и из нее.