Сергей Спящий - Время terra incognita
Убежище близ информационного управления — абсолютно временное. Только пересидеть тревогу и выйти. Оно не предназначено для длительного нахождения большой массы людей. Внутри суета. Люди устраиваются на лавках, толпятся возле информационных экранов, расспрашивают друг друга. Маленькие дети плачут. Новоприбывшие вливаются в человеческое море, увеличивая общий уровень хаоса и суеты.
Увидев знакомые лица, Мотылёк протолкался к ним, но знакомцы ничего толком не знали. Найдя себя свободный уголок, Мотылёк уткнулся в коммуникатор. Сеть работала, пусть и не слишком хорошо.
Он сумел дозвониться до Наташи, выяснив, что она укрылась в убежище при больнице, где проходили учебные занятия для девушек, готовящихся стать матерями. Затем Мотылёк позвонил Ясноглазке. Интеллект вполне оправилась от полученной во время транспортировки травмы и постепенно принимала управление городскими системами. На следующей неделе Мотылёк планировал возвращаться в Красловск, пока у Наташи не подошли сроки. А тут сирены воздушной тревоги. И не можешь быть полностью уверенным — а останется ли существовать через несколько минут железнодорожный вокзал?
Висящий над человеческим морем гул изменил тональность. Пришла команда закрывать и блокировать двери.
— Ракетный удар нацелен на алюминиевый завод и плотину красноярской ГЭС— поделилась Ясноглазка: —Две волны по восемьдесят штук. Подлётное время три минуты.
— Завод вынесен за город— возразил Мотылёк сверившись с картой: —Зачем ты загнала нас сюда?
— Мало ли какая в них начинка? — возразила искусственный интеллект.
Двери временного гражданского убежища закрылись. Прямо над головой Мотылька размещалась тихонько щебечущая труба воздуховода. С одной стороны дуло в шею, с другой свежий воздух.
— Можно с вами поменяться местами? — спросила женщина.
— Боитесь замкнутых пространств? — спросил Мотылёк.
— Немного— Мотылёк встал, она села на его место, обернув шею шарфом, чтобы не дуло.
Он сказал: —Всё будет хорошо, потерпите чуть-чуть.
Женщина слабо улыбнулась.
— Принести успокоительное из аптечки?
— Спасибо, не надо.
Три минуты подлётного времени. Оказывается это может быть очень долго.
Женщина заметила: —У вас рубашка мокрая.
— Облился чаем— признался Мотылёк: —Только сделал глоток, как раздались сирены.
— У них такой противный звук— согласилась женщина.
— Вот-вот. Теперь рубашку залил. Видеоткани ничего не будет, высохнет и снова как новенькая. Только вот мокро.
Женщина протянула: —Возьмите платок.
— Спасибо.
Задрожала земля. Слишком сильно задрожала, на взгляд Мотылька. Он не был специалистом, но разве они должны были ощутить произведённый на таком расстоянии взрыв? Совсем уж оглушительно завопили маленькие дети. Мотылёк представил какой крик стоит в убежищах при больницах или детских садах, где маленьких детей на порядок больше.
И всё же: почему дрожала земля?
Ещё несколько волн дрожи пробежало по земле. Отвалился и упал со стены информационный плакат показывающий как нужно действовать в чрезвычайных ситуациях. Он попытался вызвать Ясноглазку, но сеть лежала. Сцепившись друг с другом, коммуникаторы образовали внутреннюю сеть, ограниченную пространством убежища, но толку с неё не было. Мотыльку нужно дозвониться до внешнего мира, а тот, почему-то, не отвечает.
Когда задрожала земля, боящаяся закрытых помещений женщина вцепилась в руку Мотылька и сейчас, с видимым усилием, разомкнула пальцы.
— Думаете, всё закончилось?
— Не знаю. Давайте подождём несколько минут.
Минуты — камни, секунды — песчинки. После потери доступа к внешней сети, информационные терминалы высветили надпись «нет связи». Чуть погодя надпись переместилась на верхнюю половину экрана, а ниже появилась информация по действиям в чрезвычайной ситуации.
Чтобы как-то скрасить ожидание, Мотылёк вспомнил о последних дальних переговорах с оставшимся в Красловске Конём. Тот продолжал заниматься исследовательской работой, пока он ездил устраивать интеллекты. Похоже, за несколько месяцев разлуки, Конь накопал что-то стоящее. Последнее их общение заинтриговало Мотылька. Конь обещал всё подробно рассказать по приезду. А тут вот — тревога. И земля дрожит. И непонятно будут ли поезда ходить по расписанию.
Те, кто стоял возле самых дверей, передали по цепочке, что внешние датчики не повреждены и фиксируют некоторое количество дыма, но в целом воздух снаружи пригоден для дыхания. Следов использования биологического оружия так же не обнаружено. Открывать или посидеть ещё, надеясь на восстановление сети? Временное убежище и так переполнено чуть ли не втрое от расчётного количества. Долго здесь не просидеть. Но несколько часов или даже дней вполне возможно. Знать бы только точно, сколько нужно ждать.
Большие гражданские убежища оснащены защитными костюмами для выхода наружу и системой фильтров. Здесь только скромное подобие шлюза. Строили торопливо. И предназначалось убежище для защиты населения от кратковременных воздушных и ракетных ударов. Но почему дрожала земля, если целью был алюминиевый завод и плотина ГЭС?
Проспорив минут десять решили открывать. Первыми вышли мужчины, выглянули на поверхность и вернулись, доложив: в западной части города поднимается огромный столб дыма. Ветер дует в противоположенную сторону, поэтому в горле не першит и воздушные маски можно не брать. Людской поток потянулся на поверхность. Не успели последние люди покинуть убежище, как заработала сеть. Почти сразу упала, поваленная множеством запросов рассылаемых коммуникаторами. Но это был хороший признак. И правда — вскоре сеть поднялась.
Оказалось, что первая волна ракет, как и предполагалось, ушла в сторону алюминиевого завода, где и была без последствий уничтожена системами противоракетной обороны. А вот вторая волна, резко сбросила скорость, изменяя направление полёта в сторону города. ПРО спешно переориентировалась на уничтожение крылатой смерти, но одна боеголовка прошла защитную сеть. К счастью она была маломощной и хотя разрушения оказались значительными, город, в целом, пережил ракетный удар хорошо.
Потными, от волнения руками, Мотылёк вывел на коммуникатор карту Красноярска и отметку больницы, куда ездила на занятия Наташа. Совсем в другой стороне. В другой! От волнения задрожали ноги и он сел на землю, в снег и в мокрую холодную кашу под ним.
Кто-то дёрнул Мотылька за руку, призывая подняться.
— Не сидите на снегу. Да не сидите вы!
На коммуникаторы пришло сообщение с просьбой всем способным — получить снаряжение в пунктах гражданской обороны и помочь в тушении пожаров и ликвидации последствий. Мотылёк не чувствовал себя способным помочь кому-либо, но всё равно отряхнул брюки, запахнул плотнее куртку и пошёл следом за отделившимися от толпы мужчинами. Может быть он бы и не пошёл. Забежал бы за кофтой или оставленным в раздевалке шарфом, да там бы и остался, найдя десяток более важных, неотложных дел. Или попытался бы дозвониться до Наташи и поехал бы к ней.
Только вместе с мужчинами, в направлении поднимающегося к небу чёрного дымного столба шли и девушки. Одна так и вовсе чуть ли не в домашнем лёгком платьице. И разве можно смотреть им в спину и не пойти следом? Никак нельзя.
Мотылёк хотел отдать куртку девушке в платье, хотя ему уже было прохладно, а без куртки так и вообще. Однако отдавать куртку не потребовалось. Те, кто по разным причинам не моги пойти, делились тёплой одеждой. Мотыльку протянули шарф и он обмотал вокруг шеи, записав в коммуникатор личный идентификатор дарителя, чтобы потом найти и вернуть.
Девушка, примерно Наташиного возраста, протянула шапку с нашитыми сверху ушками.
Смущаясь, сказала: —Вы извините, у меня только такая. С ушами.
— Большое спасибо— поблагодарил Мотылёк: —Главное чтобы собственные уши не замёрзли, а остальное переживу. Вы и сами не стойте, бегите скорее в помещение. Стойте, скажите личный номер, а то как я вас найду?
— Я младший сетевой аналитик в красноярском ИУ— прокричала девушка вместо номера: —Второе крыло. Тысяча сто семнадцатая комната.
Повертев в руках розоватую ушастую шапку цвета пролитого на пол вишнёвого компота, Мотылёк натянул её. Поймав взгляд проходящей мимо женщины, пожал плечами и тряхнул головой, отчего пришитые ушки дёрнулись, будто настоящие. Ну и ладно. Зато собственные уши не мёрзнут.
На подходе к месту взрыва работали аварийные службы. Из пришедших на помощь людей формировали бригады и расставляли на работы. Если кому-то не хватало тёплой одежды — выдавали рабочие комбинезоны. Мотылёк тоже взял. Торопливо снял женскую шапочку с ушками. Да и брюки и рубашку стоило бы пощадить.
На красловском вокзале прибывший поезд встречал Конь. Пожал руку Мотыльку, фамильярно, на правах лучшего друга семьи, легонько похлопал Наташу по натянувшемуся животу. Это ещё ничего. Мотыльку стоило большого труда втолковать Коню, что целовать при встрече чужих жён есть не проявление дружеских чувств, а вовсе даже моветон.
