Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Юг

Куда они бежали? А кто его знает… Вперед, куда ж еще. До тех пор, пока хватит сил криком глушить несущийся со всех сторон Шепот Призраков — или пение Потолочников, хотя, какая разница, как называть психологическую атаку врага. Вперед, до тех пор, пока хватит патронов и пока не откажут ноги, и без того уставшие донельзя. И пока не иссякнет воля к жизни, к победе, к желанию размазать по потолку тварей, которых вряд ли когда смогла бы создать природа без активной помощи человеческого разума.

…Они бежали до тех пор, пока не осознали, что над ними нет потолка и свет фонарей им больше не нужен. Серое небо над головой, остовы разрушенных зданий впереди, напоминающие поставленные вертикально скелеты живых существ, шепот разъяренных тварей, оставшихся за спиной, чьи фасеточные глаза прекрасно видят в темноте, но не способны переносить солнечный свет… И развороченные обломки невысокого здания с чудом сохранившейся трубой, направленной в небо, словно пулеметный ствол…

— Прям у реактора угораздило вылезти, — выдохнул Фыф, падая на колени от усталости.

— Хорошо, что хоть вообще вылезли, — проговорил Данила, все еще на автомате подсчитывая в уме оставшиеся патроны. Подсчет оказался неутешительным — осталось не более двадцати выстрелов. После чего разведчик осознал, что сам уже тоже не в силах стоять на ногах, и поневоле начал искать глазами, куда бы присесть хоть на минуту.

— Парни, попозже отдохнем, — произнес Снайпер, не отводя взгляда от черного провала, из которого они только что вылезли. — Сильно поганое место. Понятное дело, что через двести лет сам разрушенный реактор уже вряд ли опасен, но все равно лучше здесь не задерживаться.

— Согласен, — кивнул Данила, пересиливая себя. — Фыф, тебе помочь?

— Сам встану, что я, немощный, что ли, или без понятия? — проворчал мутант, поднимаясь на ноги.

— Не могу понять, где ж ты таких слов набрался? — хмыкнул Снайпер.

— Да у него в голове, — кивнул на Данилу Фыф. — А он, поди, от тебя.

Снайпер рассмеялся, за ним улыбнулись и его спутники — Фыф, как всегда, шире всех в силу анатомических особенностей физиономии.

— Ну, так то лучше, — сказал Снайпер, сверяясь с наладонным компьютером. — Двинули, мужики.

Глава 12

Путь, по которому они «двинули», сильно напомнил Даниле его переход по Тайницкому саду. Правда, в этом месте, которое когда-то, возможно, было парком, деревья не были живыми. Здесь из земли торчали стоячие мертвецы, обвивающие лысыми, перекрученными ветвями мертвые, полуразрушенные здания. Деревья-зомби, из последних сил опирающиеся на руины, может ли быть такое?

— Никогда не видел ничего более жуткого, — поежился Фыф. — Мы умеем управлять деревьями силой мысли, но то, что происходит здесь, умом понять невозможно.

— А что здесь происходит? — не понял Данила.

— Они умерли, но они живут. И ждут прихода блуждающего Поля Смерти, от которого кормятся, как бродячие собаки, подбирая за хищником ошметки энергии. Именно так я понял их единственное желание.

Одно из кривых деревьев, стоящих справа от Данилы, заскрипело и качнулось в его сторону. На всякий случай разведчик поднял ствол пулемета, готовый разнести в щепы мертвого вампира.

— Он не прочь полакомиться твоей энергией, но у него не хватит на это сил, — покачал головой Фыф. — Он разучился выкачивать силу из живых существ. Лучше побереги патроны…

С полкилометра спутники шли молча. Гнетущее впечатление от мертвого леса, словно мечом рассеченного напополам широким полотном старой асфальтовой дороги, пропало, лишь когда они вышли к зданию, на удивление хорошо сохранившемуся со времен Последней Войны.

Тогда мощный взрыв начисто срезал верхнюю половину здания, как клинок хорошего меча сносит половину черепа взрослого нео. Но при этом шесть нижних этажей дома остались практически нетронутыми. Конечно, по его стенам вился вездесущий вьюн, понятно, что в черных проемах окон не было стекол, а в подъездах — дверей, и вполне естественно, что облицовку фасада не пощадили кислотные дожди, ветры, снаряды и пули, оставившие на здании глубокие шрамы. Но в целом остатки когда-то многоэтажного дома выглядели гораздо лучше, чем бренные останки его разрушенных соседей, которые в большинстве своем стали холмами, поросшими травой, либо просто сравнялись с землей.

— Все, мужики, привал, — сказал Снайпер. — Иначе не дойдем.

— А далеко еще? — поинтересовался Данила, с облегчением снимая с плеча ремень пулемета.

— Не поверите — меньше полутора километров, — улыбнулся Снайпер.

— Так, может, дойдем? — спросил Фыф, несмотря на то что его слегка пошатывало от усталости.

— Э, нет, — покачал головой Снайпер. — Еще неизвестно, что нас впереди ждет. Поэтому отдыхаем до рассвета, а завтра — последний рывок.

— Завершающий, — поправил его Фыф, — «Последний» звучит слишком трагично. Как бы не сглазить.

— Пусть будет завершающий, — согласился Снайпер, первым входя в темный подъезд…

…Дом был пуст, как скорлупа съеденного ореха. Данила с товарищами обследовали его сверху донизу, но не нашли ни единой живой души — только кучи мусора и мертвые, высохшие побеги вьюна валялись на полу темных помещений, в которых когда-то давно жили люди.

Привал устроили в одной из квартир первого этажа. Сухой хворост из побегов ползучего растения, почему-то не прижившегося в этом месте, послужил отличным топливом для костра и подстилкой для лежанок, благо его здесь было просто немерено.

Снайпер поровну разделил между спутниками последние питательные таблетки и всю воду из единственной фляги.

— Так, может, воду-то побережем? — спросил Данила. — После твоей таблетки реально пить не хочется.

— Рухнешь от обезвоживания, — сказал Снайпер. — Так что пей. Если дойдем, то на складах всё должно быть. Если нет — то без разницы, есть у нас вода или нету ее…

— Я первый дежурю, — безапелляционно заявил Фыф после нехитрого ужина. — В плену у собакоголовых отоспался.

И, прихватив свой «Кедр», вышел наружу, чтоб свет от костра не мешал разглядеть гипотетического врага, приближающегося к месту привала.

Данила рухнул на свою импровизированную лежанку в полной уверенности, что как только его голова коснется скатанной в рулон куртки, то он сразу же провалится в сон. Но, как это всегда бывает по закону подлости, сон не шел. Вместо него пришли мысли, причем довольно странные. Данила даже удивился — с чего бы это такое лезет в голову, но извечное свойство человеческой натуры поделиться своими мыслями с кем-нибудь еще, заставило его тихонько позвать: