Константин Мзареулов - Возвращение в Полночь
— Подсознание чересчур любопытно… — неприязненно констатировал флонд. — Или включились защитные механизмы, и остатки разума проверяют, сохранилась ли моя память?
Деликатно взяв его за руку, Марат переключил тусуми в режим наибольшего убеждения. Затем сказал:
— Мы прилетели сюда, чтобы…
— Ты — не первая галлюцинация, уверяющая, что прилетела на эту планету, — печально поведал флонд. Неожиданно его взгляд сфокусировался на руке человека. — Погоди-ка, я чувствую, как он меня держит!
— Естественно, ведь я реален, — обрадовался Марат. Заржав, флонд возразил:
— Совсем забыл. Прежде уже бывало, что галлюцинации действовали и на осязание.
— Может, они тоже не были галлюцинациями? — предположил Марат.
Наверное, его слова были не слишком приятны аборигену. Флонд молча надел рубашку, носки и мокасины. Сидя на траве, он с подозрением разглядывал Марата. Потом встал, нависнув над человеком, и пощупал скафандр пятипалыми руками.
— Это ваш корабль приземлился возле моего огорода? — спросил он. — Какой у него радиус?
— Ближний, — Марат оживился. — Но в космосе ждет большой космолет, который может путешествовать через порталы.
Джир немедленно взвыл:
— Заткнись! Не смей выдавать наши тайны!
Между тем робинзонствующий брат по разуму продолжал раздумывать, потряхивая головой. Неожиданно, взмахнув длиннющими руками, сказал возбужденно:
— Нет, предыдущие галлюцинации были именно галлюцинациями. Ни они вреда мне причинить не смогли, ни я у них — оружие отобрать. И передатчики на их кораблях не работали, и сами корабли бесследно исчезали… — Он хихикнул. — Твой корабль — первый, приземлившийся за пределами поселка. Остальные почему-то появлялись прямо возле дома.
Печальный факт, но факт — абориген был психом. И хорошо, если не буйным. Марат осторожно сделал шаг-другой назад, но собеседник не обратил внимания на этот маневр.
— Говоришь, большой корабль летает через порталы, — произнес он, глядя на горы. — Портал мне пока ни к чему. А до соседней планеты долетим?
Надо же — сам заговорил о главном! Гунады в бортовой лаборатории радостно заверещали.
— Там военная база, — сообщил Марат. — Роботы требуют пароль, которого мы не знаем.
— Возможно, ты — не галлюцинация, — неуверенно предположил флонд. — Хотя ничего определенного сказать нельзя. Вот если бы и твой корабль оказался настоящим…
— Ты собираешься куда-то лететь, даже считая корабль плодом своего воображения? — поинтересовался Марат.
— Это может быть опасно, — признал его собеседник. — Но если корабль — галлюцинация, то за атмосферу подняться не сможет, так что, опасности нет.
— Роботы гораздо опаснее, — возразил Марат. — Могут выстрелить.
— Не выстрелят, я знаю пароль, — Флонд задумался. — Пошли в дом, поговорим в спокойной обстановке.
По дороге Марат, отключив внешние динамики шлема, проинструктировал наемников: не расслабляться, держать оружие наготове, не раздражать аборигена и вообще помалкивать, а если придется стрелять, то бить по конечностям. Хотя флонд вел себя миролюбиво, кто знает, на какие выходки способен параноик, считающий всех вокруг галлюцинациями.
Тем не менее флонд очень дружелюбно пригласил гостей за стол, даже помог беспанцирным коротышкам забраться на высоченные табуреты. Потом спустился в подвал, и на столе появились объемистые глиняные кружки, а также громадные бутыли мутной жидкости, которую хозяин назвал пивом. Осторожно проверив напиток анализатором, Ирсанов объявил:
— Не знаю, как на вкус, а вредных примесей не обнаружено.
— И как же пить будем? — осведомился Влад. — Поднимем забрала?
— Это делается вот так… — Марат расстегнул шейный замок, откинул шлем. — Здесь нет опасных микробов. — Он сделал пробный глоток. — Пиво не фонтан, но пить можно. На Венере было гораздо хуже.
— Сам варил, — похвастался флонд. — Постоишь полдня возле топки, вся жидкость через поры на броню вытекает. Только пиво спасает от обезвоживания.
Повеселев, наемники опорожнили кружки, налили по второй и попытались пуститься в воспоминания о пивных барах на разных планетах, где им довелось побывать. Громко кашлянув, Ирсанов прекратил это безобразие, вновь вернувшись к старому вопросу:
— Когда мы сможем познакомиться с остальными?
— Какие еще «остальные»? — бронечешуйки на демоническом лице флонда растопырились, выражая насмешливое недоумение. — Я один на этой планете. Один флонд и пять галлюцинаций, но мы сейчас это проверим…
Резким движением он выплеснул содержимое своей кружки в сидевшего напротив Хамачи. Струя, пузырясь, потекла по нагрудной броне, покрыв скафандр липкой пеной. Все остолбенели, но стрелять в ответ не стали. Было любопытно смотреть, как флонд, обежав вокруг стола и присев на корточки, внимательно изучает пол за спиной облитого пивом японца. Наконец хозяин, выпрямившись, удивленно произнес:
— Пиво не прошло сквозь тебя… Значит, ты материален.
— Ты поверил, что мы — не галлюцинации? — с облегчением осведомился Марат.
— Это весьма вероятно, . — Панцирник явно терзался сомнениями, но в конце концов принял решение и махнул рукой. — Вы отвезете меня на свой корабль?
Гунад переадресовал вопрос Джиру. Гунады спорили на удивление недолго и решили согласиться, если абориген поможет экспедиции проникнуть в крепость. Засмеявшись, флонд заявил, что намерен обязательно попасть в старую базу и ничем другим не интересуется.
Вдруг он вспомнил, что надо выпустить скот из загона, и выбежал из дома. Воспользовавшись его отсутствием, Ирсанов посоветовал начальнику экспедиции подтянуть к шлюзу вооруженных наемников Фреда — мало ли что.
Вернувшись, флонд долго носился по дому, собираясь в дорогу. В основном панцирник швырял в рюкзак свитки с записями. Попутно он расспрашивал людей о задачах экспедиции, о ситуации в Пас-Лидосе, о старой войне, о современном технологическом уровне. Когда Джир, спохватившись, потребовал прекратить болтовню, флонд-робинзон успел составить общее представление и заявил:
— Режимы Пазолиадозза несправедливы. Ваша раса и другие народы попали в кабалу к угнетателям, — он засмеялся. — Надо же! Гунады и аркхи правят галактическим сектором…
— Что он имеет против гунадов? — обиделся Джир.
В кабине челнока флонд заурчал, нежно поглаживая оборудование. «Он слышал передававшиеся из поколения в поколение легенды о таких чудесах, — подумал Марат. — Наверняка за столетия предания обросли небылицами».
— Примитивная техника, — заявил флонд. — У ваших колонизаторов нет ничего лучше? Даже удивительно, что они научились пользоваться нашими порталами.
Он добавил язвительную фразу о дикарях, которые верно служили прежним колонизаторам, выступили против освободителей, потом кое-как освоили наследие предков, но сами вперед ни на шаг не продвинулись, и еще хотят править Галактикой.
Злорадно, чтобы слышали на корабле, Марат подтвердил:
— Новые расы не достигли технологического уровня ваших предков.
— Моих предков? — переспросил панцирник. — Что ты можешь знать о моих предках?
Он раздраженно добавил: дескать, люди и остальные угнетенные расы напрасно смирились с режимом, установленным колонизаторами, тогда как, по его словам, следует бороться за справедливое отношение к Земле. На эту тему флонд много и остроумно упражнялся до самой стыковки с экспедиционным космолетом.
— Биологической опасности нет, — объявил робот. — Можете выходить.
В шлюзе их встретили наемники, державшие под прицелом выходивших из челнока. Гунады стояли позади шеренги землян, и Джир сказал, посмеиваясь:
— Чудом уцелевший потомок фанатиков из армии Зунга Бассара готов призвать к новой революции…
— Вы слышали про Зунга Бассара? — поразился варвар. — Сколько же лет прошло, если про меня еще не забыли?
Глава 5
БЕССМЕРТНЫЙ РОБИНЗОН
Подозрения появились у Марата давно. Панцирник говорил на слишком чистом языке древнего Флондох-Лека, не вызывая затруднений у робота-переводчика, что было неправильно: в небольшой колонии язык за дюжину веков неизбежно изменился бы. Кроме того, флонд слишком много знал о технологиях прежних времен — без книг и компьютеров такие знания сохранить невозможно.
С другой стороны, в то, что перед ним сам Зунг Бассар, поверить было трудно, хотя кто знает — может, он проспал тысячу лет в анабиозе или, как Хахш Тиндем, долго летал на субсветовике.
Наемников последняя реплика флонда не слишком заинтересовала — солдаты просто не поняли, о чем идет речь. А вот гунады поняли, но не успели подумать о последствиях. Рептилии размышляли, как всегда, медлительно, подарив Ирсанову минутную фору, в течение которой его сознание приняло решение, а подсознание толкнуло на авантюру, и Марат с чисто земной бесшабашностью произнес негромко:
