Андрей Лавин - Война Ассасина

Кайзер развернулся — на нем были большие круглые очки с темными стеклами, — выхватив пистолет из кобуры, выстрелил в меня. Не зная, действует ли силовая защита в обратную сторону, я метнулся вбок.

Пуля свистнула мимо. Как он увидел меня в стелсе? Благодаря этим очкам?

— Я знал, что ты придешь, — улыбнулся он, — и подготовился.

— Нет, стой! — заорал я подкатившему Карло, но тот жахнул из подствольника. Ударной волной меня отбросило назад, в руку впился железный осколок, второй чиркнул по боковине броника, оставив глубокую вмятину. Поле, защищающее Кайзера, полыхнуло, в воздухе на миг проявилась покатая воронка, и главу Золотой Короны шваркнуло о стену грота.

Карло тоже досталось, его коляску перевернуло и вышвырнуло обратно на козырек.

Горыныч безумно заорал, взлетел в воздух и закружился, громко хлопая крыльями. Кайзер корчился у стены, пытался встать. Меня контузило, перед глазами двоилось. В грот вошли Хранитель с Галоперидолом. Первый шагнул ко мне, заслоняя от Кайзера. Кажется, стелс слетел из-за контузии — хотя в этой ситуации от него и так было немного толку.

В шахте позади грохнул взрыв.

— Я уничтожил подъемник, — сообщил Хранитель.

— Артефакт! — крикнул я, пытаясь встать. — Надо оторвать его от Излучателя!

Пальцы сжали пластину, активируя ее, я отодвинул Хранителя и дал очередь по Кайзеру. И снова световые пульсации разошлись по воздуху. Он выстрелил в ответ, не попал. Спусковой крючок у него защелкал вхолостую, Кайзер принялся перезаряжать пистолет, и тут на него налетел Горыныч, каким-то образом оказавшийся по другую сторону защиты. Выходит, это силовой щит, а не купол, он не достает до свода. Птица-мутант пикировала, как двухголовый истребитель, била Кайзера обоими клювами по голове, а потом правая голова зацепила очки и швырнула далеко в сторону — прямо под ноги Галоперидолу, который с остервенением их растоптал.

Кайзер, размахивая одной рукой, открыл огонь, но теперь он не видел меня. Несколько пуль протарабанили по доспеху Хранителя, который, кажется, даже не заметил этого, две или три ударили в Галоперидола, выбив из него темные фонтанчики. Карло укрылся позади зомби и пытался встать.

Вдруг Горыныч, отлетев от врага, спикировал к стене. Кайзер выстрелил в него, промахнулся, закричал… А птица врезалась в металлический ящичек, помигивающий диодами в углу грота. От ящика полетели искры, Горыныч долбанул его клювом, как отбойным молотком, обхватил, взлетел. Кайзер, упав на одно колено, прицелился. Выстрел… Но за миг до того Горыныч заложил лихой вираж — и пуля ударила в ящичек. Тот брызнул искрами, полетел на пол, ударился и раскололся.

Мигнув светом, силовой щит отключился, и я бросился вперед.

Но не к Кайзеру, оказавшемуся сбоку от меня — к Излучателю и присосавшейся к нему синей амебе. Выхватил нож.

Сзади загудело, и в грот въехали два антропуса. Хранитель шагнул к одному, взмахивая рукой-ятаганом, мигнул сноп трескучих ярких искр. Карло бросился на второго робота, Горыныч в это время вновь принялся пикировать на Кайзера, который палил вслепую, пытаясь веером пуль не подпустить меня, невидимого, к Излучателю.

Сдавившая рукоять ножа ладонь вспотела, пальцы от напряжения свело судорогой. Пули вылетали из грота, отскакивали от камня, падали на пол. Я был уже возле Излучателя.

Врезав стволом пистолета по левой голове Горыныча, отчего тот с воплем улетел куда-то в сторону, Кайзер выхватил большой тесак и бросился мне наперерез, полосуя воздух вокруг. Я скользнув вбок, провернулся и, прыгнув к нему, всадил клинок в горло — точным движением снизу вверх. И выкрикнул, не сдержавшись:

— Сдохни, тварь!

Кайзер рухнул на подкосившиеся колени, захрипел изумленно. Оставшись без ножа, я метнулся к Излучателю, рукой поддел теплый, скользкий артефакт и отшвырнул в середину грота, где Карло и Хранителя теснили выбирающиеся из шахты киборги.

Галоперидол набросился на зеленоватый комок, принялся его топтать. Я уставился на Излучатель. Он все еще гудел, сокращались изумрудно-синие сосуды. Как его отключить?

— У меня гранаты кончились! — крикнул Карло. — А тут еще двое!

Кайзер, сжимая шею, упал на пол лицом вниз. Я ощупал свой пояс. Одна осталась. Одна граната — против двух антропусов…

В этот момент в проеме, с которого взрыв почти сорвал камуфляжную ткань, возник черный силуэт Анубиса. В каждой руке у него было по светящемуся хлысту. Взмах — антропус, случайно заслонивший Карло, падает, разрубленный надвое, а инвалида в покореженной коляске отшвыривает к стене. Он рушится там грудой металла и плоти, шевелится, хрипит и стонет.

Взмах второго хлыста — но Хранитель успевает пригнуться. Хлыст ударяет о скалу, высекая искры. Еще взмах, Хранитель защищается ятаганом. Брызги искр, и кривой клинок падает, отсеченный в запястье. Хранитель качается, падает. Галоперидол, успевший растоптать ядовито-синий ком мозгового вируса, предусмотрительно прячется в расщелину.

Анубис шагает вперед. Кажется, меня он не видит, но стелса хватит еще на минуту, максимум. Что делать? Стрелять в него бессмысленно. Резать его тоже бессмысленно. Взрывать? Судя по всему, и это ничего не даст.

ИскИн шагнул к светящемуся кому вируса, поднял его, повернул шакалью голову в сторону Излучателя, на поверхности которого синие вены почти угасли. И пошел к устройству.

Я боком скользнул в сторону, к Карло. Взгляд остановился на его коляске. Он ведь поставил туда турбодвигатель…

«Хранитель, отвлеки его!»

Покалеченный Хранитель поднялся, скрежетнув по граниту оставшейся рукой-ятаганом. Глаза полыхнули алым. Анубис хищно развернулся к нему, будто волк.

«Карло, освободи коляску! Быстро!»

Когда я подбежал к нему, он полз к Излучателю, его губы бессмысленно шевелились, веко дергалось.

Развернуть коляску к Анубису. Запустить мотор. Из выхлопных труб по бокам бьет дым. Отпустить рычаг тормоза…

Коляска взревела и гоночным болидом устремилась на Анубиса, повернувшегося на звук. Врезалась в него. Опрокидываясь, он взмахнул хлыстами. Первый просвистел мимо Хранителя. А от второго я не успел отскочить. Высекая искры, он обвился вокруг бронежилета, и меня потащило по полу вслед за ИскИном. Одной рукой зацепился за стену, пальцы тут же сорвало, второй попытался отодрать кнут, но он был раскаленным и жгучей болью полоснул руку. Толчок — и меня снова тащит по полу.

Разевая рот, следом бежит Галоперидол. Что-то орет Карло.

Через мгновение я на козырьке, сдирая кожу с рук, скольжу по граниту. Искрит кнут, трещит бронежилет.