Вадим Денисов - Идущий на Север. Долина Башен

– Вот так штука! Негодяя надо немедля оглушить, схватить, связать и доставить к командору Ханеди для обстоятельного допроса! – не дождавшись, Геллерт сам ответил на свой вопрос.

Я поморщился.

– Говорил ведь тебе: из них ничего не выпытаешь! Заклинания или снадобье, может, они заговорены или загипнотизированы, призраки их знают… Серые выполняют свою миссию или умирают.

– Что ты сказал? Ещё одно новое учёное словечко, я не успеваю их запоминать! Объясни, что это значит – загипнотизировать?

– Не сейчас, чёрт тебя побери, Гел! – Мы стояли возле какого-то старого сарая, в стороне от всеобщей суеты, и серый покамест своего липового коллегу не заметил. Надо было торопиться. – Верь же мне, это бесполезно, я знаю! Кроме того, представь, что будет, если и сам командор окажется с ними в сговоре!

– Вот как? – смутился Геллерт. – Ты допускаешь…

– Допускаю что угодно, вспомни Грандур! По указанию партнёров серые начинают стягивать в Элон своих людей. Может, он первый. А может, и нет.

– Первый я! – гордо молвил охотник за головами, показывая на плащ. – Тогда мы его убьём, и вся недолга.

Пожалуй, друг мой прав, и это станет наилучшим выходом.

В городе чернобородого достать будет очень сложно, вряд ли лазутчик начнёт болтаться по подворотням – осядет на явке или в таверне. Риски же очень велики: в городе всегда много глаз, даже ночью. Да и труп спрятать сложно… А ну как схватят на горячем? На плаху идти, если не сможем убедить судей в своей праведности? Оставлять серого на воле тоже нельзя. Лазутчик может нести деньги для подкупа и на организацию мятежа, планы, разработки. Думаю, что, действуя строго по некой инструкции, серые не занимаются оперативной организационной работой непосредственно, для этого нужны «люди с земли», хорошо знающие местные обычаи, имеющие доверие у местных, связи и возможности для агитации и пропаганды.

Скорее всего, их было как минимум двое. Увы, тракты Ванкоры коварны, и какое-то дорожное происшествие внесло коррективы. Вот и коня у него нет.

Валить его надо. Тут.

Я плюнул на землю, и судьба чернобородого была решена.

– Всё надо делать осторожно и без шума, – быстро начал я, поглядывая в сторону серого. – Люди сейчас заняты, все возбуждены, однако каждый озабочен своими планами, и, если мы всё сделаем правильно, то никто ничего не заметит. Сейчас пройди мимо него, не останавливаясь, и сразу уходи вдоль крестьянских огородов в сторону сосновой рощи. Наверняка он направится следом. А я за вами, скрытно.

– Охотник за головами Геллерт Де Вельд, и бегает в огородах! – хмыкнул друг.

– Не сахарный, не растаешь, думай о другом – у противника на поясе добрый меч, а у тебя нет.

– А я говорил тебе, что и сам могу заточить!

– Всё! Так уж вышло! Хватит спорить о пустом, вдвоём как-нибудь справимся. Вперёд, храбрый воин-огородник!

Люди начали расходиться, и Геллерт пошёл на дело.

Чернобородый, похоже, не очень-то и торопился к переправе, решив, так же как мы, попутно ознакомиться с речным поселением. На перспективу. Больше всего я боялся, что друг начнёт играть в театр одного актёра: начнёт идиотски улыбаться, демонстрировать игривую гулящую походку, полную беззаботность и наплевательское отношение ко всему вообще. Что категорически не вяжется с практическим поведением рыцарей Ордена Полоски, которые всегда собранны, неулыбчивы и даже хмуры, не вступают в ненужные контакты и, похоже, категорически не любят театр и театралов.

Когда воин приближался к цели, серый стоял к нему спиной, внимательно рассматривая посёлок. Медленно проходя мимо, Гел легонько толкнул его плечом и спокойно пошёл дальше, почти сразу заворачивая налево, в сторону хозпостроек и огородов. Оглянувшись на наглеца, рыцарь Ордена быстро осмотрелся вокруг и тронулся следом.

– Хорошее начало, – сказал я сам себе и тоже двинулся. Сначала медленно – до груды старых бочек, возле которых остановился и ещё раз проверил, не заметил ли кто наши эволюции, не насторожился ли?

Да плевать всем!

Если Геллерт вместе с прилипшим хвостом двигался глубже, за рядами длинных сараев, то мне приходилось идти практически по самому бережку, прикрываясь жидким кустарником. Запаздываю! А друг без меча… Но только я бросился бегом, как почти сразу воткнулся в заросли высоченной крапивы.

– Проклятье!

Пришлось экстренно забирать вправо и наращивать скорость, перепрыгивая через внушительные щербатые пни, оставшиеся после вырубки. Оба плаща уже скрылись в сосновом бору. Сердце моё стучало – как там он?

Никто не кричал, не лязгала сталь. Какая сталь? Гел разве что тесаком парировать попробует, он у него больше моего в полтора раза.

Первые стволы сосен пролетели мимо, как только лоб не разбил! Где они?

Я остановился, тяжело дыша, и только тогда услышал характерный шелестящий звук.

– Гел?

– Марк! Давай быстрей сюда, поможешь!

Фу ты, мама дорогая… Жив!

– Ну, что? Как?!

– Там, неподалёку, есть подходящая расселина, – быстро сообщил он вместо ответа. – Вся в чертополохе и каких-то колючках. Давай туда его и сбросим!

Труп лазутчика лежал на пожелтевшей траве. Серого плаща на нём не было.

Чернобородый выглядел так, словно его волочила по земле стая голодных волков – руки безвольно вытянуты вдоль тела, воротник плотной куртки задран на голову. Голова убитого неестественно свёрнута набок, безжизненные глаза уставились в небо, а в густой бороде запутались высохшие травинки. Крови нигде нет.

Чисто сработал охотник за головами. И быстро.

– Клянусь своим острейшим мечом, что остался в «Клинке Удачи», эта чёртова туша тяжеловата даже для меня, Марк!

– Он тебя не поранил?

– Что ты такое говоришь, учёный странник? – чуть надменно ответил охотник за головами, – или воображаешь, будто столь умелый воин, как я, не сможет справиться с презренным шпионом, если мой основной клинок отдыхает?

Хм… Помнится, всего лишь десять минут назад Геллерт шибко ругал меня за то, что я соблазнил его отдать меч для заточки.

– Ох, и резвый же гад попался! – продолжил друг с нотами радости в голосе – от честно одержанной победы. – Брыкался, скажу тебе, будто олень в лапах горного медведя! Очень не хотел умирать, клянусь апостолами! В последний момент он понял, что угодил в хитро поставленную ловушку, и бился до последнего! После того как мы остановились возле муравейника и посмотрели друг другу в глаза, я просто кинулся на него, как тигр, очень был зол. Он тоже. Конечно же, противник хотел вытащить кинжал, да куда ему против меня!