Андрей Мартьянов - Танец с Хаосом
– Сам бы справился, – проворчал Сергей, отбрасывая в сторону тело и усаживаясь. – Здоровый, подлец, попался… Как танк?
– Г-горит… – заикнулся я. – Слушай, но… Как ты их всех?
– Как? Ручками! А не твоим поганым оружием! Оно сломалось! Тьфу! Ручками, как почитаемые предки на Куликовом поле!
Для наглядности лейтенант восьмой бригады вытянул свои покрытые кровью и грязью ладони вперед и продемонстрировал.
– В этой машине пусто, – деловито продолжал Сергей. – Предполагаю, пленных содержат в командирском транспортере. Дорога перекрыта и назад, и вперед, никуда не денутся. Помощь если и явится, то не скоро – дорогу мы накрыли бомбой, пока восстановят… Местные будут сидеть, не высовываясь, тем более что от ближайшей и знакомой нам комендатуры даже головешек не осталось. Надо подумать, как бы твоего напарника поаккуратнее извлечь наружу. Между прочим, почему винтовка отказала в самый ответственный момент?
– Электромагнитный импульс от ядерных взрывов, мощная ионизация, – слабо промямлил я, начиная соображать, что Сергей в одиночку положил весь экипаж здоровенного транспортера! Но каким образом? Ну и супермены обитают в этом необычном двадцатом веке! Да одного такого старшего лейтенанта на Гитлера выпусти, никакого Второго Белорусского фронта не нужно: мигом уделает. Голыми руками порвет, в салат покрошит и на стол Верховному Главнокомандующему сервирует. – Машинка нежная, тяжелых воздействий не любит. Микросхемы, все такое…
– Замнем для ясности, – кивнул Сергей. – Я вот к тутошней технике относился ласково, старался не громить, а это значит, что командирскую машину мы запросто вызовем по радио. Радио у нас ламповое, надежное. Если получится – либо заставим их капитулировать, либо обменяем жизнь твоего друга на их жизни. Согласен? На второй подобный штурм сил у нас не хватит…
Я устало кивнул и, конечно, согласился. Адреналинового шторма в крови, подобного сегодняшнему, я не переживал ни разу в жизни. Да, была армия, учения, десантирование на другие планеты – в общем, обычная боевая учеба, как и во всех армиях мира. Но здесь… Чересчур ранимая психика обитателя XXII века оказалась слишком неприспособленной к Войне на Всеобщее Умерщвление. Штурм Ландау вместе с вояками фон Цорна я воспринимал как игру, но эту Ригу, этот мир, эту реальность я принимал как явь, страшную, невозможную, бестолковую явь…
– Ты пойди наружу, – со спокойной ласковостью посоветовал Сергей, – собери наше оружие в доме, где мы прятались. Там много всякого добра осталось, не бросать же? Успокойся. Все в порядке. Все на редкость хорошо. Иди. Только не забывай оглядываться по сторонам, согласен? Я пока поговорю с супостатами, может, чего выторгую.
Я и пошел. Пылевое облако опустилось на землю, и теперь только под подошвами ботинок взметывались невесомые вихорьки. И все равно воздух оставался бурым и неприятным на вкус и запах. Черные облака, поднятые нашими ракетами, сносило ветром на северо-восток, как раз к руслу Гауи, где закрепилась в обороне Красная армия генералиссимуса Жукова. «Ничего, – подумал я, – если у Георгия Константиновича все солдаты такие, как Сергей, то радиоактивные осадки для них – как прокисшее пиво для меня. Неприятно, но употреблять можно…».
Порыскав по несколько видоизменившимся развалинам (ударные волны поработали), я подобрал позабытые в спешке штурма приборы, разломал прикладом терминал управления «Искрой» – нечего оставлять местным обитателям высокие технологии светлого будущего. Не по их уму игрушки. Мой гранатомет, поразивший первый «Тигр», как ни странно, работал – и наведение, и компьютер не пострадали. Справедливо, это же армейская техника, а не полицейская! Она для таких серьезных мужских забав предназначена напрямую.
Вернулся обратно, оглядываясь, как и советовал Сергей. На улице – ни единого движения. Уцелевшие обитатели независимой Латвии скорее всего попрятались по норам, в ожидании нового налета. В стороне Домского собора теперь даже развалин не было видно – очередной порции хамства со стороны свихнувшегося человечества старый храм не пережил, рухнул.
Заметил, что с уцелевшего транспортера за мной следят – поворачивались квадратные окошечки перископов, а вслед за ними и стволы, торчащие из пулеметных гнезд. Да и наплевать! Фрицы должны понимать – положение у них самое что ни на есть аховое. Заперты в узком ущелье улицы, на виду у противника, словно мишень на стрельбище. Только бы Сергей их уговорил! Пусть отдадут Дастина, а потом катятся на все восемь сторон света!
Громыхая уже ненужным обеспечением «операции по спасению Дастина Роу», я ввалился в гигантский транспортер, перешагивая через мертвецов, прошел в кабину. Сергей восседал на драном штурманском кресле и напряженно переговаривался с кем-то по-немецки. Жестом приказал мне сесть и помолчать. Я устроился на залитом засохшей кровью сиденье водителя и тупо глядел на приборную доску – спидометр со стрелочкой, погасшие лампочки, нечто весьма смахивающее на компьютер самого наидревнейшего образца, когда еще только систему DOS придумали…
– Значит, так. – Лейтенант отбросил наушники и повернулся ко мне, взъерошив пятерней белые, припорошенные седой пылью жесткие волосы. – Твой Дастин у них. Тевтоны требуют беспрепятственного прохода к своим. Если получат гарантии – отпустят немедленно.
– Отлично! – просиял я. – Согласен!
– Я не согласен, – угрюмо сдвинул брови Сергей. – Придется поступить по законам военного времени, то есть учинить подлянку. Они его отпускают, вы укрываетесь, а я, разумеется предоставив гарантии, на хрен подрываю транспортер. И плевать, что двигатель на ядерном приводе – движки защищены, взрыва не будет, только дополнительное заражение местности ураном и радиоактивным графитом. Потом бежим на вашу базу. Уж прости, по-иному не могу. Война. Ты против?
– Гранатомет работает, возьми. – Я протянул Сергею длинную узкую трубу, в которой еще оставалось четыре заряда. – Все снаряды можно выпустить одновременно, очередью. Мне плевать, что ты собираешься делать, но мой напарник через пятнадцать минут обязан быть рядом со мной. Потом – гори оно все синим пламенем! Хочу домой!
– Верное решение, – улыбнулся оскалом охотящегося волка Сергей. – Иди, встречай! Я сейчас договорюсь. Главное – не дергайтесь и не бегите. Топайте спокойным шагом до ближайшего укрытия. Едва сховаетесь поглубже, я их угощу гранатами. После окончания нашего вальса – своими ножками, короткими и длинными перебежками, до дома. Там заодно таблеточек покушаем – дозу мы сегодня схватили… э-э… атомную. Живо! Эй, погоди! Ну-ка, сдери во-он с того Ганса майку, нацепи на что-нибудь и используй как белый флаг! Если начнут стрелять и не попадут сразу – закапывайся в асфальт! Усек?
Хотелось возразить, что асфальта на улице Бривибас давно не осталось, но я промолчал и молча выполнил указания командования. Вышел через открытый шлюз, поднял серую дырявую майку над головой, на дуле «Шмайссера», и пошел к затаившемуся в осаде краулеру. Правда, грозную машину осаждали всего двое человек, но это чрезвычайное обстоятельство уже не играло особой роли.
Они не стреляли. Я стоял перед овальной дверью транспортера на расстоянии метров пяти, всей шкурой чувствуя, как меня изнутри рассматривают несколько пар устало-любопытных глаз.
Скрипнули петли.
Дастин несколько неуклюже спрыгнул на обожженную землю. Выглядит вроде бодренько, только ссадина на правой скуле. Медленно пошел в мою сторону, подмигнул. Когда поравнялся со мной, я развернулся и, не ускоряя шага, направил Дастина к уцелевшей бетонной стене.
– Не спеши, – одними губами втолковывал я. – Не спеши! Сейчас что-то вроде перемирия. Едва они почуют неладное – откроют огонь.
– Ясно. – Дастин мелко кивнул. – Думал, ты уже на Четвертом небе бьешь морду святому Бернару, а вот, оказывается, как дело повернулось…
Взрыв дикой, почти ядерной, мощи грянул, когда мы были в полутора метрах от спасительного бетона. И одновременно, мгновение в мгновение, слух различил короткую пулеметную очередь.
Я и Дастин упали рядом. Рукав моей куртки стал неожиданно теплым – успел-таки схватить пулю или осколок!
Напарник просто лежал рядом, глядя в мутное небо спокойными серыми валлийскими глазами.
В ушах возникла тихая, непрекращающаяся, навязчивая и неостановимая мелодия.
Кончатся снаряды, кончится война,Возле ограды, в сумерках одна,Будешь ты стоять у этих стен,Во мгле стоять,Стоять и ждатьМеня, Лили Марлен,Меня, Лили Марлен.
Дастина уже не будет ждать его Лили Марлен.
Когда-то давно, в другой реальности, в ином мире, я хотел учиться на врача. Я работал в госпиталях и в службе спасения. Я неплохо изучил, как выглядит смерть и как жизнь.
Дастин был мертв.
* * *Трое негритят в зверинце оказались, одного задрал медведь – и вдвоем они остались…
