Негатив. Эскалация - Павел Николаевич Корнев
Вот кто действительно вкалывал, так это служба охраны РИИФС. У нас вывели на дежурство всех сотрудников и поступили так отнюдь не напрасно: обстановка на территории студгородка царила на редкость нервозная, споры и дебаты с пугающей регулярностью оборачивались мордобоем. Даже добровольную дружину из актива военной кафедры сформировали, о чём прежде в ректорате и слышать ничего не хотели.
Ну и я смену после учёбы отработал, ладно хоть ещё в ночь не поставили. Собирались, но Василий Архипович затребовал меня на практику, так и прогуливались с ним до позднего вечера от корпуса к корпусу, приглядывая за порядком, да ещё попутно приходилось отвечать на вопросы наставника и высказывать собственное мнение относительно заинтересовавших его моментов, касавшихся преимущественно поведения студентов. Такое вот обучение в полевых условиях.
Домой приполз едва живой и спал из рук вон плохо, до самого утра снился один и тот же сон: раз за разом наблюдал, как взрывается злосчастный броневик, и было уже не разобрать, наблюдаю я за этим действом со стороны, изнутри или и вовсе спускаю с поводка сокрушительную мощь сверхсилы собственноручно.
Встал с головной болью и невыспавшимся, а предваривший посещение занятий разговор с Альбертом Павловичем отнюдь не улучшил ни настроения, ни самочувствия. Консультант все кишки вымотал, право слово. Под конец ещё и пошутил, что я неприятности со страшной силой притягиваю — такого уникума, мол, надо в стан врага засылать. И о наивной попытке укрыться от обстрела из крупнокалиберного пулемёта за бетонным столбиком он тоже напомнить не преминул, будто я и сам не отдавал себе отчёта, как вчера сглупил.
А мне и без того было тошно. Только ведь начало казаться, что на тихое спокойное место устроился, ан нет — месяца не прошло, и теракт!
Настроение было ни к чёрту, именно поэтому и предпочёл прогулять йогу, загодя отыскав Юлию Сергеевну и напомнив ей о давешнем желании напиться. Желания этого барышня не утратила, но и ко мне на квартиру идти отказалась наотрез.
— Знаю я тебя! — фыркнула она. — Поматросишь и за дверь выставишь! Ну уж нет, веди в какое-нибудь злачное место! Сегодня суббота — вот и гульнём!
Никаких злачных мест я в Новинске попросту не знал и тем более не знал таких заведений, куда можно безбоязненно привести приличную девушку, но кивнул и пообещал зайти за ней к половине восьмого.
— У чёрного хода жди, — попросила Юлия Сергеевна и вдруг испуганно глянула мне за спину. — Да никуда я с тобой не поеду, дался мне твой мотоцикл! — заявила она, повысив голос. — Пристал как банный лист!
Я оглянулся и развязно ухмыльнулся.
— А давай тогда тебя прокачу, крошка?
Почему с языка именно эта дурацкая «крошка» сорвалась, сам не понял, но эффект вышел что надо.
— Животное! — надменно выдала Анастасия, гордо вскинула голову, и подружки поспешили прочь. Юлия Сергеевна на ходу оглянулась и подмигнула.
«Ещё повезло, что Анатоля не было, а то бы опять подрались», — подумал я и отправился на курсы, а после в столовую заскочить уже не успел, поспешил на свидание. Ладно хоть ещё накупил по пути пирожков и шанег, перекусил всухомятку на ходу, запив всё купленным в палатке стаканом газводы без сиропа.
Юлия Сергеевна немало удивила тем, что вышла без опозданий ровно в половине восьмого, ещё и оделась неброско, даже макияжем пренебрегла; губы накрасила, и только.
— Покажешь городское дно? — поинтересовалась она, беря меня под руку.
Лично мне опускаться на городское дно ещё не доводилось да и не хотелось, вот и повёл барышню в единственное заведение, которое могло худо-бедно сойти за пристанище маргинального элемента, — в рюмочную, куда захаживал выпить чаю с бренди во время патрулирования улиц.
Там за минувшие месяцы ничего не изменилось: та же публика, тот же бородатый буфетчик. Завсегдатаи с интересом уставились на Юлю, и решительность мигом оставила барышню — она повисла на моей руке, пришлось чуть ли не тащить её за собой.
— Давно не появлялся, — припомнив меня, заметил буфетчик.
— Болел, — пояснил я. — Сядем в углу?
— Конечно!
Я повёл Юлию Сергеевну к столику на двоих и уточнил:
— Что будешь пить?
— Возьми что-нибудь сладенькое, — попросила барышня. — Только не очень крепкое.
На полках за буфетчиком стояли преимущественно бутылки водки, дешёвого плодово-ягодного вина, горьких настоек и фруктовых наливок, среди них инородными пятнами цветастых этикеток выделись кофейный и мандариновый ликёры, а ещё в продаже имелся «Какао-шуа». Но я подумал-подумал и остановил свой выбор на бочковом портвейне — сладком и по сравнению с наливками не слишком крепком.
Выложил девять рублей за литровый кувшинчик, прихватил пару гранёных стаканов и вернулся к спутнице. Десертное вино смотрелось жидким рубином, да и на вкус оказалось очень даже неплохим, расцвело на языке ягодным вкусом, защекотало рецепторы сонмом нюансов, растеклось приятным теплом.
Но если я сделал добрый глоток, то Юля лишь слегка пригубила, едва смочив губы.
— Ну да, это тебе не лютиерианское игристое, — с усмешкой заметил я тогда.
Барышня фыркнула и залпом осушила стакан до дна. Зажмурилась, выдохнула, улыбнулась, и на побледневшие было щёки мигом вернулся румянец.
— Думаешь, я дни напролёт шампанское пью? — спросила Юлия Сергеевна. — Да у меня львиная доля пансиона на оплату обучения уходит, а из оставшегося приходится на аренду квартиры откладывать и ещё жить на что-то надо!
— Обучение в обществе не бесплатное разве?
— Если хочешь посещать занятия в институте — нет.
Я приложился к стакану и пожал плечами.
— Кому хлеб чёрствый, кому жемчуг мелкий.
— И не поспоришь, — согласилась с этим замечанием Юлия Сергеевна, но подумала точно о чём-то своём.
И я ещё выпил. Мне это было нужно.
Ну а дальше алкоголь развязал языки, нашлись какие-то темы для разговоров — ничего серьёзного, просто о всяких пустяках болтали, не затрагивая острых тем. Местные завсегдатаи глазеть на нас бросили, да и цепляться никто не стал, хорошо посидели. Под конец ещё пол-литра портвейна взяли. Вот это уже зря, наверное.
Когда перед самым закрытием вывалились из рюмочной на улицу, выяснилось, что на ногах я стою не слишком-то и крепко, а Юлия Сергеевна и вовсе самостоятельно перемещалась с превеликим трудом и потому не нашла ничего лучше, чем повиснуть на мне.
— Не хочу домой, — заявила она. — Идём к тебе!
И мы пошли. Отчего не пойти? Точнее — поехали, благо в соседнем квартале повстречался припозднившийся извозчик. Своим ходом бы точно не добрались.
Утром проснулся с головной болью и пересохшей глоткой. Под боком тихонько посапывала Юля, и я
