Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

– Ладно… Выманивай! – приказал голос сзади.

– Метены, вам надо будет кое-что сделать! – улыбнулся Луиджо. – Поверьте, вы не пожалеете!

Спустя десять минут у чёрного входа в трактир прилегли три оглушённых и связанных охранника. Сам Луиджо был на всякий случай привязан к стулу в основном зале. А грабители обыскивали трактир сверху донизу. Обыск длился долго. Луиджо даже успел задремать. Разбудили секретаря под утро. За оказанную помощь его развязали и отпустили восвояси.

Дождавшись, пока страшные люди уйдут, Луиджо спустился в подвал и забрал деньги из тайника. Он планировал спрятать украденное где-нибудь за городом. А затем вернуться в трактир и освободить охрану, соврав, что ему удалось освободиться лишь чудом. После чего громогласно объявить о своём уходе, сославшись на потрёпанные нервы и полученные моральные травмы.

На улицу Луиджо выбирался через окно на втором этаже. Спустившись по верёвке, секретарь встал обеими ногами на землю, крепко прижимая к груди коробку с деньгами. А затем оглянулся на трактир, чтобы удостовериться, что его никто не видел… И свет в его глазах померк.

– Вот же крыса… – прокомментировал Иоганн, открыв коробку. – Помог нам, а потом ограбил собственного шефа!..

– Дан, ты был прав! – признал Мигель, пожав руку товарища.

– С тебя десять во! – напомнил Дан.

– Не беспокойся, тут на глазок тысяч семь… – присвистнув, заметил Иоганн. – Во, само собой!

– Ха! Продешевил, дружище! – Мигель радостно потёр руки.

– Ну и ладно! – не стал расстраиваться Дан. – Чего мы тут встали над телом посреди улицы? Уходим.

Три зловещих фигуры растворились в предрассветных тенях Грисглада. И только тело Луиджо осталось лежать посреди улицы. Утром, когда вернулись Томас Пайк и Рем Банни, им не составило труда определить виновного в ограблении трактира. Весь план Луиджо строился на том, что он сбежит под шумок, громогласно уволившись. Однако стоило дельтианцам начать разбираться, как его участие позорно вскрылось.

Впрочем, оно и так бы вскрылось, но Луиджо, который, по собственному признанию, не слишком любил думать, этого не предусмотрел. Он был хорошим исполнителем – за что его и держал при себе Томази – но до безобразия плохим авантюристом…

И всё-таки Луиджо смог сбежать через два дня. Прямо из клетки в подвале. Он слишком хорошо знал все помещения трактира, чтобы позволить себя надолго пленить. К несчастью, теперь его старость была обеспечена лишь вшивой, по его мнению, тысячей во, которые Луиджо успел накопить. И был он совсем не таким счастливым, как ему бы хотелось…

Глава 17

Куидад Родриго, 25 декабря 1935 года М.Х.

Лошади устало всхрапывали, и это было слышно даже сквозь стенки дилижанса. В который уже раз Ульрих пытался пристроиться подремать, но у него никак не получалось. Заканчивалась вторая ночь без сна, и глаза закрывались сами собой – но уснуть было невозможно. Рядом сидел тучный метен, который постоянно потел, и Ульриху приходилось всё время следить за тем, чтобы не коснуться его лишний раз.

Томази не был брезгливым. Но ехать мокрым, в пропитанной чужим потом одежде, ему не нравилось. К сожалению, из восьми мест заполнены были на сей раз все. И сесть Ульриху пришлось именно с этим тучным метеном. Напротив расположилась пожилая эрбе, проспавшая почти весь путь – и, к слову, выводившая изумительные трели храпа. Что тоже не добавляло комфорта поездке.

Путь выдался изматывающим, и его близкое завершение казалось Ульриху моментом долгожданного счастья. В маленькое окошко дилижанса виднелись вспаханные поля и сады вокруг Куидад Родриго, а деревянная мостовая, которая здесь покрывала дорогу, уже громыхала под колёсами тяжелого дилижанса. Звук, не слишком приятный в обычное время, на этот раз вызывал исключительно приятные чувства.

Дилижанс задержался только на одной из небольших площадей Куидад Родриго, где путь ему преградила толпа прихожан, выходящая с рождественской службы. Было раннее утро, и люди спешили домой – перекусить и прилечь отдохнуть. Вечером город, как и все поселения Марчелики, собирался праздновать до упаду.

Из дилижанса на станции Ульрих вылез первым, так как сидел ближе всех к выходу. Отойдя от кареты на пару шагов, он с наслаждением выгнул спину, встряхнул поочередно руками и ногами… И огляделся.

– Доброе утро, шеф! С прибытием! – подошедший Иона Маринао был последним человеком в Марчелике, от которого можно ожидать такой вежливости.

Он ведь не только говорил, он ещё и пытался изображать приветливую улыбку на лице. А с учётом пары шрамов, сломанного носа, заячьей нижней губы и чёрных остатков зубов выглядело это жутковато. Если прибавить к этому исполинский рост, широкие плечи, револьверы и злой, колючий взгляд – портрет получался совсем уж страшным.

Во всяком случае, именно так считал Ульрих до злополучного двадцать третьего декабря сего года. Потому что в этот день, в укромной бухте на пирсе, он увидел улыбку, которая испугала его гораздо больше, хоть и не подкреплялась шрамами и злыми глазами – только ростом и размахом плеч.

Ульрих припомнил выражение глаз Дана Старгана и зябко поёжился. Он ещё пару секунд искал определение увиденному – и, наконец, нашёл. У Дана взгляд был пустой. Совсем пустой. На Ульриха он смотрел так же, как люди обычно смотрят на городской пейзаж – без малейшего отблеска эмоций в глазах. Ни любви, ни ненависти, ни интереса, ни даже презрения. Вообще ничего.

– Замёрзли, шеф? – участливо осведомился Иона.

– Не беспокойся, дорогой мой! – стряхнув неприятные воспоминания, спохватился Ульрих. – Просто устал, просто притомился. Мне бы покемарить несколько часиков… Есть где?

– Можем найти номер в гостинице, шеф! – предложил Иона.

– О, нет-нет! – остановил Ульрих своего подчинённого. – Никаких гостиниц! Чем меньше людей обо мне узнают в городе, тем лучше.

– Даже так… – Иона задумался.

Этот дельтианец был злым, но вовсе не глупым. Он умел складывать в своей голове факты получше многих обычных касадоров. И, оценив багаж шефа, его встревоженный вид, внезапное прибытие, а сверху (вишенкой на торте) необычную просьбу, сразу как-то весь подобрался.

– У нас проблемы? – очень серьёзно спросил Иона.

Этот вопрос он не задавал вот уже пять лет. Ровно тогда у дельтианцев случились последние неприятности, с которыми нелегко было справиться. Обычно после утвердительного ответа Иона собирал своих бойцов и ехал устранять источник проблем. Однако в этот раз ему пришлось менять сценарий…

– Да, Иона, проблемы! – кивнул Ульрих. – Но решать мы их будем потом. Не сейчас…

– Шеф? – удивился дельтианец.

– А если вдруг получится всё сделать по пути, тогда по пути и решим! – немного успокоил его Ульрих. – В Грисгладе у меня почти не осталось надёжных людей. Наш причал нельзя теперь использовать из-за морского гриба. А мне нужно срочно доставить один груз… Ну ты сам знаешь куда. И охрана этого груза куда важнее, чем решение проблемы!

– Ясно, – дважды повторять Ионе не пришлось. – Понести багаж, шеф?

Когда долго с людьми работаешь, то даже с дебилом можно общий язык найти. Ну а неглупому Ионе хватило сказанного, чтобы понять, и что за груз, и где он находится, и куда его придётся везти. Не то чтобы Маринао горел желанием сниматься с привычного места… Ну так и господин Томази тоже не любил свой трактир покидать!..

– Буду тебе очень благодарен! – с чувством сказал Ульрих, передавая касадору багаж. – Две ночи не спал. Совсем сил не осталось.

– Кто хоть на хвосте у нас? – уточнил Иона, взяв чемодан и двинувшись в сторону берлоги дельтианцев.

– Ты ведь про Старика и Айвери в курсе? – уточнил Томази.

– Да, серьёзные мужики были, – кивнул Иона.

– Ну так они из этих были. Вот мы и постарались, – вздохнул Ульрих. – Только плохо старались…

– Выжил кто? – с интересом уточнил Иона.

Интерес его был больше праздным – скорее, дань прошлому. Когда-то он и сам водил номад в центральные равнины Марчелики, добывал специи, заботился о людях. Многих касадоров Иона знал лично, особенно старых и опытных. И со многими самфунами имел контакты. Однако были и у него конкуренты в номаде…