Владимир Лавров - Солнечные дети тёмной планеты

Через пять дней мы входили в крошечный порт Ирлина-7. В пути нас трясли головоноги и пробовали на зуб морские ящеры. Наши новые прочные корабли легко это выдержали. Никаких потерь, кроме синяков и шишек, не было.

Порт моего родного острова мог вместить всего две галеры или три корабля типа наших двухкорпусников. Когда стало ясно, что мы становимся морским народом, вождь задумался о расширении порта. Папа говорил, что порт начали расширять. За время моего отсутствия наше племя построило новый порт, ради чего использовали детский пляж для купания. Теперь там могло поместиться ещё шесть кораблей. На наше счастье, в порту стоял только один корабль — «Упорный», остальные были на севере. В дополнение к «мокрому» порту наши придумали ещё специальные тележки с талями, чтобы вытаскивать корабли на причал по наклонному каменному спуску. Так в порту могло поместиться хоть тридцать кораблей. Правда, тележек было всего две.

За последнее время наше племя пережило много удивительный событий, но при виде целого флота решило удивиться ещё раз. К моменту нашего подхода на берегу собрался весь народ. Над водой понеслись звуки оркестра, «Прибытие корабля». Когда я после папы вышел на причал, вождь решил изобразить ворчуна и недовольно сказал:

— Ну почему так долго? На севере тебя заждались уже.

Я увернулся от мамы, перенаправив её объятия на Найву и Масю (впрочем, не забыл погладить её по руке). Потом я спросил у вождя:

— Мы найдём, где разместить сто пятьдесят человек?

— Сто пятьдесят? — недоверчиво произнёс вождь. В следующую секунду надменно — шутливый вид с него слетел, так как на берег начали сходить чернокожие. Над причалами воцарилась тишина. За последнее время я наблюдал эту картину множество раз, а потому начал распоряжаться — какой корабль вытаскивать на берег, какой вести в детскую лагуну, что разгружать первым, что вторым.

— Он теперь вождь, ставь ему на пиру кресло рядом с собой, — сказал папа вождю, не переставая обнимать слегка ослабевшую в ногах маму.

— Так и сделаю, — крякнул вождь. А потом, разумеется, объявил пир. При слове «пир» мне стало дурно, хотя пятидневный переход несколько ослабил мою нелюбовь к пирам.

Дома всё было так, как мы оставили несколько месяцев назад. На рабочем столе лежали детали парусного кораблика, над которым я работал в тот день, когда нас украли. На столе Найвы лежали узоры из бересты — она баловалась ими за день то того. Наши лежанки были заправлены точно так, как мы их оставили. Только мы за это время стали другими. Найва первым делом кинулась проверять, на месте ли её книга (она оставляла книгу дома в тот день). Книга была на месте.

Пока я стоял и осматривал детскую, прибежала посыльная от второго корабля. Кто-то с кем-то подрался, кто-то был недоволен тем, как их разместили, и все требовали моего присутствия для немедленного решения разных затруднений. Я понял, что жить в своей детской не смогу, и перенёс вещи в пещеру, где разместился первый корабль. Это было очень правильное решение: вплоть до начала пира я отвечал на вопросы, распоряжался размещением сотен грузов и искал помощников среди одноплеменников, чтобы те познакомили девчонок с нашей пещерой. Вырваться домой удалось буквально за несколько минут до начала пира. Мама уже немного отошла от первого шока. Майлайтин частично рассказал ей о наших приключениях (Найва готовилась к выступлению на пиру, папа занимался организацией с вождём). К моменту моего появления мама раздумывала, не впасть ли ей во второй шок — некоторые приключения были несколько рискованными. Мася, не особо подумав, начал рассказ с самых ярких картин путешествия — со сражений с ящерами, злыми призраками и драконом. Я немного успокоил мамочку, сказал, что путешествие было долгим, скучным и что мы сильно объелись. Мама, как мне показалось, не поверила. Но уже пора было идти на пир.

На пиру меня и правда усадили рядом с вождём, между ним и папой (как выразился вождь: «Для того, чтобы папа мог дать тебе вовремя подзатыльник, если заврёшься»). Вождь объявил первую здравицу в честь тех, кто «вернулся из-за края света», после чего всем разнесли первое угощение — пирожки с мясом и питьё. Вслед за этим настала моя очередь — я встал и начал рассказывать нашу повесть, от многократных повторений больше похожую на песню. Девчонки на сцене изображали всё в картинах. В нужных местах я делал паузы, чтобы дать им показать свои сценки. Ради такого случая даже Исузима с Нишизумой вышли на сцену. Представление было настолько красочным и отработанным, что кое-кто из моих одноплеменников как не донёс пирожок до рта перед его началом, так и просидел до самого конца с открытым ртом.

После второй перемены блюд, когда внесли горы мяса, на сцену вышли Найва, Макуна и Квалта. Помогала им Найвина группа поддержки. Они танцевали тот самый танец, который Найва с Макуной репетировали перед похищением, со стучащими туфлями. На время отсутствия Найвы её заменили Квалтой, зато теперь они могли отработать танец втроём. Смотрелось это очень эффектно, но члены моего племени почему-то вместо того, чтобы сразу хлопать, сначала прослезились.

— Пап, а чего они плачут? — спросил я.

— Потому, что возвращение Найвы было абсолютно нереальным, а танец здесь на сцене — ещё более нереальным.

— А почему они не плакали, когда я рассказывал?

— Потому, что ты мужчина. Тебе положено выпутываться из разных трудностей.

Остальные номера были не хуже — как те, что показывали артисты нашего племени, так и те, что разучили чернокожие девчонки. Среди них нашлось много талантов, многие хорошо пели или танцевали. Впрочем, мне много внимания уделить им не удалось, так как вождь завёл разговор об очень важных вещах. В моё отсутствие он решил осваивать северное месторождение совместно с другими пещерами, для чего почти честно рассказал им о северных сокровищах (о запасах очищенной руды на кораблях другим пещерам не говорили, все думали, что придётся рыть новые шахты). Делалось это от моего имени, как от имени человека, «которому всё удаётся».

Вождь подкупил всех предложением сразу установить такой закон, чтобы членами нового племени могли становиться только те, кто женится или выйдет замуж за людей из других пещер. Остальные считались наёмными рабочими и не могли находиться на севере более четырёх месяцев подряд.

К настоящему моменту первая партия рабочих уже должна была высадиться и начать рыть жилую пещеру. Во многих пещерах снаряжались корабли с продовольствием и новыми рабочими. Мне подобрали советников, точнее, тех, кто первое время реально будут управлять новой пещерой. Это всё были взрослые дядьки, представители разных пещер, но их жёны были детьми по обмену и происходили из других пещер.

— И что бы вы делали, если бы я не вернулся?

— Назначили бы другого вождя. Но это привело бы к ряду сложностей. Очень больших. Но давай лучше подумаем, что делать с твоими чернокожими рыбками…

В ходе дальнейшей беседы мы чуть не подрались. Вождь обобрал меня, как ореховое дерево нум. За продовольствие и одежду для девчонок мы вынуждены были отдать всё золото, да ещё и оставались должны кучу железа. К концу праздника я уже смотреть на него не мог, зато вождь был очень доволен и непрерывно смеялся. Деваться мне было некуда: кормить девчонок было надо, а на одной рыбе долго не просидишь. Условились, что через неделю весь наш флот уйдёт на север, в новую пещеру.

Следующий день начался с того, что дядя Андрей через собачку шепнул мне:

— Я тут случайно углядел один ваш корабль. Он уже трое суток болтается недалеко от Вертулии и не двигается с места. Сплавал бы ты, посмотрел, в чём там беда. Оружия возьмите побольше.

Я сходил к вождю и сказал, что мне приснился сон о неподвижном корабле. Вождь верить сну и выделять корабль отказался:

— Там должен быть один корабль, «Смелый». Но он ловит рыбу для Вертулии и вряд ли отойдёт от неё дальше, чем на дальность прямой видимости.

Тогда я собрал команду из своих чернокожих и спустил на воду «свой» первый корабль. Вождь удивился и послал с нами трёх рыбаков и четырёх воинов. Через два дня мы подходили к медленно дрейфующему по ветру «Смелому» (это был новый парусник, построенный в нашей пещере в моё отсутствие). Паруса не спущены, но никак не закреплены, на мостике никого, окна мостика открыты.

Мы медленно приблизились. Все держали наготове оружие и вёсла, чтобы сразу начать стрелять или удирать. Но ничего не происходило до тех пор, пока мы не подошли на расстояние десяти метров.

Из мостика выскользнуло длинное тело, плюхнулось в воду и быстро поплыло к нам. Это был какой-то новый, невиданный нами до сих пор зверь. Он был похож на змею, но диаметр тела вдвое больше, чем у человека. В самом начале, сразу за головой, находились небольшие лапы. Такие же лапы находились и в самом хвосте. Впрочем, небольшими они казались только по сравнению с телом, по размеру и толщине они были больше, чем руки взрослого человека. Несомненно, сила в них была страшная, и заканчивались эти лапы длинными острыми когтями!