В бой идут одни оркобойцы - Михаил Леккор
— Пока отдыхайте, — процедил он сквозь зубы. — Отправьте очередные подразделения для патрулирования округи.
Читайло сделал бы это и без слов мэра. У него были весьма жесткие инструкции от вышестоящего начальства, что он может, а чего не должен допускать ни в коем случае. И Моторин ему здесь не указ.
Но не говорить же о самостоятельности и без того недружелюбному мэру. Пусть тешится, что управляет силовиками. И он отправился по своим не таким уж и маленьким делам.
Орден был занят совсем другими, печальными хлопотами. Следовало похоронить двух оруженосцев, павших в схватке с орками. Оба были неплохими парнями и вполне стали бы рыцарями со временем. Может быть, Орден они ничем не прославили, но были хорошими вояками. Не всем же командовать, кому-то надо обнажать меч, встречая врага.
Среди меченосцев уже несколько раз вскользь всплывал вопрос — а где хоронить погибших. Умирать, разумеется, никто не собирался. Наоборот, с благоприятным климатом Зоны, содержавшей человеческие организмы в идеальной форме, следовало дожить, как минимум, до ста. Но орки есть орки, а они получили мечи не для резки хлеба и овощей. Рано или поздно появятся погибшие.
Городское кладбище сразу единодушно отвергли. Слишком уж заброшенным и отделанным оно было. До большего не до спорили, поскольку по молодости их перехлестывал оптимизм.
И вот теперь приходилось снова думать.
— Похороним-ка мы их на горе, — предложил Савельев, который совсем недавно водил туда новых оруженосцев. — Место хорошее.
— Ага, — согласился с ним Володя, но уточнил: — только я предлагаю не на самой горе, а немного дальше.
— Это еще зачем? — Удивился Миша.
— Видно уж слишком будет кладбище. А нам это надо? — Ответил Леша Губанов.
У Володи имелся ответ, но он не стал поправлять Лешу. Сойдет и так.
На похороны они отправились всем Орденом. Это их первые погибшие и проводить их надо всем вместе. После полудня, когда стало ясно, что они никому не будут нужны, он вывел меченосцев проводить в последний путь своих товарищей.
Солнечный день с едва заметными пятнышками высоких облаков, создавая фон цветущей жизни, не одного заставил подумать: а зачем им это, стоит ли кидать жизнь в костер смерти ради непонятно каких идей. Но эта мысль проходила, стоило взглянуть на суровые, ставшие родными лица товарищей. Куда он без них денется?
Место выбрали под кладбище после небольших споров. Присутствие погибших оруженосцев не позволяло развивать дискуссию. Ведь ложиться в землю сейчас не им. Вот когда-нибудь…
Участок земли, находившийся почти у заброшенной деревни, лежавший в километре от горы, вообще-то устраивал всех. Место сухое, высокое, видное –покойные товарищи не обидятся.
Меняясь по очереди, без всякого разделения на рыцарей и оруженосцев, вырыли могилы. Какие субординации на похоронах.
Гробы, традиционно оббитые красной материей, с телами положили рядом с могилами и сняли крышки, чтобы все простились с двумя молодыми меченосцами. А впрочем, все присутствующие молоды, и живые и мертвые.
Володя сумел удивить всех, вытащив из одной из повозок два меча.
— Властью, данной мне братьями рыцарями на время нового нашествия орков, произвожу вас, наши погибшие друзья, в рыцари.
Он подошел к гробам и положил на скрещенные на груди руки по мечу.
— Проводим братьев в последний путь, — дал он команду.
Крышки накрыли гробы. Застучали молотки. А затем погибших аккуратно опустили в могилы.
Володя первым кинул горсть земли сначала в одно могилу, а затем в другую. Заработали лопаты, забрасывая ямы землей. Кончено.
Он чувствовал, что настроение у всех, что называется похоронное. Так нельзя. Вот ведь штука — душевный настрой. Сразу после сражения, когда огры отвели орков, не решившись на бой с Орденом, потеря всего двух меченосцев воспринималась как тяжелая, но не такая большая утрата. Теперь все воспринималось по-другому.
— Братья, — сказал он, встав у изголовья могил, — сегодня мы хороним двух наших товарищей, павших в бою. Они умерли честно, с клинком в руке. Я желаю всем нам такой гибели. Разве не цель рыцаря — защищать жизнь, а если надо, то и пасть в борьбе с орками. — Он передохнул. — Впереди нас ждет еще не одно сражение, не одна смерть. Орден — не общество благородных девиц. Смерть так и бродит вокруг нас, норовя укусить то одного, то другого. И если есть те, кого гибель двух братьев напугала, то я думаю, в исключение из правил позволим им уйти. Есть такие? Скажите честно. Перед могилами клянусь, что им ничего не будет. Просто уйдут, отдав мечи.
Он обвел взглядом меченосцев. Никто не дрогнул, не отвел взгляд в размышлении — не дать ли деру. Они все знали, на что шли.
— Тогда поклянемся на могилах товарищей жить так, чтобы о нас было, что вспомнить нашим потомкам.
Володя обвел горящим взглядом стоящих перед ним и увидел полное согласие с ним. Перед командором стояли оруженосцы и рыцари, стоял Орден, готовый к новым сражениям и свершениям.
Вечером Володя собрал Орден на небольшую тризну. Нет, они не пили спиртное. На Зоне уже никто не пьянствовал кроме нескольких закоренелых даже не алкоголиков, а упрямцев, пытавшихся поймать хотя бы немного кайфа и вспомнить забытые ощущения. Меченосцы просто сидели и пили травяной настой, понемногу разговаривая. Тишина, полумрак, окружение товарищей, больше, чем братьев, позволяли расслабиться, забыть хотя бы ненадолго о безжалостных орках и коварном Моторине. А может, наоборот, вспомнить об этих тупых пришельцах, которых командор и его друзья постоянно обводят вокруг пальца и шинкуют как капусту, о наивном Моторине, решившим построить Зону. Нахальных Зона не любила. Они кончали либо в лапах орка, либо под топором безвестного трудяги.
Впрочем, пусть их. Сегодня вечер памяти и покоя. Они просто сидят и отдыхают после недолгого, но трудного похода. А впереди новые походы и бои.
Володя сидел за одним из столиков в центре зала — ничего не сделаешь, начальство, — и весь вечер приветливо улыбался всем, кто на него смотрел. Он был немного опустошен, но в то же время полон надежд на будущее. Их жертвы не напрасны. Пусть он как-то легко отошел от похорон. Это не черствость. Нет, он тоже переживает за них. Как будет переживать и за других. За кого-то больше, за кого-то меньше. Не в этом суть. Орден жив и будет жить. А если убьют и его… он пожил не напрасно. Хотя умирать, конечно, не собирается. Просто сбылась их мечта.
