Классический Эндшпиль - Владимир Александрович Сухинин
Когда Штифтан смог проанализировать данные своей нейросети, он понял, что это произошло случайно. Он сам приказал подобрать с поверхности тех двух странных существ: андроида, возможно, единственного уцелевшего во всем мире, и аборигена, демона из Инферно. Они, как и он, были наделены теми же знаниями и навыками. Видимо, на корабле не поняли своей ошибки, и всем троим были установлены одинаковые программы.
Эти два существа были столь разными, но их объединяло одно – желание помочь ему в осуществлении его замыслов. Однако их планы оказались никому не нужны. Его просто отправляли подальше от цивилизации, чтобы он не помешал Вейсу реализовать новые возможности. Штифтан чувствовал, как внутри него поднимается волна гнева. Он не собирался умирать, он вырвется с этой планеты и найдет Вейса. Или вернется в Закрытый сектор. Или сначала… Мысли путались, не находя прочной опоры, и Штифтан растерянно мигал, не зная, за что ухватиться.
Ему нужна была цель, чтобы выжить и добиться успеха. Задание АДа для этого не подходило. Месть была слишком размытой и не имела отношения к Материнской планете. Ему требовалась ясная и понятная цель, ради которой стоило жить. Не для того, чтобы влачить жалкое, бессмысленное существование дикаря. Нет, это не его удел. Лучше умереть на лезвии убийцы и покончить со всеми проблемами раз и навсегда. Но внутри Штифтана что-то противилось такому решению. Зачем он тогда родился и жил, чтобы быть зарезанным на арене?
«Думай, Штифтан, думай», – подгонял он себя, пытаясь найти достойную цель. И вдруг его осенило. Бункеры АДа будут в его полном распоряжении. Он сможет перепрограммировать их под себя и использовать их ресурсы, чтобы увеличить свое влияние на планете. Он мог бы стать ее лидером и диктовать АДу свою волю. Как это сделать, Штифтан не знал, но понял, к чему ему стремиться. Эта мысль даже заставила его улыбнуться.
– Эй, Дохляк, на выход! – Грубый голос вырвал его из размышлений. – Тебя ждет смерть или слава.
Штифтан встал и, не скрывая раздражения, бросил:
– Пошел ты со своей славой в жопу.
Охранник, опешив от такой грубости, спросил:
– Ты что, крыса, рамсы попутал?
– А что ты мне сделаешь? Дубиной ударишь? Так заплатишь за порчу товара. Закрой пасть и веди куда надо. Сам разберусь, – отповедь Штифтана лишила охранника дара речи.
Он тихо пробормотал:
– Точно принял дурь.
Затем открыл решетку и сказал:
– Выходи, каторжанин. Покажи свою смелость на арене. Зубоскал.
Арена была полна народу.
– Сегодня будут массовые бои крыс, – объявил информатор по громкоговорителю. – Новенькие колонисты и те, кто не смог справиться с проблемами, будут отстаивать на арене свою жизнь и право на погашение долгов.
Бой Штифтана и высокого сутулого мужчины был первым. Распорядитель громко выкрикивал имена бойцов:
– Господа! Сегодня перед вами выступят отбросы нашей планеты, те, кто стал ее гноем и грязью. Приветствуйте новенькое мясо! Дохляк! Он в синем углу. Его выставила несравненная Каррера. Все мы знаем ее любвеобильный и щедрый характер. Этот Дохляк не оценил достоинств королевы рынка и остался должен.
Зрители разразились громким хохотом.
– В красном углу арены, под тусклым светом факелов, стоит Сутулый Хмырь – тень из прошлого, некогда уважаемый член общества, а ныне – жалкий проигравшийся пьяница. Его хозяин, господин Штрахбаум, уважаемый член совета поселка, выставил его на бой, словно приношение арене.
Зрители ответили воем: «У-у-у».
Смотрители арены в черных одеждах раздали бойцам оружие – простые, но смертоносные кинжалы.
Правила были просты: бой до смерти, и любой, кто откажется сражаться, будет жестоко наказан.
Сутулый Хмырь и его соперник, худощавый Штифтан, стояли друг напротив друга. Сутулый, сжимая нож, сверкал глазами, полными страха и злобы. Штифтан же, казалось, был спокоен, словно готовился к чему-то важному.
Прозвучал удар колокола, и бой начался. Сутулый Хмырь бросился на Штифтана, но тот стоял неподвижно, словно ожидая чего-то. Зал загудел, зрители начали кричать: «Трус! Сдохни!» Но Штифтан не собирался подыхать.
Когда Сутулый был готов смять его своей массой, Штифтан внезапно ожил. Он отскочил в сторону, и Сутулый, потеряв равновесие, растянулся на песке. Штифтан пробежал по нему и, вдавив его в песок лицом, залез на гору ящиков.
Арена взорвалась аплодисментами и смехом. Бой обещал быть захватывающим. Штифтан не собирался убивать противника сразу, но зрители не хотели видеть его милосердие. Они требовали крови, и Штифтан это знал.
Сутулый, ослепленный песком и потерявший нож, шарил по земле в поисках оружия. Он нашел его и начал протирать глаза. Но было уже поздно. Зрители поняли, что он обречен. Дальнейший бой был бессмысленным затягиванием времени, и раздались крики: «Добей его, добей…»
Штифтан спрыгнул с ящиков и, подойдя к Сутулому, вонзил нож ему в основание головы. Смерть была быстрой и безболезненной. Сутулый упал, и Штифтан, вытащив кинжал, обтер его о рубище убитого.
Зал взорвался аплодисментами. Штифтан поднял руки и раскланялся во все стороны.
Распорядитель объявил:
– Господа! Дохляк был достоин нового имени – Артист.
Зрители выразили свой восторг, и распорядитель арены объявил:
– Победил Артист!..
Штифтан отдыхал в укромном закутке, не тревожимый угрызениями совести из-за недавнего убийства. Он уже не раз лишал жизни демонов, и они казались ему куда более грозными противниками. Но в этот раз его сердце билось с дикой, первобытной силой. В крови закипел адреналин, пробуждая память предков, которые в далекие времена сражались с дикими зверями и смертоносными врагами. Штифтан почувствовал, как в нем просыпается хищник – умный, опытный и неукротимый.
Второй поединок был с бойцом, одолевшим своего соперника. Штифтана нарекли Артистом, а его противника, низкорослого крепкого мужчину с бугрящимися мускулами, – Атлетом. Штифтан сразу заметил, что перед ним бывший военный, умелый и опытный боец. Возможно, именно он был главным претендентом на победу в этот день. В маленьких прищуренных глазах Атлета читались интерес и отсутствие страха. Симпатии зрителей были на стороне крепыша, его уверенность завораживала. Штифтан же оставался невозмутимым, выжидая своего часа.
Когда прозвучал гонг, Штифтан сделал первый шаг навстречу Атлету. Тот на мгновение замер, не ожидая такой решительности от худощавого Артиста. Штифтан двигался медленно, прихрамывая и слегка морщась. Зрители были уверены, что в предыдущем бою он повредил ногу. Но он шел вперед с непреклонной решимостью, хотя и не спешил.
Подойдя к Атлету на расстояние трех шагов, Штифтан зацепил носком ботинка песок и попытался бросить его в лицо противника. Тот заметил его маневр и усмехнулся. Сделав
