Проклятие Шалиона - Лоис МакМастер Буджолд
Неожиданный спазм вновь скрутил живот Кэсерилу. Приподняв покрывало, он посмотрел на источник беспокойства. И долго это будет продолжаться? Сегодня утром он потерял не столько крови, сколько было накануне. Моргая, он осмотрел свою комнату, залитую светом дня. Сидящие по углам странные размытые тени, явление которых ранним утром он приписал выпитому вчера вину, не исчезли. Может быть, это еще один симптом его состояния? Галлюцинации?
Резкий стук в дверь отвлек Кэсерила от размышлений. Выскользнув из-под теплого покрывала и почти не сгибаясь, он протопал к двери и открыл. Умегат, держа в руках закупоренный кувшин, поприветствовал его, вошел и закрыл за собой дверь. Он все еще излучал некое остаточное сияние. Увы! То, что произошло вчера, произошло не во сне!
– Милорд! – удивленно произнес грум, глядя по углам комнаты, после чего замахал свободной рукой:
– А ну-ка, пошли прочь!
Сидевшие по углам бледные тени заметались по комнате и ушли в стены.
– Что это было? – спросил Кэсерил, забираясь в постель. – Вы их тоже видели?
– Призраки, – ответил Умегат и, взяв с умывальника кружку, налил в нее какой-то жидкости из своего кувшина. – Выпейте, – сказал он, протягивая Кэсерилу кружку. – Это успокоит ваш желудок и прочистит мозги.
Первой мыслью было возмутиться и отвергнуть принесенный грумом напиток, но Кэсерил увидел, что это не вино, а какой-то холодный травяной чай. Он осторожно попробовал. На вкус горьковат и терпок, что было крайне приятно обожженным вчерашней попойкой небу и языку. Умегат, подвинув к кровати Кэсерила стул, уселся и весело посмотрел на хозяина комнаты. Кэсерил закрыл глаза и вновь открыл.
– Призраки? – переспросил он.
– Никогда не видел, чтобы их так много собиралось в одном месте, – покачал головой грум. – Должно быть, их, как и священных животных, к вам тянет.
– А еще их кто-нибудь видит?
– Любой, у кого есть внутреннее зрение. В Кардегоссе таковых, насколько мне известно, всего трое.
И двое из них – в моей комнате.
– Они тут находятся все время?
– Время от времени кто-нибудь из них мне попадается, – ответил Умегат. – Обычно они не так заметны. Но бояться их не нужно. Эти духи бессильны и не способны кому-либо причинить вред. Старые заблудившиеся души.
И, заметив ошарашенный взгляд Кэсерила, Умегат добавил:
– Время от времени Боги не принимают вылетевшую из тела душу, и она вынуждена остаться в миру. Постепенно она теряет свою субстанцию и растворяется в воздухе. Новые, только что появившиеся призраки, поначалу принимают форму, которую имели при жизни тела, но, пораженные отчаянием и одиночеством, оказываются неспособными ее поддерживать.
Кэсерил обхватил руками живот.
– Вот как?
Его ум пытался бешено двигаться сразу в трех направлениях. Какова судьба душ, не принятых Богами? И что конкретно происходит с душой, которая заключена нынче в его собственное тело? И… На память ему пришли слова вдовствующей королевы Исты. Как она тогда сказала? Кстати, там множество призраков, вы знаете? Оказалось, что это и не метафора, и не следствие безумия. Просто наблюдение. Констатация реального положения дел. А сколько еще странных, необъяснимых вещей содержит этот замок? И это тоже – не плоды фантазии, а – для человека, наделенного внутренним зрением, – простой факт.
Кэсерил поднял глаза. Умегат, внимательно всмотревшись в его лицо, спросил:
– Ну и как вы себя чувствуете?
– Сейчас лучше, чем утром, – ответил Кэсерил.
И добавил нехотя:
– А утром было лучше, чем вчера.
– Вы что-нибудь ели? – спросил рокнариец.
– Пока нет. Может быть, попозже.
Он провел ладонью по бороде и спросил:
– А что вообще происходит?
Умегат, пожав плечами, облокотился спиной на спинку стула.
– Канцлер ди Джиронал, не найдя кандидатов в городе, умчался прочь из Кардегосса, надеясь найти труп убийцы брата, а заодно и оставшихся в живых сообщников.
– Надеюсь, невинные не пострадают!
– Он взял с собой из Храма опытного дознавателя, так что ошибки исключены.
Кэсерил не спеша усвоил сказанное. Через некоторое время Умегат продолжил:
– Еще новость. Некоторая часть ордена Дочери отправила курьеров к своим офицерам, чтобы те созвали общий съезд. Они не хотят, чтобы король назначил генералом ордена такого же… такого же человека, каким был лорд Дондо.
– И как они смогут повлиять на Орико? Планируют бунт?
Умегат отмахнулся – разговор о государственной измене он поддерживать не собирался.
– Почему обязательно бунт? – сказал он. – Петиция. Просьба. Есть много способов.
Кэсерил недоверчиво хмыкнул.
– Мне кажется, они и в прошлый раз протестовали, но безрезультатно. Ди Джиронал никогда не допустит, чтобы хоть часть власти ускользнула из его рук.
– На это раз весь орден единодушен в своем желании, – отозвался Умегат.
Некоторое время Кэсерил лежал, размышляя, после чего спросил:
– А вы? Что вы делали с утра?
– Молился. Просил совета и руководства.
– На вашу молитву ответили?
Умегат несколько двусмысленно улыбнулся:
– Возможно.
Прежде чем продолжить, Кэсерил обдумал, как лучше сформулировать то, что он собирался сказать, и произнес:
– Интересную новость я вам сообщил, верно? Теперь, как я понимаю, мне уже не нужно идти в Храм и исповедоваться архиепископу Менденалю в убийстве Дондо ди Джиронала, так?
Умегат приподнял брови.
– Да, – задумчиво сказал он через мгновение, – Госпожа Весна выбрала действительно острое оружие.
– Вы же священник, да еще и дознаватель, – сказал Кэсерил. – Не думаю, что вы станете нарушать данные вами обеты и клятвы. Меня вы обездвижили, чтобы иметь возможность доложить обо всем куда надо…
Кэсерил колебался.
– Но то, что я пока не арестован, свидетельствует о чем-то… чего я не понимаю.
Умегат изучающе посмотрел на собственные ладони, тыльной стороной лежащие на коленях.
– Как священник, – сказал он, – я несу ответственность перед старшими, то есть теми людьми в храмовой иерархии, кто находится выше меня. Но как святой я отвечаю только перед своим Богом. Если он доверяет моему мнению, доверяю и я сам. А также должны доверять те, кто в Храме стоит выше меня.
Рокнариец посмотрел Кэсерилу в глаза и продолжил:
– То, что Богиня от своего имени снарядила вас в некое путешествие, ясно из того, что она час за часом оберегает вашу жизнь. Храм же служит ей, а не наоборот. Думаю, я могу пообещать вам, что с вами ничего не случится.
Кэсерил едва не закричал от отчаяния.
– Но что-же все-таки я должен делать?
Голосом почти извиняющимся Умегат произнес:
– Если исходить из моего опыта, то лучше всего – заниматься выполнением своих обычных обязанностей.
– Но это вряд ли поможет!
– Я знаю, – произнес рокнариец, иронически ухмыльнувшись. – Скромность не всем к лицу, а величие человека измеряется целями, которые он перед собой ставит. Это я тоже знаю.
И устало добавил через
