Турнир - Анна Кондакова
Не сводя с меня глаз, она медленно отпустила мою руку, и я щелчком закрыл крышку на флаконе, после чего сунул его под воротник изорванного кителя.
— Вот та-а-ак… хорошо… убери эту дрянь… — прошептала Исидора, пристально глядя мне в глаза. — А теперь сообрази, где ты, и глянь назад.
Я послушно обернулся.
На меня с края обрыва смотрела вся команда, а на мосту стояли только я и Исидора. На десятом звене. Всего же их было около тридцати.
— Мы не пройдём, — тихо сказал я девушке, взял за руку и шагнул назад. — Возвращаемся.
Она кивнула, и мы пошли обратно.
Девятое звено, восьмое, седьмое, шестое…
Когда осталось пройти только пять последних звеньев, Исидора вдруг вскрикнула и замахала руками, будто от кого-то отбивалась.
— Уйдите! Оставьте меня! Не прикасайтесь!
А потом внезапно рванула обратно к десятому звену и занесла ногу, чтобы спрыгнуть.
— Наза-а-ад! — Я кинулся за ней, зацепил за китель и крепко прижал к себе, обхватив девушку одной рукой, но она тут же ударила меня ботинком в голень и попыталась вырваться.
Только ничего у неё не вышло — она прилично уступала мне в габаритах и силе.
Я потащил её назад, но неожиданно мост качнулся, громко затрещал, а в следующее мгновение крепкие на вид тросы лопнули.
Все сразу! Будто их перерубили невидимым топором.
Под душераздирающий визг девчонок, оставшихся на краю обрыва, я и Исидора полетели прямо в ущелье.
Не знаю, откуда у меня взялись силы и скорость, но я успел ухватиться за бревно, повис на одной руке, а второй ещё сильнее стиснул Исидору, продолжая прижимать её к себе.
Падение выдернуло девушку из галлюцинаций.
Она наконец перестала вырываться и пронзительно вскрикнула, в панике уставившись вниз, на дно ущелья, ну а я держался, как мог, и пытался подтянуть Исидору вверх.
— Хватайся… Исидора… чёрт, не ори, а хватайся за мост… я тебя не удержу…
Через несколько секунд нам сбросили верёвку с узлами.
— Держитесь! — крикнул Платон Саблин. — Исидора! Хватайся за верёвку, я тебя вытащу! Давай!
В этот момент из верхолёта с журналистами донеслось нервное:
— Вот это момент, господа! Вот это напряжение! Волков и один из членов его отряда вот-вот сорвутся в пропасть! Они держатся из последних сил! Давай же, парень! Мы верим в тебя! Держись! Ты сможешь!..
Будь моя воля, я бы прямо сейчас заткнул этого болтуна, выбив ему зубы. Хотя кое в чём он был прав: мне приходилось цепляться за звено моста из последних сил.
Исидора тем временем тянулась за верёвкой, и я напрягся ещё больше, чтобы качнуть девушку в сторону.
— Есть! Достала! — Она ухватилась за узел, отпустила меня и подтянулась на руках.
Такой подъём по верёвке с узлами мы часто тренировали на полигоне у Акулы, и теперь это пригодилось.
Пока Исидору поднимали, я зацепился за следующее звено повисшего моста, перевёл дыхание, собираясь с силами, и принялся карабкаться наверх.
С верхолёта продолжали комментировать каждое моё движение:
— Он отлично натренирован физически! Такого парня просто так с моста не сбросишь! Но вот вопрос: что они теперь будут делать? Моста нет, а перейти ущелье надо…
На краю обрыва меня вытянули Котов и Глыба, а вот Исидору принял Платон Саблин. Та всё никак не могла отойти от шока, у неё тряслись руки.
— Успокойся, детка… ты чего… — забормотал Саблин и стиснул её в объятьях. — Ты в безопасности.
Я и сам не до конца пришёл в чувство после обрыва моста и падения. А ещё мне до сих пор мерещилось, что в груди зияет оплавленная дыра от удара лучами фагнума, который был лишь в видениях. Всё болело, даже дышать было больно.
Прошло ещё несколько секунд, и только после этого я пришёл в себя, как и Исидора.
Она обняла Саблина в ответ.
— Это было ужасно… просто ужасно…
— Ещё б чуть-чуть, и пришлось бы за тобой в ущелье прыгать, — ответил тот.
Сейчас ещё сильнее бросалась заметная разница в их росте.
Исидора подняла голову и уставилась на Саблина: до неё внезапно дошло, кого она обнимает. Девушка кашлянула и быстро отстранилась от него, замерев в растерянности.
Я же наконец поднялся на ноги, и меня тут же окружили остальные, а затем мы вместе уставились на то, что осталось от моста: две повисших половины.
— Что за хрень вообще? С чего вдруг мост лопнул? Не понимаю! — запаниковала Римма Аверьянова. — Крепкие же перила! Там такие канаты толстенные были, а их будто одним махом разрубили!
— Видимо, так задумано, — нахмурился я, ощущая, как от напряжения дрожь пробегает по телу.
— И что теперь делать? Как мы пройдём? — заволновалась Бородинская. — В ущелье спускаться? Нам даже длины всех верёвок не хватит!
Я задумался, продолжая оглядывать оборванный мост.
Тем временем на дне ущелья по-прежнему стояли Жрецы, десять человек в чёрных мантиях. Они внимательно наблюдали за нами снизу, а двое из них медленно стучали кожаными бубнами о ладони. Колокольчики монотонно позвякивали, и тихий звук эхом множился по туманному ущелью.
— Ты вообще помнишь, что с тобой на мосту было до падения? — спросил у меня Андрей Котов.
Я потёр вспотевшее и грязное лицо.
— Помню, как шагнул на второе звено, а потом… начались видения…
— Вообще-то ты прошёл треть моста. Мы ещё подумали, как уверенно и быстро идёшь, но Исидора никого следом за тобой не пустила. Как задницей почуяла, что не всё так просто. Потом ты остановился, вытянул кулон и зачем-то потащил его в рот…
— Ну ясно же зачем! Галлюцинации у него были! — перебила его Исидора. — В таком состоянии он бы мог и палец себе откусить!
Котов нахмурился. Я же ничего не стал пояснять и снова посмотрел вниз, на дно ущелья и на бубны Жрецов, вслушался в звон колокольчиков. Этот звук не давал мне покоя… зачем он нужен, если не для атаки?
Я шагнул назад, достал карту из рюкзака и тщательно проверил маршрут.
Чутьё снова не подвело. Ещё одна ловушка!
— Всем отойти из зоны видимости Жрецов, — тихо велел я группе.
Все тут же отпрянули от края обрыва и заволновались ещё больше.
Я
