Артем Обуховский - Кровь Зоны
На таком холоде необходимо носить сухие вещи, и малейшая влажность может стать смертельной. Среди толстых стволов деревьев лишь изредка продувал маленький ветерок. Это пока что было на руку сталкеру. Если бы поднялся буран, а одежда Горлова оставалась мокрой от пота, ему пришлось бы очень туго.
Клин не был героем, но оказался весьма важной фигурой на протяжении всего их похода. Он оказался своего рода ключом, способным дать возможность попасть в зону Отчуждения. Да и та информация, о которой он намекнул в святилище Фана, когда они встретились, наверняка стоила многого. Но главное, благодаря Клину у Горлова появилась возможность преодолеть Мембрану, не позволявшую покинуть пределы Зоны. Во всяком случае, бывший охотник очень на это надеялся.
В небе заверещала птица, похожая на сокола-охотника. Сталкер и девушка не стали смотреть вверх. Они все равно ничего не смогли бы разглядеть за густой зеленой хвоей огромных высоких деревьев. Эффект, который произвел цвет деревьев на всех без исключения погонщиков, Ренэ теперь не казался таким необычным. Девушка уже не крутила головой из стороны в сторону, завороженно наблюдая за происходящим. Она устало двигалась рядом с Горловым, глядя себе под ноги. Ее заболевание все-таки вызвало безразличие ко всему.
— Гибрид, — послышался вдруг слабый голос.
Горлов остановился и резко повернул голову назад. Ренэ сделала то же самое.
— Гибрид, — раздалось снова из волокуши.
Бывший охотник быстро высвободился из самодельной упряжки и бросился к другу. Ренэ поспешила следом.
Клин, закутанный в одеяла, лежал с открытыми глазами. Губы его слабо шевелились. На глаза у Горлова навернулись слезы. Он неимоверно обрадовался, что друг пришел в себя.
— Нам нужно покинуть Зону… — тихо произнес Клин. — Найди способ…
Глаза изгоя блуждали. Казалось, что он не видит друга. Радость сменилась печалью. Горлов вспомнил, что всплеск энергии у тяжелобольных происходит перед смертью.
— Может, дать ему воды? — предложила Ренэ.
Горлов быстро свинтил крышку фляги и поднес горлышко ко рту Клина. Тот сделал несколько глотков, и на некоторое время его взгляд стал более осмысленным. Он задержал его на Горлове.
— Вытащи меня… Нужно рассказать людям…
— Хорошо, — пообещал бывший охотник. — Теперь молчи. Тебе нужно беречь силы. Теперь ты для них как экспонат.
Горлов не сомневался, что профессор им заинтересуется. На протяжении всего пути Клину давали красный идот, а это как раз то, что необходимо ученому. И он наверняка отправит Клина через Мембрану. Если не на Большую Землю, то хотя бы в лабораторию в зоне Отчуждения.
Клин еще некоторое время водил глазами, потом закрыл их. Ренэ всхлипнула.
— Не отчаивайся, — выдохнул сталкер, повернувшись к Ренэ, — до темноты отыщем ученых.
Девушка еле заметно кивнула.
Кроме морозного поскрипывания деревьев, больше не раздавалось никаких посторонних звуков. Ни жуткого воя серых существ, ни рыка химер. Только еле слышное посвистывание ветра среди ветвей и шум колышущейся хвои вверху. Изредка раздавался скрип того или другого дерева. Горлов подумал, что если бы они сейчас наткнулись на псевдогиганта, то вряд ли смогли бы с ним справиться. Мысль эта засела в голове и мешала сосредоточиться и внимательно слушать, что происходит вокруг.
— Ренэ, — сказал бывший охотник негромко, — держи оружие, которое тебе дали погонщики, наготове.
Девушка испуганно посмотрела на Горлова.
— Мы в безопасности, — поспешил успокоить ее сталкер. — Пока нам ничего не угрожает, но в этих лесах нужно быть готовым ко всему.
Ренэ кивнула и положила руку на болтающийся на широком ремне короткий пистолет-пулемет. Бывший охотник снова впрягся в самодельную упряжь, и они двинулись дальше.
К середине дня Горлов остановился. Пар валил изо рта большими клубами. Ренэ остановилась рядом. Девушку шатало из стороны в сторону, но на ногах она еще держалась.
— Сейчас посмотрим, — тяжело дыша, сказал сталкер, вынимая из поясного чехла ПДА.
Глаза девушки блеснули.
— Шансов мало, но, может, нам повезет, — говорил бывший охотник, активируя прибор. — Хотя… Так далеко на севере ПДА не берет…
На маленьком экране на мгновение блеснуло цветное изображение. Несколько светящихся точек появилось в левом верхнем углу экрана. Горлов хотел переключиться на режим электронной карты, но прибор потух. Потом снова засветился, но уже черно-белым. И сколько бывший охотник ни тряс его — все равно ничего не показывал.
— Кое-что заметить все же удалось. — Горлов посмотрел на девушку.
— И что?
— Если это не помехи, то лаборатории или хотя бы какая-то группа ученых находятся на северо-западе от нашего теперешнего местоположения.
— А если это?..
— Нет. Это не мутанты. От человека исходит определенный сигнал. Не такой, как от мутантов. Это люди.
* * *Каскинен, отправляясь на поиски лишайников, в этот раз взял с собой Эйни. На базе решили, что двое военных будут сопровождать профессора и его помощницу. Каскинен являлся самым лучшим ученым на базе, и поэтому нельзя было допустить, чтобы с ним что-нибудь случилось. И хотя ему было уже много лет и он уверял, что не одну сотню раз отправлялся в странствия по Зоне в одиночку, все равно приняли решение не отпускать его одного. А когда узнали, что Эйни отправится с ним, то решили вместо одного военного сталкера отправить с Каскиненом двоих.
Надвигалась зима. Суровая и холодная, какая обычно бывает на севере. Каскинен помнил отрывки из далекого детства. Зима всегда считалась жутким временем. Ужасный холод, бураны, снег высотой в человеческий рост… Он решил стать ученым именно потому, что еще в детстве видел людей, страдающих от тяжелых условий зимы. А в Зоне выбрал именно район Северных пустошей, поскольку климат в этих местах походил на тот, который профессор привык видеть всю жизнь. Однако время шло, Каскинен становился все уязвимей для сурового климата. Особенно в зимнее время. И наконец он решил найти себе замену, на случай если станет совсем беспомощным. Работы по изучению идота проводились регулярно, но пока всех свойств вещества раскрыть не могли. Созданная специально для этой цели группировка «Искатель» занималась исключительно добычей идота, но единственное, в чем ученые были уверены, — это в том, что идот вызывает привыкание, переходящее впоследствии в зависимость. Чтобы избежать этого, но продолжать использовать прочие невероятные свойства идота, необходимо было изучить вещество досконально. Ситуация не считалась критической, и поэтому имеющаяся у правительства информация относительно свойств идота пока что держалась в тайне от рядовых граждан.
После Большого Выброса многие обрадовались появлению идота. Вещество это имело даже более удивительные свойства, нежели образующиеся в аномалиях артефакты. Но до сих пор ни один ученый не смог подобраться к разгадке вещества. Вначале идот имел одни свойства, а когда наступал процесс «старения» и вещество становилось более насыщенным, свойства его менялись. Идот использовали в разных областях. Он занял доминирующую позицию в медицине, приобрел большое значение в изобретении новых видов топлива, а мировой бомонд употреблял изготовленные из идота расслабляющие и тонизирующие препараты. Однако полностью вещество еще не изучили. В основном крупные группировки и научные отделы обнаруживали залежи идота уже в тот момент, когда он проходил процесс «старения» и приобретал черный цвет. Уровень загрязнения в такие моменты вокруг залежей идота повышался. Иногда даже усиливался радиационный фон, и поэтому добыча вещества сопровождалась определенными трудностями. Только Каскинену пришло в голову основать лабораторию на севере Зоны, чтобы попытаться изучить вещество в момент образования, когда идот имел красный цвет. Профессор решил, что, отыскав места, где вещество только появляется на свет, он сумеет разгадать его природу. Предложение Каскинена одобрили, и группу ученых без промедления отправили в Северные пустоши.
Сейчас Каскинен решил показать девушке способ добычи лишайников, в изобилии растущих на деревьях в южных районах Северных пустошей. Также ученый хотел найти аномалию Морозилка, в надежде что удастся раздобыть артефакт Снежинка, способный увеличивать силу и скорость движений вдвое, а также нейтрализовать высокие температуры. Единственным минусом в свойствах этого голубовато-белого полупрозрачного шара, из боков которого торчали симметричные закругленные «рога», являлась способность артефакта понижать температуру соприкасающегося с ним тела до нуля градусов по Цельсию.
— Эйни! — подозвал Каскинен девушку.
Быстро ступая в рыхлом высоком снегу, невысокая помощница подошла к профессору.
