Николай Степанов - Змееносец
— А чего тянуть? Все, что для этого необходимо, у тебя имеется. Немного усилий — и сможешь выяснить, какая погода стояла, к примеру, в день твоего рождения.
Насчет простоты учитель сильно преувеличил. С Тича сошло семь потов, прежде чем он преодолел первое препятствие на пути к собственной памяти. Старик сказал: сознание само подскажет момент погружения, но никак его не обозначил. Тем не менее парень снова и снова обращался к внутреннему «я», пытаясь слиться с подсознанием. Вспышка и наступившее за ней состояние необычной легкости произошли, когда кархун уже начал сомневаться в возможности докопаться до нужного уровня своего внутреннего мира.
«Ух ты!» — нахлынувшие эмоции тут же выбросили его обратно. Парень громко застонал от досады.
— Чего ворчишь? Небось обрадовался раньше времени. — Старик явно ожидал нечто подобное. — Сознание — штука капризная, туда со щенячьими восторгами прорываться негоже.
«Мог бы и сразу предупредить, умник! — мысленно выругался ученик. — Теперь опять все начинать сызнова».
— Отдохни, малыш. Вряд ли сознание раскроется тебе в ближайшие два часа.
— Я не устал. — Взмокший ученик ощущал страшную сухость во рту, но отступать не желал.
Атака на непокорный бастион началась с усиленным упорством. Лоб Тича прорезали уже не три, а пять вертикальных морщин, зажмуренные глаза подергивались от неимоверного напряжения, а кулаки были сжаты до такой степени, что на ладонях стали проявляться красные пятна.
Парень осуществил погружение через час, с избирательной памятью разобрался еще через полчаса, но тут столкнулся с собственной неподготовленностью. Он заранее не решил, что собирается искать в памяти, и чуть снова не сорвался с достигнутых высот, успев схватиться за подсказку учителя. Память устремилась ко дню его рождения. Самому первому. И хотя погода в тот далекий день мало интересовала настойчивого исследователя, эксперимент надо было доводить до конца.
Сначала в сознании замелькали знакомые образы и пейзажи Инварса, волшебник подключил отсекатель сопутствующей информации, и поиск внутри себя ускорился, тени прошлого замельтешили, слившись в серую мигающую картинку. Затем туман рассеялся. Тич увидел мрачное небо с облаками багровых оттенков, чуждый ему пейзаж, который видел лишь раз накануне прибытия на летающий остров и услышал совершенно незнакомые голоса.
— Плохой день ты выбрала для родов, Мавсин. Мало того, что красное солнце на небе, так еще и засуха стоит, какой уже десять лет не было, — говорила женщина лет пятидесяти.
— Мама, зачем ты меня коришь? Когда ребенку вздумается, тогда он и появляется на свет. — Вторую Тич не видел, но четко знал — та испытывает сильные муки. И физические, и моральные.
— Был бы у тебя муж, я бы и слова не сказала. А что теперь? Твой папаша сгинул пять лет назад, ничего нам не оставив, думала, хоть с зятем повезет. Говорила тебе, не стоит с волшебниками любовь крутить.
— Мама, но он же такие подарки дарил. Ты сама советовала держаться за него двумя руками.
— Ну и держалась бы, зачем надо было раньше времени в постель к нему лезть?
— Ой!
— Что такое, дочка? — Из голоса старшей женщины вмиг исчезли поучающие интонации, — Началось?
Эмоции снова набросились на Тича, и он сорвался.
— Раскудырная сила! — выругался привратник.
— Опять не получилось? Довольно на сегодня. Еще не хватало, чтобы ты мозги повредил. Иди лучше ужинать, нам до ночи еще немного поработать нужно будет, — Старик сидел вместе с двумя желтыми сурками рядом с дымящимся котелком.
— Что у нас на ужин?
Голод накрыл парня с невиданной силой. Видимо, борьба с собственным подсознанием забрала максимум энергии. Тич взял миску из рук толстого сурка и машинально принялся работать ложкой. Он сейчас пребывал в некотором недоумении по поводу увиденного. Если это действительно был его день рождения, то при чем тут Жарзания и день Красного солнца? Неужели его память каким-то невероятным образом проникла в чью-то чужую? Если да, тогда в чью?
«Сегодня не буду приставать к старику с расспросами. Лучше выждать удобный момент. Вдруг мое сознание выудило информацию из него? От этой магии никогда не знаешь, чего ожидать».
После приема пищи учитель дал полчаса на отдых и приступил к новому этапу обучения. Он явно очень торопился.
— Не будем терять времени, малыш. Сегодня я расскажу тебе еще немного о чарах мысли. Как думаешь, что такое мысль?
Неожиданный вопрос несколько обескуражил кархуна.
— Наверное, это то, о чем я думаю, — пожав плечами, ответил он.
— Думать ты можешь о женщине, еде, облаках, но они не есть мысли! Все гораздо сложнее, ученик. Сам процесс воссоздания образов в мозгах, сопоставление их, анализ по определенным критериям, выбор предпочтений и многое, что сопутствует деятельности сознания, и называется мышлением. Знаешь, сколько энергии в нем заложено?
— Нет.
— И никто тебе точно не скажет. Во-первых, потому что у каждого волшебника разный уровень, а во-вторых, еще никто не придумал единицу измерения силы мысли. Одно я тебе скажу: мозг настоящего кудесника способен крушить горы. Хочешь обладать такой силой?
— А с ее помощью можно что-нибудь полезное сотворить, кроме разрушения?
— Хороший вопрос ты задал, малыш! — Впервые за время общения Тич заметил, как улыбается старик. — Обычно магией мысли уничтожают. Многие, между прочим, считают, что лишь для этого она и годна. Но они сильно заблуждаются. Чуть больше воображения, немного чувств и капельку сокровенных желаний, и что мы имеем?
— Трудно сказать.
— Отличный инструмент для созидания. Причем довольно устойчивых субстанций.
— Например?
— Слышал когда-нибудь о холодных светильниках?
— Нет, — сознался Тич.
— В отличие от огненных, они горят в пять-шесть раз дольше и способны гаснуть и зажигаться по желанию обычного человека.
— А еще?
— Видишь моих слуг? — Низкорослик махнул рукой в сторону сурков.
— Да, учитель.
— С помощью созидательной магии мысли мне удалось нырнуть в поверхностные воды мрака и не только выудить оттуда этих тварей, но и привязать их к себе. Лучших помощников для слепого старика и не сыскать. Жаль, из них нельзя сделать оружие возмездия.
— Почему? — Первые две ночи сурки сильно досаждали ученику, мешая спать. Тогда он посчитал их настоящими монстрами.
— Ни настоящей силой, ни агрессивностью они не обладают. Максимум способны на мелкие пакости. Толкнуть исподтишка, подножку подставить, соломиной нос пощекотать. Приличные чудовища обитают во мраке на глубинах ниже второго уровня. Мне к ним и до заточения было не добраться, а сейчас и мечтать не стоит.
— А я смогу себе тоже какого-нибудь зверька завести?
— Поживем — увидим. Хотя насчет «увидим» в отношении себя я погорячился.
— Неужели с помощью магии нельзя вернуть зрение? — удивился Тич.
— Когда на тебе лежит заклятие девяти чародеев и мощного артефакта, это практически невозможно. Только те, кто меня ослепил, могут снять страшное заклятие, но на это они никогда не решатся. Ведь первое, что я сделаю, вернув себе силы и зрение, это уничтожу Обруч Серой Радуги и их всех.
— Серой Радуги? — переспросил парень, уверенный, что учитель что-то напутал.
— С помощью этого артефакта можно лишить способностей любого колдуна.
— Но у вас же осталась сила!
— Только те крохи, что заблаговременно были переданы моим мракозеграм. Но их не хватит даже на то, чтобы покинуть этот остров.
— А с моей помощью?
— Когда ты закончишь обучение, тебе будет нетрудно разорвать невидимые цепи, приковавшие меня к этому месту. Только смысла в побеге я уже не вижу. Как, впрочем, и всего остального… Для того, кто был на вершине, стать там, внизу, одним из самых слабых — унизительно. Нет, я останусь.
Волшебник не хотел посвящать ученика во все свои планы. Месть он задумал не только для того, чтобы наказать обидчиков. Старик надеялся, что, столкнувшись с сильным магом, изгнавшие его соплеменники будут вынуждены обратиться за помощью именно к нему. В парне, благодаря мракозеграм, учитель обнаружил огромный потенциал, сравнимый с его собственным или даже превосходящий. Справиться с таким чародеем будет очень трудно, особенно если ученик не наделает тех ошибок, которые в свое время совершил наставник.
Разруг намеревался добросовестно подготовить паренька для многих побед и одного сокрушительного поражения — в том случае, если учителю придется сражаться со своим учеником. Многолетний опыт показывал, что основы будущих неудач возможных противников следует закладывать загодя.
Глава 21 Змеиный король
Свое название Живая роща получила из-за особых очертаний деревьев. Многочисленные раскидистые ивы, как их обозначил для себя Андрей, имели настолько тонкие и длинные ветви, что скорее напоминали давно нестриженых гигантов, врытых в землю по шею. Волосяной покров этих «великанов» колыхался от малейшего дуновения ветра. Ночью эффект усиливался. Практически все «ивы» оказались местом обитания светящихся насекомых, миллионы этих ярких звездочек находились в постоянном движении, создавая впечатление громадного живого существа.
